Айн Рэнд - Голос разума. Философия объективизма. Эссе

Очевидно, что покупательская способность – это характеристика производителей, а не потребителей. Она – результат производства: это способность владеть товарами, которые можно обменять на другие. «Покупка» – это обмен одних товаров (или услуг) на другие. Любая иная форма передачи товаров от одного лица другому относится к разным категориям сделок, но не к покупке . Это может быть подарком, займом, наследством, подачкой, мошеннической схемой, кражей или экспроприацией. Однако относительно услуг (не считая временных или случайных дружеских уступок, где оплатой будет значимость друга) есть лишь одна альтернатива – неоплаченные услуги, то есть рабство.

Как вы можете «передать покупательскую способность» людям, которые не хотят или не способны производить? Вы можете передать им свои товары без оплаты, то есть через одну из перечисленных выше сделок, но если в дальнейшем вы получите назад свои же товары в обмен на те, которые вы производите сейчас, то такая сделка не может считаться покупкой даже в самом неаккуратном из сегодняшних языковых выражений. И даже если мы согласимся назвать эту сделку покупкой, то как долго мы сможем продолжать производить в такой системе? Как мы будем создавать накопления?

Если вас уже тошнит (как меня) от обвинений в том, что «американцы составляют лишь 6 % мирового населения, но потребляют 54 % природных ресурсов», то спросите тех, кто их выдвигает: «Как 6 % населения Земли могут кормить остальные 94 %?» (Ведь именно это конечная цель всех международных продовольственных программ.)

Но дело обстоит гораздо серьезнее. Вопрос в тех самых «основополагающих проблемах населения, ресурсов и благосостояния наций», о которых мистер Льюис упоминает, но не обсуждает. Почему одни страны богатые, а другие – нет? Почему одни нации производят с излишком, а другие голодают? Ответ, как ни странно, есть в рассматриваемой статье: его можно увидеть без глубокого анализа, лишь приняв факты как факты.

Вернемся к двум группам стран, которые приводит в своей статье мистер Льюис. Основные экспортеры зерна: «США, Канада, Австралия, Аргентина и члены Европейского общего рынка». Основные импортеры зерна: «Индия, Пакистан, Бангладеш, Япония, Советский Союз и Китай». Страны-экспортеры – это полусвободные страны, со столетней историей свободы позади, ее остатками и памятью о ней (исключение – Аргентина, полудиктатура в плохом экономическом положении, но традиционно сельскохозяйственная страна). Импортеры зерна, живущие под гнетом постоянной угрозы голода, – социалистические и коммунистические диктатуры (здесь исключение – Япония, которая, однако, никогда не была свободной страной и в которой по географическим причинам не развито сельское хозяйство).

Актуальность двух «основополагающих проблем» мистера Льюиса разрушается о его списки стран. «Население» и «ресурсы» не определяют «благосостояние нации». Страны Европейского общего рынка населены так же плотно, как и большинство стран из списка голодающих. У России намного больше ресурсов, чем у США, но эти ресурсы не тронуты и не используются.

Именно присутствие в этом списке России разрушает все современные экономические теории. Под некомпетентным управлением царей и с примитивным уровнем сельского хозяйства Россия была крупным экспортером зерна. Высокоплодородные земли Украины были способны накормить весь мир. У России были (и есть) все природные условия для выращивания пшеницы. Нахождение Россия в списке стран-импортеров зерна – это самый ужасный вердикт всей коллективистской экономики.

Простой, метафизический факт, который не может изменить ни одно человеческое желание или указ, состоит в том, что индивидуальная свобода – это предварительное условие человеческой производительности, изобилия и благополучия нации. В истории человечества найдется немало тому свидетельств. В частности, бурный рост процветания в XIX в. (где доминировал капитализм) против тысячелетней нищеты под властью «демократически» или деспотически управляемой экономики.

(Если вы слышите, что процветание было вызвано изобилием природных ресурсов, которые нынче истощены, помните: похожие заявления [с теми же мотивами] выдвигались этатистами в начале индустриальной революции. Также на рубеже XIX–XX вв. раздавались голоса о том, что все возможные формы промышленного производства уже открыты и нас ожидает только общий упадок. Все это говорилось до изобретения электрической лампочки, автомобиля, самолета, телефона, телеграфа, кино, радио, телевидения, ядерных двигателей и космических кораблей.)

Еще один простой, метафизический факт состоит в том, что природой человек не приспособлен к выживанию. Его разум – его основной инструмент выживания, и именно разум создает три поддерживающих человеческую жизнь достижения: науку, технологии и промышленное производство. Без них человек не в состоянии добыть столько средств к существованию, чтобы удовлетворить свои непосредственные, физические потребности. В доиндустриальную эру контроль за численностью населения осуществлялся через голод: периодическое недоедание, каждые пару десятков лет, убирали избыток населения, который не могли прокормить ручные плуги и мельницы Европы. Голоду помогали войны, устраиваемые племенными вождями, позарившимися на продовольственные запасы соседей. Голод и войны остановились с приходом промышленной революции, и в XIX в. население Европы увеличилось на 300 %.

Сегодня, когда свобода покидает большую часть земного шара, возвращается голод, убивающий миллионы человеческих существ, которых неспособны прокормить контролируемые экономики.

Что, глядя на этот спектакль, нам думать о так называемых гуманитариях, молящих нас о помощи и сочувствии и кричащих, что ужас массового голода превосходит все корыстные политические мотивы? Разве?

Если уважающий себя американский промышленник объявил бы, что он не может и не будет помогать голодающим, потому что его производственные возможности не безграничны и у него нет желания опускаться до уровня жизни гаитян, то нетрудно представить, какого презрения он удостоится со стороны современных интеллектуалов. Почему они так любят двойные стандарты? Почему они кричат о том, что потребности голодных находятся выше наших жизней, свободы, будущего и всех ценностей, кроме их ненависти к капитализму? Почему они просят нас пожертвовать всем, пока сами отказываются пожертвовать своей жаждой власти и умственной апатией, чтобы открыть лекарство, единственное лекарство , от глобального голода?

Пока вы размышляете над этими вопросами, рассмотрите также следующие факты: современная история показала, что жизнь людей, то есть широких масс, не улучшилась в коммунистической системе, а превратилась в безысходное страдание. Однако в этой системе есть и те, кто получил выгоду: правящая бюрократия, паразитирующая на паразитизме, то есть горстка претенциозных посредственностей, неспособных конкурировать на свободном рынке и потому отнявших незаслуженный «престиж» и роскошную жизнь у «язв бедных и крови богачей».