Б. Александров - Черные лебеди. Новейшая история Большого театра

Усков: А какие у вас были отношения с Алексеем Ратманским?

Цискаридзе: Сначала очень хорошие, так как мы выпускники одного и того же педагога, Петра Пестова, затем просто рабочие. Я тихо выходил из травмы, тихо танцевал спектакли. Но каждый раз, сталкиваясь с какой-то очередной несуразностью, я приходил и говорил: «Анатолий Геннадьевич, вы понимаете, это неправильно! Так не может быть!» Я всегда говорил то, что я думаю, на основании того положения, которое занимал в этом театре не первый год. Господин Иксанов пришел в Большой в сентябре 2000 года. В марте 2001-го я стал народным артистом и лауреатом Государственной премии. К этому господин Иксанов не имеет никакого отношения. Я самый молодой народный артист в нашей стране за всю историю ее существования. Я самый молодой заслуженный артист в нашей стране за всю историю ее существования. Я единственный человек в нашей стране, кто получил две Государственные премии до тридцати лет. И так далее. И к этому он тоже не имеет никакого отношения. Когда он только пришел, я уже занимал очень серьезное положение в этом заведении. Ты пойми, я не хвастаюсь, это просто констатация факта. Если меня что-то не устраивало в связи с моей работой, я считал себя вправе говорить об этом откровенно генеральному директору.

Усков: Хорошо, но в острую фазу ваш конфликт вступил, когда ты стал претендовать на административные позиции в театре.

Цискаридзе: Вот это абсолютная глупость! Мне трудно мириться с тем, что происходит в театре, мне непонятно, почему нужно создавать такие чудовищные прецеденты, как сбор подписей против кого-то и втоже время повышение по служебной лестнице людей недостойных. Мне не все равно, что происходит в стенах родного дома. И мне надоело отвечать на эти глупые вопросы. Что тут плохого?

Усков: В Москве говорят о твоей дружбе с очень известными и влиятельными людьми как из политики, так и из бизнеса.

Цискаридзе: У разных влиятельных людей может быть свое отношение к происходящему, я могу говорить исключительно о своем мнении и интересе. Я много раз заявлял, что ни за каким руководящим постом я никуда не пойду и не поеду, что меня очень устраивает положение премьера и педагога-репетитора Большого театра, и если возникнет желание со стороны Министерства культуры, со стороны правительства, чтобы я занял какую-то административную или художественную должность, то я готов это сделать. Только на основании своего стажа, понимания ситуации, нужд работников родного коллектива, а не из тщеславия или желания свести с кем-то счеты.

«Сноб», 6.02.13

Конечно, накаленность атмосферы в Большом разрядится не за один день. Идет следствие, результаты которого либо будут, либо не будут обнародованы; вернется Филин, который на работу будет ходить с телохранителями. Но какие-то шаги к «успокоению» предприниматьуже надо. Спецпредставитель ПрезидентаРФ по международному культурному сотрудничеству Михаил Швыдкой выход видит один — вкалывать!

— Михаил Ефимович, вы, конечно, видите этот непрекращающийся обмен колкостями между Цискаридзе и Иксановым — ну доколе?

— Такого рода ситуации могут разрешаться только в работе. О чем сейчас должна идет речь? О сохранении творческой атмосферы в Большом. Потому что все, что произошло, — не результат банальных «внутритеатральных разборок». А у кого-то есть прямое желание дестабилизировать работу БТ. И на этом фоне Филин, как ни странно, был ключевой фигурой. Что я имею в виду? Ну не с Синайским же (главный дирижер) отношения выяснять. Ни с Маквалой Касрашвили (управляющая оперной труппой). Нет. Удар был нанесен по самому яркому персонажу из руководства БТ, самому публичному. это плохо репутационно и для Большого, и для страны: потому что повеяло чем-то декадансно-позапрошловековым; в этом во всем есть какая-то демонстративная театральность, дурная провинциальность.

— Но, слава богу, Филин пошел на поправку.

— Факт того, что он поправляется, утихомирил многие страсти. Надеюсь, Сергей внешне останется прежним красавцем, но и без этого ясно, что к работе он вернется. Теперь что касается конфликта Цискаридзе — Большой. Подчеркиваю: это не конфликт Цискаридзе — Филин, Цискаридзе — Иксанов. Я к Николаю Максимовичу как танцовщику отношусь с огромным пиететом. Понимаю, что творческий век короток, и танцовщик такого масштаба и успешности, как Цискаридзе, не может не задумываться о своем будущем. Как задумывался Владимир Викторович Васильев, который получил то, чего Николай Максимович добивается.

— По-моему, какие-то «альтернативные» предложения Николаю были, или, по крайней мере, на них намекалось.

— Я исхожу из простого. Чтобы стать худруком в Большом театре, надо пройти какую-то огранку, набраться опыта. У меня (в бытность министром) была идея, чтобы Николай Максимович стал худруком Академии хореографии; у Александра Авдеева была идея, чтобы Цискаридзе возглавил балет Новосибирского театра. Поехал же в конце концов Курентзис руководить оркестром сначала в Новосибирск, потом в Пермь. Прежде чем Васильев пришел руководителем в Большой, у него за плечами были самостоятельные постановки (к тому же не хочу сравнивать, но если Николай Цискаридзе — выдающийся танцовщик, то Васильев был настоящим танцевальным гением!). И Филина-то пригласили после того, как он, например, поработал в Театре Станиславского и Немировича-Данченко. Не говорю сейчас, кто кого любит, но вот назначь Цискаридзе худруком балета — не думаю, что для артистов это станет большой радостью. Так что, уверен, подобное назначение не было бы правильным.

— Тем более в атмосфере перманентного скандала.

— А просто должна существовать нормальная корпоративная этика. Но Николай Максимович поносит театр на протяжении уж скольких лет: началось это задолго до открытия Основной сцены. Цискаридзе постоянно говорил, что в БТ все плохо, и только он знает, как хорошо. И, надо отдать должное руководству Большого, — оно оставалось к этому толерантно (хотел бы это особо подчеркнуть). Не уверен, что в Метрополитен или в Гранд-Опера это терпели бы так долго, как это до сих пор терпят в Большом. Что создало, с моей точки зрения, атмосферу безнаказанности.

«Московский комсомолец», 8.02.2013

Меня повергла в шок трагедия, произошедшая с художественным руководителем балета Большого театра Сергеем Филиным. Я знаю Сергея как прекрасного профессионального танцовщика, интеллигентного человека, вежливого и деликатного. Я хочу от души пожелать Сергею здоровья, выдержки и терпения, чтобы справиться со свалившемся на него несчастьем. И очень хочу верить, что заказчик этого преступления будет найден и получит по заслугам.