Александр Горбачев - Не надо стесняться. История постсоветской поп-музыки в 169 песнях. 1991–2021 [litres]

А по поводу гармонии: все открытия в этой области очень сложные и плохо воспринимаются неподготовленным человеческим ухом. Гармония – это такая вещь, которая транслирует эмоции. Почему, например, церковная музыка вся одинаково звучит? Потому что это определенная эмоция. Когда я писал этот альбом, то очень много думал о том, как Лиза пишет слова: она же постоянно там жонглирует отсылками, метафорами. То же самое было с музыкой – я понимал, что хочу на новый уровень это вывести; чтобы в каждой песне была какая-то условная отсылка, которая у людей в сознании сразу вытаскивает целый набор образов.

Когда «Раскраски» вышли, вы моментально стали частью, скажем так, эстрадной поп-музыки. И как будто охотно – например, в новогодней передаче на Первом канале выступали рядом с Киркоровым, в «Поле чудес» ходили. Это для вас игра такая ироничная, пост-пост-мета-мета? Или всерьез?

Монеточка:Начну с того, что мне очень приятно и я очень горжусь тем, что моя музыка иногда нравится детям и пожилым людям. И так уж вышло, что связь с ними происходит через телевидение и соседство с Киркоровым. По поводу иронии – это мне надоело: я больше не хочу приходить на «Поле чудес», потому что этой иронии в нашем мире стало слишком много; я от нее очень устала.

Но ведь в ваших песнях очень много иронии – по крайней мере, в «Раскрасках».

Монеточка:Слушайте, ну это действительно было течение нашего времени – искусство и культура переживали такой этап. Хорошо, что он был; ирония – очень полезное качество не только для культуры, но и для человека. Здорово посмеяться над собой: вот Бах – искусство, но и Моргенштерн тоже искусство. Здорово это все принять – но пора двигаться дальше. Мы обрели это полезное, хорошее качество, но концентрироваться на нем глупо.

Исаев:Мы очень много про это разговариваем. Смотришь очередной модный показ, где ради прикола перерабатываются какие-то странные вещи, и видишь среди этого всего какую-нибудь старую коллекцию Йодзи Ямамото 1980-х годов – и понимаешь, какой крой, какое мастерство, какая блистательная подача этого всего. Или вспоминаешь старую балладу от Aerosmith – все прямолинейно и просто, но насколько это эффективно!

Ирония не должна быть прикрытием для отсутствия вкуса и знаний. Вышел вот клип у Тимати [ «Хавчик»], где он стебется над всеми обвинениями в Сети – как будто самоирония отмывает грехи. Нет, ребята, извините. Очень грубо говоря, убили вы человека – садитесь в тюрьму, это никак не исправить иронией. Мне в последнее время не нравится, что мы отказываемся от наработанных схем: никто же не думает, что человек, который почитал статьи про ядерную энергетику, например, сходу может в ней работать?

С музыкантами то же самое – это весьма эфемерная наука, но все же наука: и мелодия, и фразировка, и гармония, и ритм – находки этой науки, которая десятилетиями, столетиями, тысячелетиями открывалась людьми по чуть-чуть. Как можно взять и отказаться от этого?

Я считаю, что смеяться – это здорово. Прекрасно чувствовать себя комфортно; прекрасно не издеваться над людьми, если они что-то не умеют. Но учиться чему-то и осваивать ремесло – это тоже очень прекрасно. Смотрите, кузнец делает свое дело…

Монеточка:…а не ржет: «Вот я кузнец, ебать! А смотрите, а подкова для лошади – это не только такая штучка, а еще и кусок говна, ха-ха-ха».

Исаев:Мы не говорим, что мы лучше, что мы идеальные, вовсе нет. Мы просто постарались уйти от этого и сделать что-то более целостное, более для нас душевное.

Монеточка:Ты понимаешь, что многие из этих вещей в полной мере не оценят; и в принципе, если ты где-то среди своего трехкуплетного произведения воткнешь насильственную рифму, неестественную пустую строчку, этого никто не заметит. Но лично сейчас мне доставляет кайф только та работа, когда в моем тексте нет ни одной насильственной строчки.

А еще – мы напрасно считаем постиронические тенденции чертой XXI века и современного общества. Это действительно маятник. Лев Толстой в своем произведении «Анна Каренина» разговаривал абсолютно так же, как мы с Витей сейчас разговариваем, и осуждал нигилистов за то, что они пытаются деконструировать главенствующие тенденции философии своих современников, не зная при этом их основ. Прежде чем спихивать что-то с трона, узнай сначала софистов, узнай Ницше, узнай пятое-десятое – и потом ты уже волен распоряжаться своими знаниями.

Я очень соскучилась по сконцентрированной, качественной работе в какой бы то ни было отрасли. Мне реально надоели эти приколы. Я поняла, что вы можете быть Рембрандтом – а можете сесть в краску, а потом попкой присесть на холст. И это будет одно и то же – я это поняла. Но мне хочется увидеть качество. Я хочу относиться к своей музыке серьезно.

В XXI веке Филипп Киркоров стал народным артистом Чечни, Ингушетии, Украины, Молдовы и России, снялся в роли самого себя в десятке фильмов, многократно продюсировал чужие номера на «Евровидении», несколько раз попадал в большие скандалы, оскорбив женщин, получил Орден почета из рук Владимира Путина, а также спел великую песню «Снег». С точки зрения истории российской поп-культуры, однако, важнее не она, а «Цвет настроения синий». Почти пародийное диско про уход в отрыв команда Ивана Урганта и Александра Гудкова превратила в четырехминутную комедию, где над собой смеется вся российская поп-элита от Ольги Бузовой до сына Евгения Плющенко и Яны Рудковской, а сам Киркоров правдоподобно изображает рэпера Фейса. Гудков в своей авторской рубрике на «Вечернем Урганте» практиковал такое и раньше – но после «Цвета настроения» стало совсем понятно: так можно попасть в подростковые телефоны и уши. Так родилась новая музыкальная комедия: теперь «клип Гудкова» – отдельный жанр, и мутировать он может, кажется, бесконечно.

Филипп Киркоров

певец

Как вы услышали «Цвет настроения синий»?

Мне много присылают песни – в директ инстаграма, на почту. Я стараюсь сам все слушать, потому что все-таки это мой хлеб, моя жизнь. Обычно слушаю в переездах-перелетах – где можно спокойно зависнуть без звонков. Конкретно с «Цветом» дело было в Болгарии, на гастролях, – мы переезжали из Варны в Бургас. Начал слушать очередную порцию песен, заиграла «Цвет настроения синий». Я ухмыльнулся и думаю: «Забавно». И включил следующую. А мой сын Мартин говорит: «Ой, папа, а можно еще раз ту песню?» Послушали еще раз, потом еще… Короче, все 100 километров на репите была «Цвет настроения синий» в исполнении автора. В Бургасе я встретился с директором, сказал, что надо брать песню, а после концерта мне сообщают: ее, оказывается, уже взяли. Я отвечаю: «Делай что угодно, но забери обратно». И всеми правдами и неправдами мы ее вернули, перекупили.