Николай Долгополов - По ту сторону спорта

В летних видах спорта талант, умноженный на изнурительное упорство, изредка, но выводил в звёзды первой величины. Получались дивиденды — известность и её неизменный американский спутник — деньги. В зимних видах не спасала никакая одарённость. Занятия бобслеем, фигурным катанием, санками, горными лыжами в Америке — привилегия элиты. Неизвестно, кто или что обходится дороже — оборудование ли, услуги ли модных тренеров. Не требовалось сложных исследований, чтобы определить: дочь рабочего из Детройта, конькобежка Шейла Янг-Оковиц была белой вороной в скопище детей миллионеров и близко к ним стоящих, которые входили в состав сборных США на Олимпиаде-76 в Инсбруке,

Олимпийские поражения — регулярные, а оттого ещё более обидные, заставили задуматься над причинами и способами борьбы с ними сначала руководителей НОК США, а потом и членов федерального правительства. Как же! «Самая богатая» и «самая свободная» страна терпела на спортивных аренах одну неудачу за другой. Престиж американского спорта в глазах общественного мнения быстро падал, тускнел. Рупор НОК журнал «Олимпиэн» взывал: «В сегодняшнем мире напряжённости и недоверия демонстрация силы США во всех видах спорта необходима для укрепления наших отношений со многими странами, для которых мощь США в олимпийских соревнованиях служит мерилом национального характера… Целеустремлённое движение Советского Союза к первенству во всех видах программы… вызвало к жизни новую перспективу».

И Национальный олимпийский комитет пустился во все тяжкие. Будто заправский биржевый маклер, занялся непростыми финансовыми операциями: закупал акции промышленных компаний, вкладывал капитал в государственные ценные бумаги… Вырученных долларов катастрофически не хватало. Тогда отцы американского любительского спорта кинули клич: подайте кто сколько может. Призыв не остался гласом вопиющего в каменной пустыне небоскрёбов. В банковском счёте НОК олимпийская дистанция между Мюнхеном и Монреалем отмечена денежными взносами 275 тысяч частных и, без сомнений, благородных жертвователей. На отрезке Монреаль — Москва помощников у спортсменов прибавилось. 10 миллионов — вот общая сумма взносов от всех добровольцев, организованно действующих во многих городах с не меньшей энергией, чем знакомые нам члены клуба «Бустер» из Колорадо-Спрингса.

Включился в олимпийскую игру и его американское величество Биг Бизнес. Как всегда, цели у него были сугубо специфические, от филантропии и любви к спорту далёкие. НОК США заключил соглашение о поддержке и финансовой помощи с полусотней фирм-покровителей, по-американски — спонсоров. В отличие от спортсменов, которым ещё только предстояло доказать право на место в сборной, эти действовали наверняка. Суммы, затраченные на помощь будущим олимпийцам, автоматически вычитались из налоговых платежей компаний и корпораций. Одним ударом, точнее, банковским чеком убивалось сразу несколько зайцев. Уплачивались налоги. В глазах спортсменов и многочисленных болельщиков формировался чистый и незапятнанный образ добреньких дяденек-промышленников. Рекламировались выпускаемые ими товары.

К более или менее постоянным спонсорам — «Кока-коле», «Пепси-коле», «Арене» — добавились настырные покровители-новички. Ещё в олимпийском лагере меня удивили попадавшиеся через шаг рекламы фирм «Макдональдс» и «Бергер Чейн», владеющих сетью закусочных и бутербродных. Хотя чему тут было удивляться — реклама двигала если не американский любительский спорт, то уж торговлю — наверняка. Поразило появление двух относительно щедрых спонсоров — «Миллер Брюинг» и «Анхайзер Буш». Оба пивоваренных магната с удовольствием грели загребущие ручищи у олимпийского огонька. Одно только хранение алкогольных напитков в тренировочном центре, если вы помните, строжайше каралось. Но рекламные кружки с изображением пенного напитка были заботливо расставлены в каждой комнате. Перед поездками на соревнования спортсменам вместе с экипировкой вручали какой-нибудь сувенир, на котором красовалось название очередного сорта пива.

Нужда и чувство юмора полностью побороли щепетильность. Дары принимались и от иностранных фирм. Тут уж каждому было понятно: патриотизм ни при чём. Гонятся только за рекламой. Однако миллион долларов, переданных в фонд подготовки американских олимпийцев японской автомобильной фирмой «Тойота», приняли не моргнув глазом, будто от своей исконной «Дженерал моторс».

Очень пригодилась кандидатам в олимпийцы и тщательно продуманная «программа по обеспечению работой». Свыше сотни корпораций согласились предоставить сильнейшим спортсменам рабочие места и время для тренировок, Я рассказывал, как «трудоустроили» девушек-волейболисток. Приблизительно так же пристроили и многих других. Например, прыгунья в длину Марта Уотсон числилась служащей «Сезарс Пэлис» в Лас-Вегасе. Целая группа легкоатлетов якобы неустанно трудилась в чикагской «Кантин Корпорейшн»…

Вспомним к тому же о шестнадцати миллионах долларов, выбитых НОК из федерального правительства. Все эти правдами и полуправдами добытые деньги и позволили Национальному олимпийскому комитету резко изменить привычные методы работы. Главной его заботой стала не просто подготовка уже отобранных команд и спортсменов, самостоятельно достигших высочайшего класса. Упор делался на развитие, воспитание резервов, создание благоприятных условий для совершенствования способностей талантливых новичков.

Свидетелем сдвигов и разительных перемен довелось быть и мне, попавшему в далёкое Колорадо. И кто бы мог подумать, что 12,5 миллиона долларов, затраченных НОК США только на подготовку олимпийцев московского призыва, были выброшены на ветер. Но об этом позже. Пока же скажу: и тогда меня не покидало ощущение какой-то неясной боли, непонятного беспокойства за американских спортсменов. Сейчас, задним числом и умом, знаю, что же настораживало и тревожило. Парадокс — любительский спорт США, становясь на ноги, терял самостоятельность, крепче и крепче завязая в липких объятиях большого бизнеса. Он был закуплен на корню, снизу и доверху. Постучись в дверь беда, и никто бы не протянул ему ни руки, ни соломинки, за которую с отчаяния хватается утопающий. Беда постучала через год.

Мы же столкнулись со сложностями за несколько дней до отъезда из Колорадо-Спрингса.

Все неприятности везде и всегда начинаются со слова «вдруг». Эта тоже подкралась нежданно. Что-то изменилось незаметно и чуть уловимо. Послышались перешёптывания. Я спиной ощущал непонятные взгляды, в которых было нечто большее, чем привычное любопытство. Что же происходило?