Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Но для трайбалистов язык – это не инструмент мышления и общения, а символ племенного статуса и силы, то есть силы навязывать свой диалект «посторонним». Такой подход характерен не только для лидеров «этнических» движений, но и для больного тщеславия их простых представителей.

По случаю упомяну свою гипотезу, которая лишь гипотеза, поскольку я специально не изучала двуязычные страны, то есть страны, где два официальных языка. Я заметила, что двуязычные страны более склонны к культурному обеднению по сравнению с крупными странами, с которыми они разделяют один язык. В двуязычных странах нет большого количества выдающихся, первоклассных достижений в любой интеллектуальной сфере, будь то наука, философия, литература или искусство. Возьмите для примера достижения Бельгии (население которой отчасти франкоговорящее) и сравните их с достижениями Франции; или достижения Швейцарии (страны с тремя государственными языками) с достижениями Франции, Германии или Италии; или достижения Канады с достижениями Соединенных Штатов.

Причина бедности в достижениях может крыться в небольшом размере территории страны, но этот критерий не применим в случае с США и Канадой. Причина также может быть в том факте, что лучшие и более талантливые граждане стран, говорящих на двух и более языках, чаще переезжают в более крупные государства. Остается открытым вопрос: почему они переезжают?

Моя гипотеза состоит в следующем: политика двуязычности (что освобождает часть граждан от необходимости изучать дополнительный язык) – это уступка и способ укрепить и без того сильный этнико-трайбалистский фактор в стране. Это фактор антиинтеллектуальности, конформизма и стагнации. Лучшие умы побегут из таких стран: они если не поймут, то почувствуют, что трайбализм не оставляет им шанса.

Даже в отрыве от моей гипотезы нет сомнений в том, что распространение трайбализма – антиинтеллектуальное зло. Если, как я говорила, элементы «этничности» хранились на задворках цивилизованных стран и столетиями оставались безвредными, то откуда взялась внезапная эпидемия их возрождения? Иррационализм и коллективизм (философские заблуждения доисторических времен) должны были реализоваться на практике, в политическом действии, перед тем как они распространились на величайшие научно-технологические достижения человечества. Политическая причина возрождения трайбализма – смешанная экономика , переходная стадия в бывших цивилизованных странах Запада на их пути к политическому режиму, из которого так и не вышла оставшаяся часть земного шара, – режиму постоянной племенной войны.

Как я писала в своей статье «Расизм» в книге «Добродетель эгоизма»: «Возрождение расизма при “смешанной экономике” идет в ногу с усилением государственного контроля. “Смешанная экономика” ввергает страну в официальную гражданскую войну между группами влияния, каждая из которых борется за получение различных привилегий за счет друг друга».

Когда в стране начинают использоваться такие выражения, как «желание большего куска пирога», то это означает принятие постулата чистого коллективизма: утверждения о том, что произведенные в стране блага принадлежат не производителям, а каждому, и что государство – посредник в распределении этих благ среди граждан. Если это верно, то на какую часть пирога может рассчитывать индивид? Ни на какую, даже на крошки. Индивид становится добычей для каждого «организованного хищника». Таким способом людей заставляют отказаться от независимости в обмен на племенную защиту.

Государство со смешанной экономикой производит группы давления, особенно этнические. Здесь получатели выгоды – групповые лидеры, которые внезапно осознали, что могут эксплуатировать беспомощность, страх, растерянность своих «этнических» собратьев, организовывать их в группы, выдвигать требования государству и снабжать политиков голосами. Результат – политические должности, субсидии, влияние и престиж для лидеров этнических групп.

Подобное положение отнюдь не улучшает состояние многих членов таких групп. Для людей любого цвета кожи, испытывающих давление от безработицы, не имеет значения, какая квота на рабочие места, или места в колледжах, или встреч в Вашингтоне была выдана политическим манипуляторам исходя из их расы. Однако уродливый фарс продолжается с одобрения интеллектуалов, пишущих о «победах меньшинств».

Вот один из примеров целей таких побед. В номере The New York Times от 17 января 1977 г. есть такой новостной заголовок: «Испаноязычные группы говорят, что их дискриминируют в сфере искусства» (Hispanic Groups Say They Are Inequitably Treated in Support for Arts). На слушании по делу сенатор от штата Нью-Йорк Роберт Гарсиа сказал: «То, о чем мы здесь говорим, – это деньги, и вопрос в том, достаточную ли часть прибыли, зарабатываемую в этой сфере, мы получаем». Цель требований государственных денег состояла в том, чтобы «убедиться в росте непопулярного искусства». Это означает: того искусства, которое люди не хотят видеть и поддерживать. Рекомендации, к которым пришли в итоге слушаний, включали требование о том, что «по крайней мере четверть денег должна идти на поддержку искусства испанских групп».

Это, дамы и господа, то, на что идут налоги, которые вы платите: новые выгодоприобретатели альтруизма – не бедные, больные или безработные, а женщины из этнических групп, машущие своими юбками в старых испанских танцах, которые были недостаточно хороши, даже когда были новыми.

Это типичный пример мотивов и интересов, кроющихся за ростом, проталкиванием и рекламой «этничности».

В британском журнале Encounter в феврале 1975 г. опубликована интересная статья. Она называется «Универсализация этничности» (The Universalisation of Ethnicity) и написана Натаном Глейзером, известным американским социологом. В ней откровенно говорится о подходе современных интеллектуалов к распространению этничности и еще более откровенно о многом умалчивается.

Он пишет: «Подавляющее большинство людей… рождаются в определенной религии, а не принимают ее, так же как они рождаются в определенной этнической группе. Здесь нет отличий. Оба явления – группы по “происхождению”, а не по “достижению”. Это группы, в которых статус дается по факту рождения, а не достигается социально значимой деятельностью».

Эти утверждения в высшей степени пугающая правда. Многое можно сказать о том ужасном мире, в котором доминируют люди, предпочитающие «происхождение» «достижению» и ищущие психологически предопределенного, автоматически данного статуса, а не заработанного. Мистер Глейзер не говорит об этом: он просто докладывает.