Александр Архангельский - Тем временем: Телевизор с человеческими лицами

Ведущий( впрочем, отчасти кокетничая ). Я не только волнуюсь, но и чуть смущаюсь, хотя я, вроде бы, человек не застенчивый. Потому что буду говорить о предмете, в котором, как продвинутый обыватель, не понимаю ровным счетом ничего. У меня есть критерии для оценки искусства прошлого, я понимаю, что мне нравится, что не нравится и могу объяснить, почему. А когда речь заходит об актуальном искусстве, я немею. Проблема критериев — роковая. Но сначала объясните, что такое вообще «актуальное искусство»? Вот Центр, который возглавляет Бажанов, называется Центр Современного Искусства. Андрей Ерофеев возглавляет Отдел новейших течений. Но мы при этом говорим: «актуальное искусство», «современное искусство», и вроде бы имеем в виду нечто различное. В чем разница?

Бажанов.Современным называют искусство, которое возникло после Второй Мировой войны, хотя истоки его, конечно, в авангарде начала ХХ века. Актуальное искусство связано с сиюминутными дискурсами, проблематиками, ситуациями; это искусство, связанное с жизнью.

Кулик.Есть современное, а есть остро современное. ( Ведущий, понятливо : «Актуальное» — это остро современное, такое приперченное.) Одно спайси , другое вери спайси . Большая разница, кстати.

Морозов.Слушайте, слова же должны иметь какое-то определенное значение. «Актуальное» — что это значит? Для кого актуальное? То, что имеют мои собеседники в виду, актуально для них и еще для целого ряда людей, что я не ставлю под сомнение. Но есть масса людей, для которых актуально совершенно другое. Что касается современного искусства, контемпорари-арт, то это термин, введенный американской критикой, чтобы отделить его от модерн-арт, грубо говоря, от авангарда начала ХХ века. Контепорари-арт — вся практика современного искусства. Это я понимаю. Но когда мне начинают говорить, что вот то актуально, и только оно, я понимать перестаю. Например, Леонид Александрович Бажанов, мой коллега, очень симпатичный человек, когда был один из руководителей Министерства Культуры и общался с большим количеством художников, ему ничего не стоило сказать, что они все покойники. А я так сказать не могу. Ни себя покойником не считаю, ни тех, кто имеет другие взгляды на актуальность. Значит, и терминология эта условная, групповая.

Бажанов( возмущенно, но сдержанно ). Не помню, чтобы я называл живых художников покойниками. А что касается терминологии, то путаница возникает из-за того, что мы переводим искусствоведческие термины, порожденные нашими западными коллегами. Актуальным называют ту часть современного искусства, которая связана с острыми социальными проблемами, сиюминутной жизнью, парадоксальными явлениями, болью, политикой, нарушением табу социальных, культурных и так далее. Это то, что…

Ведущий( продолжая слегка кокентничать ). Простите, что перебиваю, но я тупой потребитель, поэтому буду все время мешать формулировать. Помните, была картина художника-передвижника Ярошенко, девочка смотрит сквозь тюремную решетку на голубей, называется «Всюду жизнь». Это актуальное искусство? Политика есть, боль есть, жизнь есть.

Бажанов( терпеливо ). Для его современников это была актуальная работа, просто тогда слова такого не было. Но сейчас, когда мы говорим: вот актуальное искусство, — это не значит, что оно востребовано всем современным обществом. Это профессиональный термин, которым просто удобно пользоваться.

Кулик( дразня ). А Путин — самый актуальный художник, его слушают больше всех.

Морозов.Но за слова-то за свои можно отвечать. Вот Леня говорит: искусство, которое выражает боль. Очень хорошо. Но безотносительно к тому, кого мы любим, кого мы не любим, есть такой художник Коржев, восьмидесятилетний; на выставке, посвященной юбилею Победы, он представил огромную картину, где показана заградительная команда, выставленная фашистами перед наступающими войсками. Боль? Сколько угодно. Но не актуальное искусство. ( Добавляет резко, как делают выпад на рапире. ) С Вашей точки зрения.

Бажанов.С точки зрения современной художественной критики. Но с точки зрения нормального зрителя, да, это тоже актуально. Надо только развести понятия.

Ведущий( Кулику ). Вы ведь работали с реалистом Коржевым?

Кулик.Да, я делал его экспозицию, мы очень хорошо поладили. Я поставил много зеркал, в отражениях размножались его работы; он это принял, он вписался, мы говорили про авангард, и в этом проекте он был вполне актуальным художником, хотя он сам себя шире мыслит, он художник над временем. Он очень интеллигентный, культурный человек. Но есть такая…

Ведущий( ловя на слове и не давая договорить ). А Вы не интеллигентный, не культурный?

Кулик.Я не такой глубокий и интеллигентный, я хочу оставаться в рамках актуального искусства, которое воспринимаю как некоторое преступление. ( Ведущий.Преступление против чего?) Против эстетических норм, устоявшихся представлений. Мне нравится переходить эту границу, мне нравится перебегать флажки. Сказал Мандельштам: искусство — это ворованный воздух. Все остальное как бы от лукавого. Мы выполняем экспериментальную роль разведки. В общем-то к искусству мало имеющую отношения. Это область духа, и она, конечно, формулируется каждый раз по-разному, вы никогда не поймаете ее. Это то, что человеку нужно здесь и сейчас. Сегодня нужна колбаса, а завтра нужна любовь, а послезавтра мне нужно умереть за Родину. А после этого, наоборот, предать Родину; тут живой процесс, его уловить не возможно. А большое искусство, или как вот любят говорить, музейное, высокое, духовное, трали-вали, где существуем все мы и все не мы…

Ведущий.Но ведь Вы же уже туда попали?

Кулик. Я — нет.

Ведущий.А кто получил золотую медаль Академии Художеств?

Кулик( несколько даже смущенно ). Вы знаете, я даже ее не получал, мне ее дали, но я ее пока… Однако я хочу закончить мысль. Положим, не все согласны с тем, что старое здание надо разрушить. Но я лично хочу его разрушить. Я пробую, ковыряю трубы, и где-то вдруг, представьте себе, одну трубу нашел ржавую; общество должно быть мне за это благодарно? Должно. Другое дело, что мой этаж залило говном.

Ведущий.Если Вы оставили только трубу, а здания больше нету, то вряд ли оно Вас поблагодарит. Но я бы вернулся к тому, о чем говорил Александр Морозов. Есть ли пиаровский комплекс, который заставляет критиков писать только об актуальном искусстве и уводить в тень все остальное? Например, прекрасного художника Иллариона Голицына? Есть какие-то социологические замеры, которые говорят, что общество предпочитает актуальное искусство и отрицает иное?