Рита Волкова - Автомобили, кино и духи. Эстетика ароматов прошлого

Образцом послужил грузовой автомобиль компании Ford (Ford Model AA, 1926 г.), впоследствии советские инженеры подготовили собственные чертежи, пересмотрев его конструкцию.

ГАЗ-03-30 – советский автобус малого класса на шасси грузовиков ГАЗ-АА и ГАЗ-ММ, производившийся с 1933-го по 1941 год и с 1945-го по 1950 год.

БА-10 – советский средний боевой бронеавтомобиль 1930-х годов.

ЗИС-5 («трёхтонка») – советский среднетоннажный грузовой автомобиль грузоподъёмностью 3 т., выпускался с 1933-го по 1948 год на Автомобильном заводе имени И. В. Сталина.

Studebaker US6 – трёхосный грузовой автомобиль фирмы Studebaker Corporation, выпускавшийся с 1941-го по 1945 год. Этот автомобиль можно было увидеть в советских кинофильмах, например «Никто не хотел умирать» режиссёра Витаутаса Жалакявичюса (1965), «Женя, Женечка и “катюша”» Владимира Мотыля (1967) и «Место встречи изменить нельзя», снятый Станиславом Говорухиным в 1978–1979 годах по сценарию детективного романа братьев Вайнеров «Эра милосердия».

Willys MB («Виллис») – американский армейский автомобиль повышенной проходимости, производился с 1941 года на заводах компаний Willys-Overland Motors и Ford.

ГАЗ-67 и ГАЗ-67Б – советские военные полноприводные легковые автомобили, созданные под руководством ведущего конструктора Виталия Андреевича Грачёва на базе ГАЗ-М1. Автомобили имеют упрощённый открытый кузов и вырезы вместо дверей.

ЗИС-101 – советский семиместный представительский автомобиль с кузовом «лимузин», выпускавшийся на Автомобильном заводе имени И. В. Сталина в 1936–1941 годах. В основе конструкции автомобиля лежат «Бьюики» моделей 1932–1934 годов, при этом некоторые конструктивные решения позаимствованы у моделей фирмы «Паккард».

В тяжёлые военные годы (1941–1945) люди ценили лишь то, что могло бы поддерживать в них жизнь: суррогаты табака из листьев деревьев в смеси с хмелем и табачной пылью, медицинский спирт, а также «дымное одеяло» костров и печек-буржуек. Кроме того, к запахам их жизнедеятельности примешивался тяжёлый дух гари, пороха, топлива, креозота и медицинского антисептика – йодоформа с устойчивым и резким запахом. Людей окружали запахи смерти: сырой земли, смрадного гниения и разложения. Наши предки приписывали этому запаху разрушительную силу, которая опасна не только для ближайшего окружения покойника, но и для всего сообщества.

Ощущалась острая нехватка лекарств и перевязочных материалов, кроме того, многие фармацевтические предприятия были либо разрушены, либо эвакуированы. Людям ничего не оставалось делать, кроме как прибегнуть к средствам народной медицины. Горьким настоем листьев берёзы поднимали на ноги раненых, возвращали утраченные в бою силы. Недаром у восточных славян это дерево было столь почитаемо и являлось символом весны и воскресения. «Зелёным порошком» в смеси с топлёным салом и йодом лечили плохо заживающие раны. А берёзовый дёготь и вовсе был панацеей от кожных заболеваний. Превосходными антисептическими свойствами обладает календула, в народном фольклоре более известная как «ноготок». Мазь из ярко-жёлтых и оранжевых цветков спасла не одну жизнь во время Великой Отечественной войны, так как имеет активное ранозаживляющее и дезинфицирующее действие. Именно «цветку Солнца» было посвящено немало научных работ в эти нелёгкие годы. Спиртовым экстрактом боярышника солдаты укрепляли сердечно-сосудистую и нервную системы. Настойка его плодов обладает довольно специфическим запахом, но позволяла облегчить сердечные боли, справиться с сильным возбуждением после боя и легко уснуть, а засыпая, бойцы вспоминали отчий дом, обнесённый колючей изгородью этого кустарника.

Их деды и прадеды видели в этом растении семейный оберег, который хранил их от проникновения зла. Это лекарственное средство настолько эффективно, что было рекомендовано учёным секретарём Фармацевтического комитета учёного Медицинского совета Министерства здравоохранения СССР, кандидатом фармацевтических наук Е. Ю. Шассом. В качестве перевязочного материала использовали торфяной мох, ведь у него есть уникальная особенность – впитывать в себя огромное количество воды, в двадцать раз больше собственного веса. Мох собирали, тщательно высушивали, а затем укладывали на раневую поверхность, чтобы он впитал в себя кровь и гной. Хвоя сосны буквально спасла осаждённый Ленинград от цинги. Каждое утро истощённые женщины и дети собирали и доставляли на заготовительные пункты сосновые лапки – концы сосновых веток или верхушек, густо покрытые хвоей. Дети были основными заготовителями природного лекарственного сырья в военные годы. Что касается парфюмерно-косметических фабрик, они, находясь в эвакуации, изготовляли «Тройной» и «Шипр» и поставляли эти гигиенические средства на фронт в цинковых вёдрах. Были у солдат и сокровенные ароматы, хранимые возле сердца. Это были духи любимых девушек и женщин. «Красную Москву» (Novaya Zarya, 1925), «Красный мак» (Novaya Zarya, 1925) и «Кармен» (Novaya Zarya, 1930) вместе с горькими слезами их обладательниц увозили с собой на фронт на шарфиках и платочках.

Весной 1944 года фабрика «Новая заря» выпустила аромат «Жди меня», который стал ароматическим продолжением знаменитого стихотворения Константина Симонова, а потом и одноимённого фильма с актрисой Валентиной Серовой. Этот нежный ландышевый аромат надежды на шипровой подложке из несокрушимой веры и истинной любви закутан в тёплую шаль ароматических смол с нотами остро-пряной гвоздики и сладкой амбры. В 1947 выпустили одеколон «Золотая звезда» в помпезном флаконе, украшенном рельефом из дубовых листьев, олицетворяющих собой доблесть и силу героев Великой Победы. Сам аромат принадлежал к шипровому направлению, но не был похож ни на один другой советский одеколон. Ландыш стал символом и послевоенного времени. В этом весеннем цветке парфюмеры воплотили веру и надежду советских людей на светлое будущее. Интенсивный цветочный, он был представлен в композиции «Лесной ландыш» (Severnoye Siyanie,1950) ленинградской парфюмерной фабрики «Северное сияние».

Вообще парфюмеры в это время старались избегать погружения в военное прошлое, ведь запахи сильнее всего вызывают воспоминания. Поэтому к 20-летию Победы они создали «Триумф» (Novaya Zarya, 1965) в монументальном флаконе в виде хрустального обелиска. Это был праздничный аромат с оттенком лёгкой грусти. По рассказам знатоков, эти духи были сродни весеннему ветру, в котором переплелись запахи молодой полыни, степных тюльпанов и дыма костров. А через пять лет, к 25-летию Великой Отечественной войны, появилось «Торжество» (Novaya Zarya, 1970) в классическом стеклянном флаконе. Это был ещё более фееричный аромат с цветочно-зелёными нотами, доведёнными парфюмерными мастерами до хрустальной звенящей свежести оттенками горького гальбанума.