Игорь Карпусь - Времена. От Цезаря до Путина

Я всё понял: домой он приносил только деньги и своё тело, сюда – своё одиночество. Надо видеть, как он любовно поглаживает раскормленных лоснящихся подружек, упоённо играет с ними на площадке, и собаки понимают хозяина с полуслова, выражая по-своему преданность и любовь. Без хозяина они скучали, повизгивали и потявкивали, иногда довольно громко, и с открытого балкона внимательно наблюдали за уличной жизнью – ждали.

А в соседнем подъезде обитает, тоже в 2-комнатной квартире, длиннющая девушка Света. Она очень рано уходит на работу в супермаркет и очень поздно возвращается. Ей 26 лет, живёт одна: после смерти бабушки квартира перешла у внучке. Мы здороваемся, иногда перебрасываемся парой слов, а однажды Света забежала ко мне на минутку и помогла разобраться с компьютером. Я спросил: «Тебе не скучно, Светлана? Такая симпатичная и одна». – «Нет времени на скуку, – с готовностью ответила девушка. – Я живу дома 2 дня в неделю». – «А я ожидал, что скоро на свадьбу позовёшь», – пошутил я. «Напрасно ждёте, – серьёзно сказала Света. – Свадьба в мои планы не входит. Да вы посмотрите: за кого выходить? Им бы только цветочки срывать», – и она поспешно простилась. Ещё одно одиночество, молодое и сознательное, от ранней безысходности. Но у неё хоть надежда есть и запас времени. В других случаях – ни того ни другого.

В городском парке, на берегу Иртыша, приметил пожилого мужчину у костра. Один раз, другой, третий… В закопчённом чайнике дымится чай, рядом – горка нарубленных сухих веток, маленький шалашик, покрытый плёнкой. «Чаем не угостишь?» – спрашиваю на подходе, и мужчина оборачивается в мою сторону. «Чего тебе надо? Проходи и не мешай» – «Так мы вроде знакомы: уже дня три встречаю тебя на одном месте.» – «Так это ты тут бродишь? Ну, подсаживайся, коли напросился». Я достаю бутерброды, домашнюю настойку: «Чай твой, а закуска моя, не возражаешь?» – «В моём положении?» – горько усмехается мужик. Одет довольно чисто, только не брит давно, на морщинистом усталом лице разлито безразличие, тусклые серые глаза. За чаем разговор пошёл живее, и я услышал банальную историю. После 8-летней совместной жизни развёлся со второй женой, и она сразу выписала бывшего мужа из собственной квартиры.

«Спрашиваю: куда мне? А куда хочешь, отвечает, мне свою жизнь надо устраивать. Неделю пожил, а потом явился её хахаль, схватил за ворот и прошипел: давай мотай отсюда, если жить хочешь». У Гоши есть сестра в деревне, сунулся к ней, но сестра дала на дорогу 500 рублей и попросила уехать: муж против. «Вот и устроился в парке, подрабатываю грузчиком и иртышскую водичку пью, – обречённо произнёс мой знакомый. – На ночёвку хожу в гостиницу для бездомных, но оттуда, как только утро, сразу выпроваживают, обитайся где хочешь. Буду искать работу на стройке, там, говорят, общагу дают. Менты пока не трогают, они нашего брата хорошо знают». Да и я знаю, лет 15 наблюдаю таких горемык в большом запущенном парке. Раньше даже землянки выкапывали и жили зиму напролёт вместе с собаками.

Полез в Сеть – мама родная! И тут сплошные бомжи, правда, с квартирами и работой. «Живу один. Никого не надо. В друзья не набиваться. Я свободна. Не желаю себя связывать». И возраст от 20 до бесконечности. Интернет – огромная выжженная пустыня, в песках которой перекликаются заблудившиеся странники. Вроде бы и собеседники имеются, и выход налицо. Но ведь известно: в пустыне есть только миражи. Так и здесь: одна видимость, виртуальное многолюдье. Нажал кнопку – и все мгновенно исчезают, кроме юзера-одиночки. Одиночеству чуть не гимны поют: мой конечный выбор, нет ничего более существенного для человека, обречён с рождения, возвращаюсь в естественное состояние, сладость одиночества, принадлежу только себе, измены и подлости не боюсь, в гостях у самой себя, уютно и тепло…

Что же происходит? Ведь одиночество веками считалось наказанием, проклятием, горькой ношей, мукой… От него бежали, его боялись, одна из причин самоубийств именно неразделённость. И вот одиночество стало желанным, необходимым, утешительным. Правда, не для всех, встречаются и традиционные горемыки, те, кто сыт по горло своей неприкаянностью и готов променять её хоть на кошку, хоть на ежа. И таких много, лишь бы не человек. Человек низок, гадок, непредсказуем, от него не дождёшься тепла и благодарности. А животные – другое дело, тут гарантированы ответная преданность и любовь. По планете катится одиночество, захватывая всё новые жертвы. Не странно ли, не дико это наблюдать?

Да, есть одиночество юности и ранней молодости: оно благо для вступающих в жизнь, потому что побуждает осознать свою личность и решить многие важные вопросы. Как говорится, найти себя. Каждый знает замкнутых подростков, молчаливых юношей и девушек – им действительно интересно с собою, они вглядываются, вдумываются, ищут и находят в себе новые мысли, чувства, состояния, узнают свои возможности, анализируют психику. Тот, кто миновал в ранние годы фазу одиночества, остаётся на всю жизнь инфантильным, недозрелым и не способен понять окружающий мир во всём разнообразии и сложности. Именно в молодом возрасте центр вселенной – собственное «Я», остальное существует постольку, поскольку преломляется и проходит через «Я».

Но есть одиночество затянувшееся, за 30, когда пора выходить из него, иначе может перейти в диагноз. Такое разрушает личность и начиняет безумием. Тут явно что-то не в порядке, человек обделён собственно человеческим содержанием либо намеренно подавил в себе. Пока молод, силы играют – вроде бы не страшно, ничего особенного: «Одна голова не бедна, а и бедна, так одна», – гласит народная мудрость, где с подозрением смотрели на бобылей-одиночек. «Греет сам себя», – говорили про таких, т.е. никому от них не тепло. Одиночество легко перерастает в эгоцентризм и эгоизм, глухоту и невосприимчивость мира. И схороненными остаются клады, которые природа заложила в каждого из живущих. «Зарыть талант» – это про одиноких, как бы успешно ни сложилась их жизнь, ибо свои таланты можно узнать только в отражении, только востребованными.

Существует целая философия, объясняющая и оправдывающая одиночество – экзистенциализм. Она прямо провозглашает, что вне личности находится лишь холодный, враждебный и колючий мир, до которого никому из нас нет дела: следует отключиться, выйти из него в собственную страну. Согласен, что внешний мир отчасти таков, но он – разный, многосторонний и надо видеть и различать всё, среди чего складывается наша жизнь. Сосредоточенных на личной жизни мало волнуют реальные процессы и противоречия, то, что разворачивается за окном личной квартиры. Ведь здесь требуется надевать маску и казаться не тем, кто ты есть на самом деле. Многие признаются, что не любят эту обнажённо-достоверную и неприглаженную действительность, и было бы прекрасно всегда жить в придуманной фантастической среде.