Алексей Боярский - 151 угроза вашему кошельку

С чего начинается фальшивка? С того, что дипломированный художник после безуспешных попыток хоть как-то пристроиться со своим искусством в этой жизни делает на старой бумаге что-то вроде лебедевской обнажёнки или акварели а-ля Сомов, приносит это, скажем, в какой-нибудь магазин на Арбате и, к своему удивлению, получает $100–300. Далее всё идёт в соответствии с законами экономики. Один талантливый выпускник Академии художеств 50-х годов на условиях анонимности рассказал следующее. По учебному плану он должен был скопировать виртуозный карандашный рисунок Врубеля, хранящийся в Русском музее. Когда работа была закончена, он показал оба рисунка хранителям и увидел испуг на их лицах: они не могли найти различий. Позднее художник показал свою работу именитому коллекционеру, и тот сразу предложил её купить. Художник смеялся: вещь ведь известная, музейная. Но у коллекционера были свои резоны. В итоге рисунок был продан.

Не меньшим интересом сейчас пользуется и русский авангард, точнее, его отдельные представители. Эксперты в один голос заявляют о том, что авангард – самый подделываемый сегмент рынка, поскольку, во-первых, в России почти нет экспертов по этому направлению, а во-вторых, многие авангардисты не имели профессионального образования, и это сказывалось на качестве работ. Вообще, изготовителей фальшаков можно разделить на три категории. Первая – фальсификаторы. В букинистическом магазине или с рук покупается оптом куча старых рисунков. Карандашиком на обороте пишется: «В. Лебедев» («Сомов», «Репин», кто угодно). Для убедительности автограф немного затирается. Если фантазия побогаче, добавляется ещё и дар ственная надпись. Всё, вещь готова. Произведение сдаётся в другой магазин с прибылью, которая может составлять сотни процентов. С живописью – та же схема.

Вторая категория фальсификаторов представлена реставраторами и опытными художниками. Основная их работа заключается вовсе не в том, чтобы писать картины, выдавая их за старые. Они, как правило, промышляют тем, что подписывают безымянные полотна автографами известных авторов с подходящим стилем либо, как вариант, заменяют подписи. Ещё одна разновидность такого бизнеса – «оживление» картин. К примеру, берётся унылый пейзаж, и после трёх-четырёх дней работы на его фоне появляется вельможа со свитой или любовная пара, дети, обнажённая девушка – главное, чтобы конъюнктуре соответствовало. Известна история с картиной «Цветочница», на которой была изображена женщина, везущая тележку с цветами. Когда картину просветили рентгеновскими лучами, выяснилось, что под цветами – изображение мёртвого ребёнка.

Третью категорию составляют мастера, создающие подделку с нуля. Это трудоёмкий процесс, в котором принимают участие сразу несколько специалистов. Художник строго по заданию заказчика, который и отвечает за сбыт фальшивок, пишет картину, используя старый холст, краски, соскобленные со старых холстов, и так далее. Реставратор придаёт вещи товарный вид (искусственное старение в специальных печах, поддельные крокелюры – трещинки в лаковом покрытии, забитые старой пылью), искусствовед создаёт ей подобающую легенду. Коллектив не может плодотворно работать без агента в экспертных организациях и человека, внедряющего вещь в ту или иную частную коллекцию. Кстати, подделка акварелей и рисунков – вещь, в принципе, недоказуемая: её невозможно определить технологической экспертизой, проводится только искусствоведческий анализ. К тому же в изготовлении они проще живописи. Иногда, чтобы удачно сбыть фальшак, придумывают удивительные вещи. Известен такой случай. У одной старушки купили картину. После неё на обоях остался невыгоревший след. Точно по размеру этого пятна был написан фальшак дорогого художника, и бабушка за определённую мзду давала объявления и обзванивала магазины, говоря, что у неё есть замечательная картина, которую она хотела бы продать. И продали-таки за $15 тыс. Покупатель наверняка был доволен: он ведь пребывал в уверенности, что заполучил вещь, цена которой никак не меньше $100 тыс. Не менее важный сегмент рынка подделок – изготовление фальшивых экспертных заключений. Популярна и такая операция: покупается подлинная картина с настоящими бумагами, с неё делается копия. Её в конце концов и продают… в комплекте с указанными бумагами. А бывает и такое. Некто Б. взял работу Казимира Малевича у его дочери Уны и заказал копию, которую и вернул наследнице… Кстати, мнение, что обмануть могут только в России, – заблуждение, те же Sotheby’s и Christie’s постоянно торгуют фальшивками.

Однако если фальшивая картина в коллекции – в случае обнаружения, конечно – грозит своему владельцу разве что разочарованием, моральной травмой, в крайнем случае подсчётом убытков, то контрафактный товар несоизмеримо меньшей стоимости может привести к более серьёзным потерям. Например, поддельные автозапчасти. Объёмы продаж контрафактных, некондиционных запчастей постоянно растут. И хотя их использование наносит крупный ущерб автовладельцам и зачастую становится причиной серьёзных ДТП, систематической борьбы с производителями «левых» автозапчастей не ведётся. Даже официальные дилеры, торгующие пафосными иномарками, похоже, махнули рукой на этот чёрный рынок и смирились с его существованием.

Как это ни странно, согласно официальной статистике, только около 3 % ДТП в России обусловлены технической неисправностью транспортных средств, в то время как в странах ЕС – 25–30 %. Причина проста: у нас не принято обследовать транспортные средства сразу после аварии на месте ДТП (и попробуйте сделать это обследование в Москве на оживлённой трассе – пробка вытянется на несколько километров). Если дефект автомобиля (например, поломка рейки рулевого управления) в момент происшествия не был чётко выражен, о нём не заявил пострадавший или виновник происшествия, то невозможно узнать, что же в действительности послужило причиной аварии. Никто, как правило, и не пытается установить оригинальность или контрафактность детали (либо узла или агрегата) автомобиля, поломка которой из-за её несоответствия техническим стандартам привела к ДТП. Точно так же обстоят дела и с экспертизой, которую проводят в случае серьёзной поломки автомобиля. У нас нет сертификации экспертов, а поэтому нет и регламента, в котором были бы определены ответственные за экспертизу и её порядок. В досудебном порядке она может быть проведена по согласию сторон, а в судебном – сам суд назначает эксперта.

По закону «О защите прав потребителей» эту экспертизу должен проводить продавец. Считается, что физическому лицу гораздо сложнее отстоять свою правоту, поэтому покупателю делегируется большое количество прав и поблажек. Вообще, этот закон – потенциально очень мощный инструмент, которым не все умеют пользоваться, более того, не многие о нём знают. Дела, связанные с ущербом, полученным в результате поломки авто либо ДТП, рассматриваются в судах общей юрисдикции, а не в арбитраже, где одни юрлица судятся с другими юрлицами (если сумма иска не превышает определённой суммы, решения по ним принимают мировые судьи). Помимо возмещения прямого ущерба от ответчика могут потребовать компенсацию за нанесение морального вреда, а также вреда здоровью. Более того, само государство в лице судьи имеет возможность наложить на ответчика штраф в размере до 50 % от суммы, присуждённой к выплате, и даже потребовать уплату неустойки в размере 1 % от стоимости бракованного товара за каждый день отсрочки исполнения решения суда.