Евгений Ножин - Правда о Порт-Артуре. Часть II

Придавая большое значеніе Водопроводному и Кумирнскому редутамъ, генералъ Смирновъ всѣми силами старался поощрять вылазки изъ этихъ редутовъ.

Флигель-адъютантъ Семеновъ въ полной мѣрѣ шелъ этому навстрѣчу.

Водопроводный и Кумирнскій редуты, какъ передовые опорные пункты, имѣли огромное значеніе и, благодаря геройской стойкости нашихъ, покрыли уже себя славой.

Но положеніе ихъ съ каждымъ днемъ становилось все серьезнѣй.

Японцы окружили ихъ въ нѣсколько рядовъ траншеями.

Необходимы были энергичныя и сильныя ночныя вылазки для порчи и замедленія траншейныхъ работъ противника, которыя росли съ невѣроятной быстротой и настойчивостью.

Читатель долженъ помнить, что ночная вылазка это очень трудное и очень опасное дѣло. Идутъ на нее только охотники при охотникѣ-офицерѣ.

Отъ всѣхъ участниковъ, помимо беззавѣтной храбрости, требуется полное сознаніе, что можетъ никто не вернуться, а потому каждый, проникнувшійся этимъ сознаніемъ, для успѣха дѣла долженъ быть гибокъ, какъ змѣя, остороженъ, какъ кошка, и чутокъ, какъ птица.

На вылазку идутъ самые отборные, самые отважные, самые смышленые офицеры и стрѣлки.

Такими людьми нужно дорожить и цѣнить ихъ.

Они ядро и мощь гарнизона.

Они — все въ осажденной крѣпости.

Что же дѣлаетъ Стессель?

Вмѣсто поощренія, онъ пишетъ слѣдующій приказъ:

Приказъ

по войскамъ Квантунскаго укрѣпленнаго раіона.

Августа 27-го, 1904 г., кр. Портъ-Артуръ.

№ 590

Въ ночь съ 26-го на 27-ое августа 26-го в.-с. стрѣлковаго полка поручикъ Ендржіевскій, не доложивъ даже командиру полка, самовольно взялъ половину, 100 челов., охотничьей команды (какая же это охотничья команда въ 200 челов.? Удивляюсь!) [16] См. телефонограмму флигель адъютанта Семенова отъ 27 августа, стр. 699. и пошелъ производить различные геройскіе поступки, цѣли, разумѣется, никакой не имѣющіе, а показывающіе только: 1) что есть офицеры, которые жизнь солдата, его командѣ ввѣреннаго, считаютъ ни за что и считаютъ себя въ этомъ неотвѣтственными, такому господинудля совершенно безсмысленнагопредпріятія ничего не значитъ загубить нѣсколько человѣкъ, да потомъ еще доказываетъ, что онъ молодецъ; 2) что въ нѣкоторыхъ частяхъ нѣтъ твердаго порядка; подобное явленіе, какъ уводъ команды съ бивуака, безъ вѣдома командира, явленіе очень странное. Предписываю отрѣшить этого офицера отъ должности за то, что самовольно взялъ команду и безцѣльно потерялъ 5 убитыми и 19 ранеными, къ наградамъ его отнюдь ни къ какимъне представлять, а для несенія службы прикомандировать къ 27-му в.-с. стрѣлковому полку. Командиру 26-го в.-с. стрѣлковаго полка флигель-адъютанту полковнику Семенову ставлю на видъ недостатокъ внутренняго порядка.

Генералъ-адъютантъ Стессель.

Когда приказъ этотъ сталъ достояніемъ гарнизона, настроеніе сразу понизилось.

Всѣ старанія, заботы, организаторскія способности лучшихъ, храбрѣйшихъ и способнѣйшихъ офицеровъ гарнизона были разбиты однимъ почеркомъ пера.

Случай и издѣвательство Стесселя надъ поручикомъ Ендржіевскимътяжелымъ камнемъ опустились на офицерскую среду.

Если бы Стессель хоть немного отдавалъ себѣ отчетъ въ томъ, что онъ дѣлаетъ, хоть иногда подумалъ, что подчиненные ему офицеры не манекены, а люди, — онъ никогда не позволилъ бы себѣ такого возмутительнаго издѣвательства надъ поручикомъ Ендржіевскимъ, самоотверженно бросающимся изъ желанія подольше удержать Кумирнскій редутъ въ нашихъ рукахъ изъ огня да въ полымя.

