Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Инфляция – это симптом последней стадии социальной болезни под названием «смешанная экономика». Смешанная экономика (как я говорила много, много раз) – неправильная, нестабильная и неработающая система, ведущая к одному из двух результатов: либо возвращению к свободе, либо падению во власть диктатуры. Как же ведет себя большинство наших общественных лидеров перед лицом надвигающейся катастрофы? Как обычно: интриги, избегание, нравственная трусость.

Людей нельзя обвинять в невежестве или беспомощной растерянности из-за того, что они слышат от экспертов. Если обычная домохозяйка борется за свой по непонятным причинам уменьшающийся бюджет и видит миллионера в блестящем лимузине, она, скорее всего, подумает, что одна из его бриллиантовых запонок решит все ее проблемы. Она не знает, что если бы у богача отняли все его личные вещи, то ни она, ни миллионы других похожих семей не смогли бы прокормиться на отнятое и неделю и что целая страна будет голодать в первое же утро после того, как эти деньги закончатся (что и произошло в Чили). Откуда она может это знать, если вокруг все твердят, что мы должны обобрать богатых?

Никто не говорит ей, что высокие налоги для богатых (и почти богатых) будут платиться не из их потребительских трат, а из их инвестиционного капитала (то есть их накоплений); что высокие налоги приведут к уменьшению инвестиций, то есть к уменьшению объема производства, рабочих мест и к увеличению цен на товары; что к тому времени, когда богатые будут вынуждены снизить свой уровень жизни, ее уровень полностью исчезнет вместе с ее накоплениями и работой ее мужа, – и никакая сила в мире ( экономическая ) не сможет возродить мертвую промышленность (такой силы просто не останется).

Поскольку все понимающие люди молчат, они тем самым оставляют сферу открытой для сотен политических демагогов, которые извлекают выгоду из отчаяния и замешательства домохозяйки. Они подбрасывают ей козла отпущения, которого легче всего обвинить: бизнесмена. Когда она слышит обвинения в «непредвиденных» доходах (или «чрезмерных» доходах, или «несправедливых» доходах), то не понимает, что это значит, какой «должен» быть размер заработка, и не подозревает, что демагоги тоже этого не знают (потому что определить может лишь свободный рынок). Эти обвинения лишь подтверждают ее ориентированный на потребление взгляд на богатство и ее позицию жертвы чьей-то «жадности», что дает пищу ее самым отвратительным эмоциям. Никто не говорит ей, что доходы бизнесменов – единственная защита ее дома, ее семьи, ее жизни и что если уменьшение доходов заставит всех бизнесменов одновременно покинуть сферу производства, то единственной альтернативой станет «некоммерческая», то есть государственная, промышленность; что такое положение дел означает для людей, было хорошо продемонстрировано в Советской России.

Сегодня общественность должна знать обо всех процессах, но о них ей не говорят. Лучшие политики не потакают демагогам, но и не противостоят им; первые боятся, поэтому лишь стараются успокоить вторых. Так же как и большинство экономистов и бизнесменов. Чего они боятся?

Показанная по телевидению конференция на тему инфляции дает ключ к ответу на этот вопрос. То было печальное зрелище интеллектуального лидерства этой страны и поразительная драматизация основной проблемы: перевернутых моральных приоритетов.

Представители тех, кто неизмеримо важен для нашей страны, ее производства, и в ком мы сегодня больше всего нуждаемся, то есть бизнесменов, были тихими, искренними, нетребовательными и обеспокоенными (немного обезличено) судьбой экономики в целом.

Представители рабочего класса, следующего по значимости в производстве, были громогласны и более уверены в себе; но, за исключением единиц, они также выражали обеспокоенность национальными проблемами.

Представители тех, кто ничего не вкладывает, то есть получателей пособий, профессиональных потребителей, объектов общественной благотворительности, были самыми громкими, агрессивными, самонадеянными и враждебными участниками конференции. Они выдвигали требования, выставляя напоказ «бескорыстность» жадного, захватнического типа личности, обычно приписывающегося богачу из «левоориентированных» мультфильмов. Они кричали, орали, плевались обвинениями и приказами в тоне завоевателей, ставящих ультиматум своим запуганным, побежденным рабам. Суть их посыла состояла в том, что потребности тех, кто ничего не производит, стоя́т выше всего и всех и должны удовлетворяться независимо от того, что произойдет с другими. Как? Они не сочли нужным ответить. Ответ неявно подразумевался: как-нибудь.

Действуя так, словно нужда налагает на их клиентов особую привилегию, превосходящую реальность, словно у нуждающихся есть права, в которых отказано другой части человечества, они гордо выставляют напоказ ориентированное на потребление, ограниченное моментом нищенское мышление, рассматривающее экономику сквозь призму голода, а не производства, выискивающее «справедливость» в уравнивании голода и готовое поглотить остальную страну ( ту страну, где, согласно ее лидерам, бедность не абсолютна, а «относительна»).

На конференции никто (за редким исключением) не ответил им и не выразил протеста. Почему уважаемые политики, экономисты, бизнесмены промолчали перед лицом обидчика? Почему они позволили смертоносной, безграмотной чепухе беспрепятственно распространяться? Почему они уважительно, «сочувственно» слушали и обещали больше помогать эгалитаристским дикарям? Лишь одна сила способна парализовать лидеров страны, сила, мощнее денег, знания или политики: сила морали. Вот чего на практике достигли в период кризиса перевернутая мораль альтруизма, нравственная трусость, интеллектуальный распад, профессиональная недобросовестность и патриотический дефолт.

Есть группа экономистов, которая таких последствий заслужила: так называемые консерваторы, которые утверждают, что экономика не имеет отношения к морали.

Статья как продолжение «Перевернутых моральных приоритетов» опубликована в выпуске The Ayn Rand Letter от 29 июля 1974 г.

Надеюсь, что мои недавние статьи помогли вам увидеть людоедскую сущность альтруизма в действии и темп, с которым он поглощает нашу страну. Послушайте историю до конца.

Сегодня, когда стране угрожает экономический кризис из-за бремени поддержки миллионов непроизводящих граждан и другой тяжелой, паразитирующей ноши – бюрократии государства «всеобщего благосостояния», новая кампания мягко, но настойчиво проникает в наше общество: кампания, цель которой нагрузить нас ответственностью кормить весь земной шар.