Тим Грирсон - Властелины кино. Инсайдерский рассказ о том, как снимаются великие фильмы

«Хорошо, мистер Демилл, я готова к съемке крупным планом». Эти слова принадлежат обманутой и самообманывающейся актрисе Норме Десмонд (Глория Свенсон). Она произносит их ближе к концу фильма «Бульвар Сансет». И именно тему всеобщего обмана высвечивает камера, которая находится прямо перед лицом актрисы. Крупный план позволяет персонажу доминировать в кадре, и у нас есть возможность детально рассмотреть эмоции героя и проникнуть, как через приоткрытое окно, в то, что он думает и чувствует. Это может быть и своего рода кинематографической пунктуацией, когда смена масштаба работает на контрасте с предыдущими планами. Крупный план обнажает актера, выставляя его перед зрителями в эмоциональной наготе, которая бывает и мощной, и неловкой. Этим крупный план нас завораживает – мы не можем отвести взгляд.

С технической точки зрения, как уже ясно из названия, крупный план показывает героев крупно. Предметы тоже изображаются крупным планом, например если они важны для сюжета и играют роль детали-метафоры, – вспомните снежный шар в руке Чарльза Фостера Кейна в «Гражданине Кейне». Но для наших целей мы сосредоточимся на лицах.

Персона

1966

Режиссер: Ингмар Бергман

Оператор: Свен Нюквист

Актриса: Лив Ульман

«Крупный план с правильным светом, срежиссированный и сыгранный, остается вершиной кинематографа, – заметил однажды шведский кинорежиссер Ингмар Бергман. – Нет ничего лучше. Необъяснимый и таинственный контакт, который вы внезапно устанавливаете через взгляд актера с другой душой. Внезапная мысль, кровь, отхлынувшая или прихлынувшая на лицо, дрожащие ноздри, случайный солнечный цвет на лице или немая тишина – невероятные и завораживающие эффекты, которые вы испытаете».

Неудивительно, что именно Бергман так страстно ратовал за крупный план. Летописец человеческой души, он посвятил свою карьеру раскопкам психологических травм, скрывающихся в его измученных персонажах. Установив камеру перед лицами актеров, он создавал эмоциональный ландшафт для нашего изучения.

В «Персоне» Биби Андерссон играет Альму, медсестру, назначенную ухаживать за Элизабет (Лив Ульман), известной актрисой, у которой, похоже, от недостатка внимания случился нервный срыв: она перестала разговаривать. Две женщины, проводя много времени вместе в доме вдали от города для того, чтобы Элизабет восстановила силы, неожиданно для себя обнаруживают, что их личности начинают соединяться. В «Персоне» Бергман широко использует крупные планы, заставляя нас чувствовать себя неловко из-за непростых отношений между сиделкой и актрисой. Пристально вглядываясь в лица Андерссон и Ульман, его камера раскрывает беспокойную внутреннюю жизнь героинь. В руках Бергмана техника исследует мельчайшие грани человеческого существа, подчеркивая в реальном времени каждый момент тоски и дурных предчувствий.

Страсти Жанны д’Арк

1928

Режиссер: Карл Дрейер

Оператор: Рудольф Мате

Актриса: Мария Фальконетти

В «Бульваре Сансет» Норма Десмонд, бывшая звезда немого кино, оплакивает приход нового века звукового кино. «Диалог нам был не нужен, – фыркает она. – У нас были лица!» Знаковый немой фильм «Страсти Жанны д’Арк» – это прекрасная иллюстрация слов Десмонд. Фильм рассказывает о последних моментах жизни Жанны (Мария Фальконетти), когда ее осуждают за ересь и казнят. Режиссер Карл Теодор Дрейер стремился в этой истории о мученице XV века к абсолютному реализму. Он опирался на обширные исторические исследования и, создавая портрет героини, снимал выразительные крупные планы, чтобы зрители вчувствовались в эту драму.

Эффект получается поистине потрясающий: в «Страстях Жанны д’Арк» для зрителя, который переживает испытание Жанны прямо рядом с ней, также нет спасения. Мимика Фальконетти говорит красноречивее, чем любой диалог.

Если Бил-стрит могла бы заговорить

2018

Режиссер: Барри Дженкинс

Оператор: Джеймс Лэкстон

Актеры: Кики Лэйн, Стефан Джеймс

«Для зрителей важно чувствовать связь с персонажем, – сказал режиссер Барри Дженкинс в 2018 году. – Во время игры между актером и персонажем всегда есть дистанция. Но в один миг представление заканчивается, и тогда может произойти идеальное слияние. И я хочу, чтобы зрители в этот момент смотрели прямо в глаза этому человеку».

В свою экранизацию романа Джеймса Болдуина Дженкинс включил крупные планы главных героев Кики Лэйн и Стефана Джеймса, играющих молодых любовников. Время от времени они смотрят в камеру. «Если Бил-стрит могла бы заговорить» – фильм о красоте и тепле настоящей любви, и крупные планы позволяют зрителю погрузиться в страсть персонажей. Это близость, которая уязвима, но при этом очень подвижна.

«Я полагаю, размышляя о химии, вы думаете: “О, эти два актера просто хотят сорвать друг с друга одежду”, – говорил Дженкинс в том же интервью. – Но я имею в виду другое… Я говорю о двух людях, которые чувствуют себя реально связанными, чьи взгляды и мысли совпадают».

Мастер-план – это съемка сцены одним дублем от начала до конца. Позже подснимаются детали или планы актеров, которые монтажер может использовать в работе для решения драматургических задач. Общий план – это съемка с расстояния, которая показывает актеров во весь рост, а также захватывает окружающую среду, позволяя поместить их в контекст.

Съемка такой крупности (общий план, по-английски long shot или wide shot) может представлять определенный риск, но лучшие ее образцы изображают реальность в захватывающем, неортодоксальном виде. Кроме того, этот прием отлично подходит, как вы убедитесь ниже, для визуального юмора.

Огни большого города

1931

Режиссер: Чарльз Чаплин

Операторы: Гордон Поллок, Роланд Тотеро

Актеры: Гарри Майерс, Чарльз Чаплин

«Жизнь – это трагедия, когда видишь ее крупным планом, и комедия, когда смотришь на нее издали». Эта цитата приписывается Чарли Чаплину, а уж он-то в комедии кое-что смыслил! Один из первых голливудских авторов, сценарист, режиссер, продюсер и актер в одном лице, Чаплин новаторски работал с общими планами, чтобы зритель мог в полной мере оценить проделки его персонажа-бродяжки. Крупные планы лишили бы героя Чаплина значительной доли того изящества и юмора, с которыми он существует на экране немого кино. Этого можно было добиться, только отодвинув от него камеру.