Въ описываемое время Кумирнскій редутъ представлялъ изъ себя кипящій котелъ. Всѣ силы, все вниманіе противника было сосредоточено на немъ. Тамъ люди таяли подъ непрерывнымъ ружейнымъ, пулеметнымъ и орудійнымъ огнемъ.

И мы и осаждающій прекрасно понимали — что мы отстаиваемъ и чего онъ домогается.

Все честное, разумное въ гарнизонѣ возмутилось варварствомъ Стесселя, издѣвающагося, глумящагося надъ безотвѣтнымъ, но храбрымъ офицеромъ.

Каждый понималъ, что малѣйшая неудача — и надъ головой разразится глумленіе.

Сегодня живъ, завтра неудачное дѣло, послѣзавтра глумленіе Стесселя, а потомъ… потомъ — либо смерть отъ шальной пули, осколка, либо невыносимыя страданія отъ ранъ.

Всѣ какъ-то сжались.

Энергія упала.

Лучше сидѣть себѣ покойно и ждать приказаній. Будешь мудрствовать лукаво — мало того, что рискуешь быть убитымъ, искалѣченнымъ, того и гляди попадешь въ Стессельскую литературу.

— Оно, знаете, спокойнѣе — сиди себѣ да и жди приказаній начальства; за спиной у него куда безопаснѣй — сплошь и рядомъ говорили мнѣ офицеры послѣ Ендржіевскаго инцидента.

Послѣ этого печальнаго случая вылазки перестали быть интенсивными. Офицеры прямо избѣгали ихъ.

Объ этомъ свидѣтельствуетъ и покойный полковникъ Рашевскій въ своемъ дневникѣ, описывая оборону въ октябрѣ и ноябрѣ мѣсяцѣ.

Мнѣ часто и многообразно приходится слышать выставляемые въ защиту Стесселя аргументы, что Стессель любилъ и былъ любимъ своими подчиненными.

Что Стессель не уважалъ своихъ подчиненныхъ — это доказываетъ его приказъ по адресу поручика Ендржіевскаго.

Портъ-Артуръ въ теченіе 5 долгихъ мѣсяцевъ былъ подъ непрерывнымъ огнемъ противника.

Въ грядущемъ днѣ и часѣ никто, кромѣ сидѣвшихъ въ каменныхъ блиндажахъ, не былъ увѣренъ.

Всѣ обыкновенные смертные въ городѣ, а въ особенности на позиціяхъ, были ближайшими кандидатами преисподней. Поэтому тотъ, кто въ состояніи былъ безнаказанно издѣваться надъ человѣкомъ, обреченнымъ на смерть, надъ человѣкомъ, который приближалъ себя къ концу ради блага общаго дѣла, дѣла защиты крѣпости — не человѣкъ.

А разъ онъ не человѣкъ, то и самое чувство любви, основанное на уваженіи, ему чуждо.

Лгутъ, безсовѣстно лгутъ тѣ, кто утверждаетъ, что Стессель любилъ подчиненныхъ.

Стессель зналъ только самого себя.

Говорятъ, что его любили подчиненные.

Нѣтъ. Они его лишь боялись.

Большинство боялось. Меньшинство лѣзло за подачками и, получая ихъ, трезвонило о благодѣтелѣ.

Стессель настолько любилъ своихъ подчиненныхъ, что не посчиталъ своимъ долгомъ объѣхать атакованный фронтъ, хотя бы въ одинъ изъ дней затишья, и лично поздравить бойцовъ съ отбитымъ штурмомъ.

Онъ боялся туда выѣхать, а Государю между прочимъ доносилъ:

"Ваше Императорское Величество, милость Ваша и повелѣніе зачесть намъ службу мѣсяцъ за годъ объявлены мною сегодня на позиціяхъ. (Если считать позиціями площадь въ казармахъ 10 полка — самый безопасный уголъ крѣпости). Восторгъ, слезы умиленія и громы "ура" были отвѣтомъ на великую Царскую милость. Пожалованіе мнѣ Георгія 3-ей степени превыше всѣхъ моихъ дарованій и заслугъ. Молю Бога, чтобы подкрѣпилъ и далъ мнѣ силы оказаться достойнымъ великихъ милостей и наградъ, мнѣ пожалованныхъ за геройскія войска".