Борис Юлегин - Нить Ариадны… Каникулы во Франции

После него наступает период помутнения рассудка, когда покупается все, на что еще хватает денег. Здесь уже к местной валюте начинаешь относиться как к рублям, приравнивая их друг к другу и уже не умножая цены на тридцать пять. В любом случае, к моменту посадки в самолет на Москву в кошельках не должно остаться ничего. И это нормально.

Что почем? — один из самых важных житейских вопросов. Если отвечать на него коротко и ясно, то все цены соразмерны с нашими. И на продукты, и за квартиру, и на одежду. Правда, зарплата у французов повыше. И намного.

А если хочется подробностей, то надо анализировать и сопоставлять. С точки зрения художественного восприятия французской жизни, это скучно и неинтересно. А для многих наших соотечественников, наоборот, — именно сухие цифры — главный показатель уровня жизни. Хочется же нам быть впереди всех.

Тогда начнем. Учтем, что цены в провинции на треть, а иногда и наполовину, ниже парижских.

Совсем непонятно, как у них еще что-то передвигается, в смысле транспорта. Бензин в переводе на наши деньги стоит сорок пять рублей. На всех автозаправках цена практически одинакова. Как и везде в Европе.

Только в России, переезжая границы областей, осознаешь региональную разницу. Но зато у нас, в отличие от них, остаются возможности роста.

Хотите постричься? Нет проблем. Мужская стрижка — восемьсот рублей, женская — тысяча двести. Это обычная парикмахерская в Париже. Тоже отстаем, но стремительно догоняем.

Цен, ниже одного евро, практически нет. Это результат перехода к единой евровалюте. Инфляция и девальвация франка. Меньше одного евро стоят только некоторые сувениры, например маленькие алюминиевые копии эйфелевых башен, да открыточки, размноженные на множительной технике, отдаленно напоминающие авторскую графику. Треть евро, то есть почти как у нас, стоит белый батон, в том числе и уже упомянутый «французский». А «черного» хлеба, в нашем понимании, там просто нет.

Что намного существеннее, меньше одного евро — 30 рублей — стоит и бутылка легкого сухого вина. Причем, как белого, так и красного. Доктора говорят, что сухое красное вино очищает кровь и омолаживающее действует на организм в целом. Если это действительно так, то за три недели мы полностью заменили себе кровь и до неузнаваемости омолодились. И не только из-за доступности продукта в смысле цены. Вино и правда пьется с удовольствием. Чувствуется в нем эдакий французский шарм, недоступный нам здесь, в России, даже в самых дорогих бутылках.

Цены на продукты, если их не покупать в центре Парижа, не намного отличаются от российских. Мясо — на рынке от тридцати рублей за килограмм до двухсот рублей в кулинарии. Но это филе. Столько же, по двести, — свежие форель и лосось. Выглядят они намного приятнее, чем наши перемороженные поленья за четыреста. Свежий угорь уже подороже — почти десять евро. Столько же и утиное филе. Умножаем — получаем триста сорок. Свежие экзотические устрицы можно найти по сто рублей за килограмм. Опрятная аппетитная курица — 60 рублей за кило. Баранина — сто. Цены на сыры, вареные и копченые колбасы до удивления совпадают с российскими. Некоторые сыры там даже подороже будут. Но это такие сыры, которых мы и в глаза не видели, и названий не слышали. Дороже вода. Почти евро стоит пластиковая полуторалитровая бутылка. Иногда дороже фрукты и овощи. Все цены крутятся в районе от одного до двух евро. Где-то немного побольше, где-то чуток поменьше. Огурцы и помидоры, бананы и груши, виноград и огурцы, киви и апельсины, салат и всяческая другая зелень, — все от одного до двух евро за килограмм.

Дешевле, меньше полутора, — картошка, капуста и репчатый лук.

Бросается в глаза то, что во Франции, как и в большинстве социально ориентированных стран, есть продукты, предназначенные, как это сейчас у нас говорят, для необеспеченных слоев населения. Кости с остатками мяса, субпродукты, куриные и рыбьи головы, овощи, слегка потерявшие товарный вид, — все это продается по бросовым ценам. Это для тех, кому сегодня нелегко.

Хочешь — не хочешь, а напрашивается сравнение и с Эстонией, где на рынках килограмм свиных ног для холодца можно купить за восемь рублей, а рульку — за тридцать. У нас же голые говяжьи кости уже перевалили за пятьдесят. Вот и сравнивай, где о народе думают.

Но насчет водки и сигарет — здесь мы недосягаемы. Водка у нас дешевле, если сравнивать с Францией, в четыре-пять раз. А сигареты — в двадцать! И пусть кто посмеет сказать, что мы о людях не думаем.

Соотношение цен в одежде такое же, как и в продуктах. Все примерно одинаково. Конечно, можно женское платье или мужской костюм на Елисейских полях купить за три тысячи евро. А можно точно такое же платье и такой же костюм приобрести в супермаркете «Ашан» в провинции за сто двадцать евро. «Ашан» — это система магазинов, паутина которых сплетена не только вокруг Москвы, но и по всей Франции.

Перед отъездом домой мы застали так называемое «сольдо». С 10 января по всем магазинам покатилась волна очередного сезонного планового снижения цен. Где на треть, где наполовину, а где и на семьдесят процентов. Так всегда делается после новогодних праздников. Сбрасывается весь залежалый товар. Народ долго готовится к этому дню, а десятого, с самого утра штурмует магазины. С прилавков и с вешалок сметается все. Но минимальный ценовой порог остается. Дешевле, чем за пять евро, все равно ничего не купишь. Предел такой, обозначающий, что ниже цены просто не бывает.

Удивительно, но это «сольдо» помогло и нам совершить знаковую покупку. Дело в том, что Настин папа не устоял перед мольбами дочери и выделил ей целевым назначением валюту на платье для выпускного вечера.

Это платье женская часть нашей группы искала настойчиво и добросовестно. Искали и в центре, и на Монмартре, и в Латинском квартале, везде, где можно было искать. Но того, чего хотелось — не было в Париже. Вроде бы нашли на Больших бульварах. Оказалось, что эти платья не продаются, а даются на вечер в аренду. И только уже накануне отъезда отчаявшиеся искатели набрели на магазин, где на четвертом этаже вниз нашли то, что искали. То, что до скидок стоило семьсот евро, сейчас отдавали за триста. Вишневое, простенькое, без всяких украшений платьице. От Армани. Это невероятно, но оно действительно было пошито точно на нашу Настю и только на нее. Все другие наряды — меркли. Это сразу заметили все. Значит, и правда, есть что-то в этих фирмах, есть у них свой секрет, сводящий с ума божественностью линий и неземной грацией.

— Настенька, ну что ты расстроилась из-за какой-то сумочки? Купим в следующий раз. Видишь, не успеваем?

— А может еще успеем? Там такая сумка красивая, так к платью этому подходит.