Джон Хемминг - Завоевание империи инков. Проклятие исчезнувшей цивилизации

Переговоры были оправданны с военной точки зрения как для испанцев, так и для инков. Набеги индейцев на дорогу Куско — Хауха, которые почти прекратились во время регентства Сайри-Тупака, были возобновлены его братом. При Сайри-Тупаке был момент, когда предпринимались какие-то действия. Это случилось после поражения восстания поселенцев под предводительством Франсиско Эрнандеса Хирона, когда некоторое количество мятежников-беглецов присоединились к индейцам в Вилькабамбе и стали помогать им планировать свои вылазки. Одно нападение на подвесной мост через реку Апуримак закончилось боем с милиционным отрядом Уаманги. Этот взрыв активности в 1555 году побудил маркиза де Каньете начать вести переговоры, результатом которых было появление на территории Перу Сайри-Тупака. Рейды индейцев Титу Куси стали учащаться, пока они не стали совершаться в окрестностях Уаманги и Хаухи, а это теперь подхлестнуло к действиям Гарсию де Кастро.

Сам Титу Куси вспоминал: «После, одной вылазки я привел с собой в свои владения свыше 500 индейцев из различных мест». Бернабе Кобо описывал, насколько серьезной стала ситуация с точки зрения испанцев. По его словам, Титу Куси «принялся причинять христианам вред, насколько это было в его силах. Он совершал нападения на долину Юкай и многие другие места, уводил в Вилькабамбу столько индейцев, сколько ему удавалось захватить, и убивал путешественников. В результате этого в районе Куско или Уаманги не осталось ни одного безопасного места, и нельзя было путешествовать с места на место без сопровождения». В своем интервью Диего Родригесу в мае 1565 года Титу Куси отрицал, что он досаждал испанцам. Он утверждал, что «первым его указанием индейцам, когда бы они ни совершали свой набег, было не трогать ни церквей, ни крестов… Он также сказал, что ни монахи, ни священнослужители, ни солдаты в Перу не могли пожаловаться на то, что хотя бы один из них был убит, хотя он не раз мог сделать это. Он с легкостью мог бы убить двух монахов-августинцев и двух других испанцев, которые были заперты в доме в Курауаси, а также многих других испанцев в других местах в разное время». Родригес оспорил некоторые заявления Инки относительно его невиновности и сказал, что он своими глазами видел, как грабили церкви, а также «сказал ему, что в Амайбамбе видел обломки креста, который [индейцы] использовали на дрова для приготовления мяса ламы».

В 1564 году действия Титу Куси приобрели еще более угрожающий характер для испанцев. Кастро писал, что он подозревает Инку в способствовании разжиганию восстаний в Чили, Тукумане, а также среди племен хури и диагита, «которые являются почти его соседями». Но 5 декабря 1564 года сын одного из энкомендеро в районе Хаухи прискакал, задыхаясь, в Лиму с гораздо более опасной новостью. Энкомендеро Фелипе де Сеговия Бальдерабано Брисеньо сообщал Гарсии де Кастро, что он наткнулся на подпольное предприятие по производству туземного оружия в одном из находящихся на отшибе зданий. Один из его янакона, искусный плотник Дон Кристобаль Кальябальяури, выдал заговор.

Непокорные вожди заметили, что испанцы были наиболее уязвимы во время празднеств Страстной недели. Плотник донес, что они планировали «поднять восстание и убить как можно больше испанцев в ночь следующего Великого четверга [1565 год], в то время, когда по улицам идут праздничные шествия. К нападению готовы уже столько индейских воинов, что на каждого испанца их наберется свыше четырехсот… Только в одной этой долине [долине Хаухи] они собрали свыше 30 тысяч пик и боевых топоров, более 10 тысяч луков со стрелами, а также много алебард и мечей. Все мы, плотники этого поместья, занимаемся изготовлением пик и боевых топоров… Курака [местные вожди] говорят, что все мы без исключения должны одновременно выйти — и сделать это очень тихо — на улицы и площади, по которым будут проходить процессии, чтобы напасть на вас со стремительной жестокостью, как мужчины, исполненные решимости перебить своих врагов или погибнуть в бою. Не сомневайтесь в том, что это им с легкостью удастся, так как вы будете не готовы к этому и не вооружены в эту ночь, занятые бичеванием друг друга».

Кастро пришел в ужас от этой новости о готовящемся заговоре. Он незамедлительно приказал коррехидору этого района Хуану де ла Рейнаге провести тщательное расследование. Рейнага обнаружил около 800 пик и большое количество боевых топоров и другого оружия, а также огромные запасы продовольствия, большая часть которого была уже готова к немедленному потреблению. Еще 2 тысячи древков для пик уже были уничтожены. Заговорщики явно поддерживали связь с Титу Куси. Это выяснилось в ходе расследования, которое предпринял другой энкомендеро, Гомес де Каравантес, когда была найдена карта с изображенными на ней путями отхода из Хаухи в Вилькабамбу. Гарсия де Кастро писал королю, что обнаружение пик «наполняет тех, „…“ кто знает о них, ужасом». Вовремя открыв заговор, Кастро понял, что ему удалось предотвратить кровавую бойню, «так как прежде, чем ее удалось бы остановить, большая часть индейцев погибла бы». Люди Кастро арестовали главного местного вождя, брата могущественного Дона Фелипе, Гуакра Пукара, которого король незадолго до этого удостоил герба и пенсии. Но сочувствующие ему монахи-августинцы ночью освободили его, и он скрылся, чтобы обратиться с ходатайством о своем деле к перепуганному губернатору. Он утверждал, что найденные пики изготовлялись для того, чтобы они послужили неожиданным приятным сюрпризом для испанцев, воюющих в Чили. Кастро не убедило это находчивое объяснение, но он не выдал своих чувств и обращался с ним очень хорошо, выжидая до тех пор, пока не поймает других вождей и не узнает у них, для чего были сделаны эти пики.

Кастро был прав, когда испугался, обнаружив производство пик, так как это было наилучшее оружие против несущегося в атаку коня. Арауканы в Южном Чили обнаружили это и получили возможность отражать с его помощью испанское вторжение в свою страну. Находясь в такой тревоге, Кастро писал королю: «В этом королевстве была допущена большая неосмотрительность. Индейцам позволено иметь коней, кобыл и аркебузы; многие из них умеют очень хорошо ездить верхом и стрелять из аркебузы». Он приказал, чтобы у индейцев конфисковали всех лошадей или испанское оружие с возмещением владельцам их стоимости.

Мятеж в Хаухе был, очевидно, частью согласованного восстания с ответвлениями в Куско, Чаркасе и Северном Перу. Городской совет и коррехидор Куско боялись, что заговор там был уже в действии. В Тукумане, к юго-востоку от Чаркаса, местные индейцы окружили испанского губернатора Франсиско де Агирре, и считалось, что его убили. В Северном Перу, в труднодоступном краю индейцев-бракоморо, где река Мараньон поворачивает на восток и впадает в бассейн Амазонки, лесные индейцы уничтожили новое испанское поселение под названием Вальядолид и убили его вице-губернатора Франсиско Меркадо.