Виктор Маларек - Продаются Natashi

Одна из девушек сжала крошечного плюшевого мишку в правой руке и отвела взгляд от полицейских.

Болгарин обратился к бармену: "Нам сказали, что здесь силой удерживают двух румынок".

Нагло ухмыляясь, бармен ответил, что не понимает, о чем речь.

"Что у вас наверху? - спросил Чеппел. - Мы пойдем взглянем".

Чеппел и Понца вытащили револьверы и двинулись вверх по бетонной лестнице. Я - следом за ними. Второй этаж занимали две большие комнаты, по четыре кровати в каждой. Чеппел окинул взглядом тумбочки. Окурки в пепельницах еще дымились, и кофе в кружках не совсем остыл.

"Похоже, здесь знали о нашем приезде".

"Кто бы сомневался", - откликнулся я.

Спускаясь вниз, мы наткнулись на нежданного гостя -Джона Рэндольфа.

"Так и знал, твоих рук дело", - проворчал он, едва завидев меня.

"Видишь ли, Джон, я подумал, что кто-то все же должен отыскать тех двух румынских пленниц".

Рэндольф повернулся к Чеппелу: "Надо же, и ты здесь".

"Странно, я подумал то же самое".

"Так что, вы нашли своих румынок?"

"Бармен прикидывается, что не знает, о ком мы толкуем", - сказал я.

Глаза Рэндольфа сузились. Он приказал белобрысому полицейскому привести бармена на второй этаж. Минуту спустя американец приволок его наверх.

"Где румынки?" - жестко спросил Рэндольф.

Болгарин перевел. Бармен пожал плечами.

Внезапно Рэндольф схватил его за глотку и грохнул о бетонную стену.

"Где девочки?"

Бармен только фыркнул.

Рэндольф вытащил револьвер и ткнул дулом в левый глаз своему визави.

"Говори, где девочки, не то отстрелю твою долбаную башку!"

Я покосился на Чеппела, который изумленно качал головой.

"Ну, разошелся. Парень решил сыграть в Клинта Ист-вуда", - тихо прокомментировал я.

"Они уехали две недели назад! Домой уехали! Я сам отвез их на македонскую границу и посадил на автобус!" -испуганно заорал бармен.

"Врешь! Где они ?!" - Рэндольф приставил ему дуло ко лбу.

"Уехали.Две недели назад. Клянусь!"

"Сукин сын! Мы закрываем твой притон к чертям собачьим, понял? Можешь с ним попрощаться, а сам сядешь, и надолго, если не скажешь мне, где девочки".

"Да не знаю я. Уехали", - прохныкал бармен.

На него надели наручники и потащили вниз по ступенькам.

В баре Рэндольф прорычал: "Спросите девочек, что они знают про двух румынок!"

Худенькая темноглазая молдаванка ответила за всех: "Они были здесь неделю назад и уехали. Вернулись домой".

"Бармен сказал - две недели. Она говорит об одной. Спорим, врут оба", - шепнул я Чеппелу.

"Все, заведение закрыто. Девочек забираем на допрос", - рявкнул Рэндольф.

Одна из девушек обратилась к офицеру-болгарину с вопросом.

"Они просят разрешения переодеться, - объяснил полицейский. - Им стыдно ехать в отделение в таком виде".

"Нет, - холодно отчеканил Рэндольф. - Поедут как есть".

Но уехать оказалось не так-то просто. Снаружи собралась толпа косоваров. Американец, приятель Рэндольфа, грубо подтолкнул бармена к джипу. Толпа придвинулась ближе, и косовские полицейские принялись неуверенно отступать к своим машинам. Похоже, нас загнали в тупик. Местные хотели знать, почему забирают бармена.

"Он арестован! - крикнул блондин. - Бар закрывается. Playboy больше не существует!"

Болгарин перевел, и, пока он говорил, местные осмелели. Они не отступали, осыпая бранью албанских и косовских полицейских. Те, кажется, не на шутку струхнули.

От главной дороги к переулку прогромыхали два тяжелых бронетранспортера и резко остановились. Из них, размахивая автоматами Калашникова, выскочила дюжина коммандос в черных беретах и камуфляже. Сержант -двухметровый увалень со стальными глазами, широким лицом и квадратной челюстью - спокойно оценил ситуацию. На его лице не мелькнуло и тени страха. Последовала немая сцена. Все как завороженные уставились на грозного исполина. Затем я заметил на его нагрудном кармане трезубец, украинский символ независимости, и нашивку на плече - желто-голубой украинский флаг.

"Я украинец из Канады, - старательно выговорил я на ломаном украинском. - Как поживаете?"

"Добре, - ответил он хрипло. - Что здесь происходит?"

"Нам надо забрать этих девушек в отделение, но не все согласны", - сказал я, указывая на косоваров. "Никаких проблем".

Он выкрикнул команду, и его люди окружили толпу. Опустив автомат, он приказал местным жителям встать вдоль стены. Их начали обыскивать и не отпускали, пока мы не уехали.

В полицейском отделении девушек загнали в скудно обставленную комнату на третьем этаже. Они были явно расстроены, напуганы, и к тому же замерзли. Вид Рэндоль-фа не способствовал созданию непринужденной атмосферы. Он недобро хмурился и все еще не протрезвел до конца.

"Что ты будешь с ними делать?" - спросил я его. "Уже поздно. Займусь ими утром".

"Тебе следовало бы, по крайней мере, допросить их и выяснить, не появилось ли у них желание уехать теперь, когда их не видит владелец бара. Эта девушка с плюшевым мишкой - по-моему, она просто умирает от страха".

Рэндольф чуть не взвыл, но все-таки приказал болгарину отвести ее в кабинет для допроса. Пришел еще один офицер и спросил остальных девушек, знает ли кто-нибудь из них иностранные языки. Полненькая молдаванка по имени Мария сказала, что говорит по-французски. Я навострил уши. Я тоже говорю по-французски. Представившись, я попросил ее пройти со мной на нижний этаж, чтобы побеседовать наедине.

Мария работала в баре четыре месяца. Ей платили около ста долларов в месяц. Деньги она отсылала домой родителям, двум младшим сестрам и брату.

"Твои родители знают, чем ты зарабатываешь на жизнь?" - спросил я.

"Они думают, что я официантка, - сказала она, глядя на свои туфли на платформе. - Догадываются, наверное".

"Ты хочешь вернуться домой?"

"Зачем? Моя семья умрет с голоду, если я не буду посылать им денег. В Молдове нет работы, вообще никакой. Сплошная нищета".

Мария родом из города Роковат на границе с Украиной. Когда она уезжала из Молдовы, наниматель обещал ей место уборщицы в греческом отеле. Она слышала о торговле молодыми женщинами, но ей и в голову не приходило, что кому-то вздумается сделать ее секс-рабыней.

"Я слышала эти истории о проституции. Но посмотрите на меня, я же некрасивая. Я толстая, - сказала она, поднимая блузку, чтобы продемонстрировать валики жира. Похоже, она нисколько не стеснялась. - Думала, буду комнаты убирать. А меня отвезли в Белград и сказали, что я теперь проститутка".

Мария рассказала, что ее белградские надзиратели заставляли ее часами стоять голой перед потенциальными покупателями. Но никто на нее не зарился. В течение нескольких недель хозяева почти не кормили ее в надежде, что она сбросит вес. Они угрожали продать ее тело на органы, если так никто не купит. В конце концов ее сбагрили за гроши и тайно переправили через горы в Ферразай.