Михаил Рицнер - Гудбай, Россия. Мемуары израильского профессора

© Михаил Рицнер, 2019

ISBN 978-5-4496-5730-5

Создано в интеллектуальной издательской системе Ridero

Светлой памяти моих и Галиных родителей:

Самуила Ильича и Бети Ароновны Рицнер,

Израиля Исааковича и Марии Ильиничны Бекерман

Любимым внукам и внучкам Рону, Йонатану, Рути,

Диане, Мириям, Даниелю и Алону Рицнер

«Если бы перед моим рождением Господь сказал мне: «Граф! Выбирайте народ, среди которого вы хотите родиться!» – я бы ответил ему: «Ваше величество, везде, где Вам будет угодно, но только не в России!» Это написал в 1869 году русский аристократ, поэт и писатель Алексей Константинович Толстой 2 2 Из письма Б. М. Маркевичу 26.04.1869; https://www.proza.ru/2013/12/18/1865 . Проницательный Исаак Бабель устами героя «Одесских рассказов» задал риторический вопрос: «… разве со стороны Б-га не было ошибкой поселить евреев в России, чтобы они мучались, как в аду? Чем было бы плохо, если бы евреи жили в Швейцарии …» 3 3 http://knijky.ru/books/odesskie-rasskazy?page=8 Так в результате роковой ошибки Создателя мои предки оказались в «неправильном месте» – в Российской Империи. Кому-то надо было вернуть «семейные гены» в Землю обетованную, которую Б-г обещал потомкам Авраама 4 4 Земля Израильская, также Земля обетованная, Святая земля – понятие в иудаизме и христианстве. . Сорок лет Моисей водил евреев по пустыне после Исхода из Египта. Столько же времени я прожил в СССР до возращения на родину праотцов еврейского народа Авраама, Ицхака и Якова.

«Гудбай, Россия» посвящена этим годам моей жизни, в ней рассказывается об эволюции правоверного пионера и комсомольца в инакомыслящего интеллигента, о «блефе коммунизма» и генезисе антисемитизма, об огорчениях и достижениях карьеры врача и ученого, о причинах Исхода из СССР и многом другом. В Израиле мне пришлось многое начинать сначала: учиться жить и работать в новой стране, делать то, что мог и должен! Эта книга была задумана давно, но ежедневная лечебная работа в клинике, лекции студентам и врачам, гранты и научные проекты, конференции и доклады, анализ данных, написание статей, монографий и другие неотложные дела занимали все мое время без остатка. Когда же в 2016 году я ушел в отставку, оставил руководство клиникой и перешел в Институт национального страхования, появилось время рассказать про свою «сионистскую миссию». Писать воспоминания оказалось непросто.

• Став главным персонажем повествования, я испытал ряд неудобств, но к завершению работы книга наполнилась многими и разными людьми.

• Мне приходилось преодолевать самоцензуру, приобретенную в стране исхода, чтобы писать правдиво и искренне.

• Мешал мне и литературный стиль, весьма далекий от мемуарной прозы и отточенный на написании научных статей и книг по-английски.

• Я мало читал и практически не писал по-русски последние тридцать лет. За это время и русский язык не остался неизменным. Мне приходилось многое перепроверять и даже консультироваться по поводу отдельных слов, фраз и знаков препинания. Возможно, не все ошибки и опечатки устранены.

• Были трудности нравственного порядка: например, не все люди, которых я упоминаю в книге, живы, а посему они не могут мне возразить и вступить в полемику, если что не так.

Когда же рукопись приобрела некоторую завершенность, внутренний голос задал главный вопрос:

– Так зачем ты, доктор, написал эту книгу? Ты считаешь себя выдающейся личностью или общественным деятелем, с жизнью которого надо познакомить общество?

– Отнюдь нет, – ответил я вполне уверенно, – да и судьба моя, к счастью, не геройская. Я рассказываю о карьере врача и ученого, о семье и учениках, о друзьях и недругах, о стране и времени накануне распада СССР.

– Но ты ведь знаешь, что мемуары субъективны и правда у каждого своя? – гнул свою линию внутренний голос.

– Знаю и несу полную ответственность за все ошибки и заблуждения, имеющиеся в книге. Я стремился быть «… размышляющим, но не занудой, полезным… не излагать детально бесконечные подробности …» (см. ниже « Молитву пожилого человека »). Кроме того, мемуарная литература признается важным источником для научных исследований советского общества 5 5 Инакомыслие в СССР в 50-е – первой половине 60-х гг. http://cheloveknauka.com/inakomyslie-v-sssr-v-50-e-pervoy-polovine-60-h-gg#ixzz5Af03ogC5 . «Когда очевидцы молчат, рождаются легенды», – заметил Илья Эренбург. Можно сказать, что «Гудбай, Россия» – это мой небольшой вклад в еще не написанную историю страны, где я родился и вырос.

– Не секрет, что память не самый надежный источник информации.

– И это правда. В моем распоряжении были личный архив, включающий многочисленные документы, дневники, публикации, обширную переписку и фотографии, а также ресурсы интернета. Правда, не желая превращать текст книги в научную монографию, я привожу ссылки на источники не во всех случаях.

– Хорошо, у тебя есть право на «последнее слово».

– Я, безусловно, воспользуюсь этой возможностью.

• Во-первых, у меня были и остались в России добрые друзья и любимые ученики, которым неизменно желаю процветания и счастья, а также их семьям и стране в целом!

• Во-вторых, когда я вижу, как живут в Израиле мои сыновья, Эдуард и Израиль, их жены, Анна и Маргарита, наши внуки и внучки, Рон, Йонатан, Рути, Диана, Мириям, Даниель и Алон, то понимаю, что именно они являются настоящей причиной, побудившей меня написать эту книгу.

• И наконец, мои «гены» находятся в правильном месте, свою миссию я выполнил, а о «проделанной работе» рассказано в этой книге.

Теперь слово за тобой, дорогой читатель. Любые комментарии, уточнения, поправки, отзывы или предложения приветствуются и будут восприняты с благодарностью.

Михаил С. Рицнер

Хайфа – Тират Кармель

ИЗРАИЛЬ, 2016 – 2019

ritsnerm@gmail.com

Michael S. Ritsner

Haifa – Tirat Carmel

ISRAEL

« Молитва пожилого человека »:

« Господи, ты знаешь лучше меня, что я скоро состарюсь. Удержи меня от рокового обыкновения думать, что я обязан по любому поводу что-то сказать. Спаси меня от стремления вмешиваться в дела каждого, чтобы что-то улучшить. Пусть я буду размышляющим, но не занудой, полезным, но не деспотом. Охрани меня от соблазна детально излагать бесконечные подробности.