Евгений Вермут - Долгий брод через Слепянский ручей. Ироническая философия в прозе

Был у нас и четвертый друг, Сергей, с интересной фамилией – Богомяко. Та же история – одинокий гонщик на таком же велосипеде. И даже жил он в одном с Шангиным подъезде. Богомяко продружил с нами год, после чего его отца, военного, перевели на новое место службы в другой город. Даже в школу не успел пойти. А жаль. Хорошая была компания.

Это были мои самые первые настоящие друзья в жизни. Они ими и остались. Наши судьбы оказались совершенно разными. Одного уже нет много лет, другой пошёл по «местам, не столь отдалённым», а я, с головой окунувшись в ностальгию, посвящаю теперь им эти маленькие миниатюры. Я не хочу, чтобы мои друзья уходили бесследно. Что-то должно оставаться. Хотя бы штрих…

Мне не запомнились дни, в которые я их повстречал, но почему-то места, где я их повстречал впервые, я могу показать с точностью, наверное, до одного метра. Странная у меня память…

1 сентября 1964г. Слева Гоша. Я в центре.

Первый класс… Кто не помнит волнующего ожидания встречи со школой. Первая ответственность, уроки, дисциплина…

Я хотел пойти в школу. Я ждал этого и… боялся. Почему-то не был уверен в себе, в том, что буду учиться, как все. А вдруг не смогу. В последствии я убедился, что мой страх был далеко не беспочвенным. А пока я был счастлив, как и все мои сверстники, ничего не подозревающие, что же принесет им новая жизнь. Да и разве кто-нибудь думал об этом. Ощущение праздника и восторга, переполняющего грудь, чувство, что всё это будет всегда – так же празднично и весело, как сегодня. Учителя такие добрые и приветливые, ну, прямо, вторые мамы.

Мы с Гошей и Шангиным задолго до первого сентября обсуждали будущую школьную жизнь. Хвастались новыми костюмами, портфелями, тетрадями. Очень жалели, что не попали все трое в один класс. К сожалению, Сашку Шангина направили в другой. Правда, общего приподнятого настроения это нам, в общем-то, не портило. Другой класс – это всё-таки не другая школа. Будем на переменках встречаться.

Итак, вот он и наступил, долгожданный день. Я одел новый костюм, взял в одну руку новенький портфель, в другую букет цветов и мы пошли с моим старшим братом на двор. Нас там уже ждал Гоша тоже со старшим братом Колькой. Наши братья уже перешли в «шестой». Почти взрослые! Трудно описать, что творилось на школьном дворе в тот день. Кутерьма, шум, немного нервные родители. На крыльце и рядом с ним стояли учителя. В руках у них были таблички с названиями классов. Наконец, все первые классы собрались, построились и первая торжественная линейка в нашей жизни началась. С длинным напутствием в новую жизнь выступила директор школы, незабываемая Клара Львовна, потом еще несколько учителей, и нас стали разводить по классам, где уже более подробно о будущей учёбе нам рассказала наша учительница. Звали её Елена Владимировна – моя первая и самая любимая учительница, запомнившаяся мне на всю жизнь.

А на следующий день начались занятия. Там со мной произошел первый курьёз, связанный с моей природной рассеянностью. После первого урока я потерял свой класс, перепутал его с другим и целый урок провёл в чужом классе. Впрочем, никто этого не заметил. На переменке я нашел Гошу и мы уже вместе пошли в свой класс. Потеряться было не мудрено. Школа была большая. А первых классов у нас было семь, если не больше (извините, память подводит). В каждом классе в среднем по 45 человек. Можно представить каково было нашим учителям. Когда мы уже учились в третьем, в Слепянке, по ул. Уральской, рядом с нами, построили новую школу (№108) и половина детей перешла учиться туда. Помню, как многие не хотели уходить. Один мальчик даже разревелся. Но ничего не поделаешь. Поговорка «в тесноте, да не в обиде» здесь не работала. Зато первых классов осталось всего четыре по 35—36 человек в каждом.

Так состоялось первое «учебное крещение» у меня и моих друзей. После окончания школы прошло уже почти 46 лет, но у нас не было ни одной встречи с одноклассниками. Через год-два школу закрыли и преобразовали в профцентр для школьников. Сейчас там располагается торговый колледж. Новая 62-я школа на ул. Асаналиева не посчитала себя преемником старой школы. На её сайте только новая история школы, а про старую, кажется, окончательно забыли…

Сфоткал сегодня наспех небольшой участок возле моего старого двора, пока ждал автобус. Ничего необычного. Автостоянка в низине. Дома сбросил на комп и детально рассмотрел. Ярко пронеслись некоторые мгновения детства.

На месте этой автостоянки когда-то протекал небольшой ручей, обозначенный на картах Минска тех времен, как Слепянский. Много воды утекло с тех пор (и из этого ручья тоже), а точнее, без малого шестьдесят лет, когда мы, пяти-шестилетними и постарше мальчишками, плескались в этом ручье. На фото, чуть дальше за деревом слева до сих пор еще видны трубы, по которым наше болото, как мы его называли, перетекало на другую сторону Долгобродской. Мы любили кататься зимой внутри этих труб. Когда вода замерзала, мы на коньках или на санках отправлялись осваивать новую дорогу.

Перед трубами была небольшая заводь и мы, довольные, не вылазили из нее часами, чему не очень-то радовались наши мамы. Вода была откровенно грязной. Зато не меньше удовольствия после грязевой ванны доставляла ванна настоящая. Я не могу сказать за других, но я не вылазил из домашней ванны, наверное, по пол дня. Если бы я в ней мылся. Для меня это был настоящий бассейн. Я переехал с родителями в новый дом на Долгобродской, когда мне было всего пять лет. До сих пор помню, как на старой квартире меня купали до этого в тазу. Мы жили на Ботанической в восьмиквартирном бараке с печкой, заменяющей центральное отопление. В каждой квартире-коммуналке была такая печь. Кроме нее была еще печь на общей кухне для готовки пищи. Этот барак снесли только в девяностых годах. Сейчас рядом с этим местом находится МЧС.

За автостоянкой был огороженный участок с частными домами и каким-то управлением с хитрым названием «Лесхоз». Почему лесхоз, мы не знали, ведь леса рядом не было, не считая ботанического сада за трамвайным парком. Здесь на фото его не видно за деревьями. В лесхозе мы, через несколько лет, уже немного подросшие, лазили в чужие дворы за яблоками. Нас гоняли, но больше для вида. Яблок хватало. Необязательно было даже лезть на яблони. В центре лесхоза была колонка для воды. После набегов мы тянулись к ней на водопой. Колонка нам не нравилась, потому что воду надо было качать вручную. Правда, очень часто мы туда не ходили. У нас была другая колонка, пользовавшаяся у нас неимоверной популярностью. Она находилась на пути к слепянскому озеру. Идти мимо неё и не остановиться, было чуть ли не дурным тоном. А после озера, проделав путь в пару километров по жаре, мы долго не могли отойти от неё. Приняв душ под колонкой и напившись воды за несколько присестов, мы с переполненными животами тянулись к себе во двор или на луг перед болотом, где падали в траву и блаженно подставляли солнцу свои, уже и так черные, тела.