Алина Рюмина - Кольцо Анаконды. Китайский «Пояс и Путь». Хроники

Что вряд ли пройдет без массовых беспорядков.

Проект "Пояса и Пути" почти гарантированно тоже окажется если не отменен полностью, то решительно ужат в масштабах, целях и географии.

Под вопросом окажется даже способность КНР сформировать собственный устойчивый самодостаточный экономический и политический кластер в Азии.

Таким образом, если Китай за оставшееся время асимметричный ответ придумать и реализовать не сумеет, у него не останется иного выбора, кроме прямой горячей войны с США.

И этот вывод совсем не радует.

Слишком легко вооруженное столкновение между Пекином и Вашингтоном может перерасти в обмен стратегическими ядерными ударами.» [48]

«В любом случае в предстоящие пять лет, особенно с учетом строительства моста на Сахалин и далее до Японии, мир ожидают большие перемены.

Главная битва века глобального континента против мирового звездно-полосатого острова обещает быть очень интересной.

Глобальный континент готовится к битве против мирового острова: есть ли у США шансы?» [34]

«Некоторые комментаторы анализируют результаты торговой войны не только по достигнутым соглашениям и громким заявлениям сторон, но и по косвенным признакам.

Например, политолог Дмитрий Дробницкий в газете "Взгляд" делает вывод о слабости позиций США из того, что в ответ на продолжение экспансии Пекина в Южно-Китайском море США послали туда всего два корабля.

При этом во времена президентства Обамы, как он пишет, туда посылали целые флоты, раздавались громкие угрозы, а американские самолёты регулярно нарушали воздушные границы Китая.

Наблюдения хорошие и, в целом, правильные. Но означает это всё не победу Китая в торговых переговорах, а нечто более сложное.» [21]

Есть мнение: «по всем признакам, обе стороны стремятся не "победить" контрагента в торговом споре, а полюбовно разойтись.

По всей видимости, на самом верху в обеих странах принято решение о разграничении зон влияния.

Это не значит, что решение "довели" до каждого исполнителя.

Зоны влияния пока разделены не буквально, с точностью до километра, и, по-видимому, не окончательно.

Но приблизительно уже можно сказать, что в Южно-Китайском море американцам уже ничего особо не нужно.

Многие, даже из действующих политиков двух стран, могут вполне представлять себе ситуацию как "торговую войну". Но это не война.» [21]

«Президент США пошёл на обострение торговой войны в ситуации, когда уже достигнутые договорённости предполагали закупки Китаем американской продукции на сумму около ста миллиардов долларов с перспективой увеличения размеров закупок; в принципе, это могло бы через некоторое время выровнять отрицательный для американской стороны баланс.

В результате же введения новых пошлин Вашингтон лишился китайских заказов на американскую продукцию, которые были размещены в США по итогам предыдущих переговоров.

Это ещё раз говорит о том, что последовательность во внешней политике не относится к числу сильных сторон администрации Трампа.» [27]

«Любые резкие движения с одной стороны причинят вред обоим.

При этом очевидно, что США не собираются дальше субсидировать усиление Китая за счёт собственного спроса, так как это чревато полной деградацией американской экономики и потерей международного влияния.» [21]

Просматривается один из возможных сценариев развития событий.

«За то время, пока китайские рабочие выпускали товары для американских потребителей, США провели у себя частичную деиндустриализацию, избавляясь от устаревших производств.

Кроме того, население США было переведено в постиндустриальный формат существования. Да, все эти ди-джеи, дизайнеры и официанты, столь нелюбимые консерваторами. Но отчасти решена проблема "лишнего" населения.

Теперь можно переходить к следующему этапу – вместо китайцев товары будут производить роботы.

В технологическом плане для этого всё готово, но роботы были нерентабельны, пока работали китайцы.

Для реиндустриализации США нужно всего-то разорвать тесную связь с Китаем. Сделать её менее тесной.

Что и происходит. Только стороны, понимая опасность резких движений, стараются сделать всё медленно и осторожно.

Обе стороны прекрасно понимают взаимозависимость экономик КНР и США.

При этом, не дай Бог, не довести дело до реальной войны.» [21]

«Сейчас Вашингтон переходит к новой долгосрочной концепции американо-китайских отношений, в которой на первый план выдвигаются периодические обострения отношений и конфронтация как система.

В этой ситуации фактор взаимозависимости двух экономик, на что упирал Пекин, пытаясь договориться с Вашингтоном о рациональном компромиссе, станет для сторон, скорее, отягощающим обстоятельством.

В результате экономический разрыв КНР и США и технологическая независимость Китая от Америки, какими бы дорогостоящими они ни были, будут рассматриватьсяПекином как "критически важные для стабильности и достижения стратегических целей страны".

Иные элементы "сдерживания Китая" – отход Вашингтона от политики "одного Китая" и наращивание военного присутствия США в Юго-Восточной Азии, в частности в Южно-Китайском море, – были активизированы одновременно с торговой войной против КНР.

Визит министра обороны США Джеймса Мэттиса в КНР 26-28 июня 2018 года должен был хотя бы частично разрядить ситуацию и установить некий минимум взаимного доверия.

О поднимавшихся вопросах и отчасти об атмосфере встречи говорит заявлениепредседателя КНР Си Цзиньпина по её итогам.

Китай, сказал Си Цзиньпин, "не потерпит потери даже пяди родины, унаследованной от предков, но и не будет претендовать на землю других наций".» [27]

«С Ближнего Востока Америка тоже уходит, пытаясь оставить там "на хозяйстве" кого-то более подходящего, чем Израиль.

Что до "Нового Шёлкового пути", то уже понятно, что китайский план перекинуть ставшие ненужными американцам товары в Европу бесперспективен.

Всё идёт к тому, что Америка снова, как до Второй мировой, станет далёкой заокеанской страной.

И производство там будет своё. Соответственно, европейцы тоже, как и китайцы, будут постепенно вытеснены с американского рынка (кроме незаменимых товаров, таких, например, как французский коньяк).» [21]

Весной 2018 года «европейские послы в Китае назвали инициативу "Один пояс, один путь" вредной для экономики, общества и окружающей среды.» [43]

Действительно, «китайский бизнес шаг за шагом завоевывает и Европу. С 2010 года прямые китайские инвестиции в страны ЕС перевалили за 100 миллиардов Евро.

Около 60 процентов этих средств поступило в наиболее развитые страны – Великобританию, Германию и Францию.» [22]