Иван Иван-Чаев - Про Макаревича, Пугачеву, Дзюбу, футбол, рок-н-ролл, «совков», «ватников» и Homo Sapiens

Ну, вот, собственно и все, что мне хотелось сказать. Желаю всем приятного чтения!

Применительно к ситуации на Украине, многие люди называют «фашистами» разных людей – Макаревича и украинских (да и наших нередко) футбольных «ультрас». В нынешнем расхожем понимании «фашизм» ничего общего не имеет с его классическим определением: просто говоря, «фашизм» – это идеология, позволяющая некой социальной группе считать себя исключительной по отношению к другим, а также считать себя в праве решать судьбу более низших, по их представлению, людей. Такой «фашизм» (или, назовем его мягче – радикализм) может произрастать на любой почве – национальной, религиозной, имущественной. Насаждаться справа, слева, сверху или снизу. Самый главный его трюк, это не опора на объективное неравенство людей (по физической силе, интеллекту и т.д.), а совершенно необоснованное самопровозглашенное «право» отдельных групп считать себя «высшими существами». Впрочем, необоснованное ли? Ведь у каждой, даже самой одиозной идеи, должны быть некие предпосылки, корни. В этом мы и попытаемся разобраться с нашей дилетантской колокольни.

Как получилось, что такие, казалось бы, разные люди как «рокер» Макаревич и некоторые футбольные «ультрас» смогли оказаться в одной лодке?

На мой взгляд, общее у этих групп следующее: во-первых, корни их оформления уходят в СССР и, во-вторых, в основе их возникновения лежит внешне вполне нормальное стремление выделиться из «серой массы».

Как они появились?

В 70-е годы ХХ века официальная эстрада в СССР была довольно скучна и уныла. Несмотря на наличие качественных исполнителей (Кобзон, Лещенко, «Песняры» и т. д. и т.п.), сами исполняемые ими песни не содержали никакого «драйва». Да, они могли быть мелодичны, могли нести высокое «гражданское звучание», национальный колорит, но вот чем-то привлечь тогдашнюю молодежь получалось не очень… Прекрасно помню свою собственную реакцию, когда на гибкой пластинке из популярного тогда музыкального журнала «Кругозор» услышал битловскую «Can, t buy me love»! Это был просто шок – разве можно ТАК петь!!! Это был невероятный, захватывающий драйв, даривший подростку какую-то совершенно потрясающую энергию после убаюкивающей советской эстрады. Естественно, играть рок-н-ролл тогда пытались все – во дворах, дома, в студенческих общагах и на танцах. В основном, конечно, копировали известных западных исполнителей. Советских групп, играющих на «западный манер», было немного и, в подавляющем большинстве, они были «подпольные» и непрофессиональные. В сравнении с западными аналогами, играли они довольно слабо (в том числе, из-за отсутствия нормальных инструментов и звукозаписывающей аппаратуры), но пытались брать другим – нетривиальными текстами. И в этом среди других групп, безусловно, очень выделялся Андрей Макаревич с «Машиной времени».

Благодаря этому лидеру и его коллективу, «советский рок» засверкал разнообразными красками. Небанальные тексты, подкрепленные попытками разножанровости музыкальных зарисовок, погружали слушателей то в философско-психоделическое («Три окна»), то в ироническое («Кафе „Лира“»), то в стебовое («Я с детства выбрал верный путь»), то в дворово-фольклорное («День рождения») состояния. Немудрено, что «Машина времени» быстро стала практически самой популярной «подпольной» советской рок-группой 70-х! Отражал ли тогда Андрей Макаревич чаяния какой-то социальной группы, пытался ли выразить некий «протест системе»? Пожалуй, нет. На мой взгляд, в начале 70-х главным желанием для «Машины» и других подобных групп было просто играть русский «рок-н-ролл» и отличаться от советских ВИА, не только музыкой, но и собственными текстами. Конечно, при этом стремиться походить во всем на западных кумиров! Затем, на каком-то этапе реализовать и свою «предпринимательскую жилку», ведь на левых подпольных концертах можно было кое-что заработать!

Чьи вы, хлопцы, будете?

Следует обратить внимание на важный момент. Всё же первые советские рок-группы вышли далеко не из «рабочих окраин». Рок-н-ролл пытались играть многие, но прозвучали на всю страну лишь единицы – и в первую очередь, столичные группы. Ведь, чтобы стать успешной группой, нужно все-таки было обладать определенными связями, доступом к инструментам и звукозаписывающей аппаратуре. К тому же, вся «западная культура» проникала в СССР, во многом, сверху – через дипломатов, торговых представителей, деятелей советской культуры и науки.

Хочу ли я здесь сказать, что рок-н-ролл был привилегией неких советских «мажоров», как это, например, было показано в фильме «Стиляги»? Ну, мажорами я бы назвать наших советских рокеров все же не решился. Однако давайте посмотрим, кто были родители нескольких ярчайших представителей. Отец Андрея Макаревича («Машина времени») был старшим архитектором Горстройпроекта, а затем профессором Московского архитектурного института, мать – доктором наук, научным сотрудником научно-исследовательского института туберкулеза. Отец Бориса Гребенщикова («Аквариум») – директором опытного завода Балтийского пароходства, мать – юрисконсультом Ленинградского дома моделей. Отец Александра Градского («Сокол», «Славяне», «Скифы», «Скоморохи» и др.) – инженер-механик, мать – актриса драмтеатра, затем – литературный сотрудник журнала «Театральная жизнь». Хорош здесь и дядя Градского – артист знаменитого ансамбля танца Моисеева, одного из немногих советских коллективов с официальными зарубежными гастролями! Отец Армена Григоряна («Крематорий») – дипломат-востоковед (!), мать – химик-микробиолог.

Совершенно очевидно, что лидеры ряда успешных столичных рок-групп были детьми так называемых «шестидесятников» – советской дипломатической, научно-технической и творческой интеллигенции. Надо ли напоминать, что интеллигенция эта была как минимум «фрондирующая», если не сказать диссидентствующая? Так что некая элитарность, легкий снобизм, помноженный на несомненный талант, думаю, у лидеров советского рок-н-ролла присутствовали. Плюс – безусловное влияние западной культуры (в том числе подкрепленное лучшим, чем у сверстников, знанием английского языка) и, как минимум, критическое отношение к власти. И, конечно, желание ощущать себя более свободными в некоем тоталитарном обществе. Тем более, что власть (пусть и не масштабно), но все же пыталась притеснять «рокеров». Были и посадки (лидер «Воскресенья» Алексей Романов), были и пресловутые наезды в прессе (знаменитая «антимашинная» статья в «Комсомольской правде» под названием «Рагу из синей птицы»). Но явного противопоставления себя «режиму», явного протеста, явного пренебрежения к «простым советским людям» тогда еще не было. Вся эта смесь «элитарности, легкой фронды и таланта» рванула в Перестройку…