Михаил Львов - Каменный пояс, 1985

— Как, разве я не знаю русский язык?

— Прекрасно знаешь! Кто вчера на кухне кричал: «Клавдия, молоко выскочило!»?

— Выскочило, выбежало! Разве не одинаково? Ну, хорошо, слушай! Я расскажу тебе о Хесслерах. О Хесслерах из Бургштадта, округ Херенхайде, Саксония.

Вечером дверь небольшого дома на окраине Бургштадта задрожала от яростного стука.

— Открывайте, да поживее! Если не хотите нажить неприятностей! — потребовал грубый голос.

Дверь отворилась, и на пороге появился пожилой худощавый человек. Правый пустой рукав его рубашки был засунут за пояс. У дома полукругом стояли несколько штурмовиков.

— Признавайся, Хесслер, где прячется твой сынок! — заорал на хозяина дома здоровенный парень с нашивками на рукаве.

— У меня их четверо.

— Не прикидывайся дурачком, Вальтер Хесслер! Будто ты не знаешь, кто из твоих отпрысков с коммунистами якшается! — со злой усмешкой сказал штурмовик. — Ну-ка, говори, где твой разлюбезный Альбертхен?

— Он же арестован, — тихо сказал Хесслер.

— Сбежал! Ну, мы до него еще доберемся! — пообещал штурмовик, и вся компания, громко разговаривая, удалилась.

Альберт был вторым сыном портного-перчаточника Вальтера Хесслера. Он родился в 1910 году в деревне Мюлау, в Саксонии, в промышленной области Лимбах — Бургштадт. Такие деревни тянулись здесь по долинам одна за другой, на много километров.

Это был край текстильщиков. Мужчины утром уходили на фабрику, женщины сидели дома за стрекочущими швейными машинками, чтобы добавить хотя бы несколько марок в семейный бюджет. Дети, проучившись в школе несколько лет, тоже шли на фабрику. Нужда и забота были уделом рабочих семей. Зато местные фабриканты строили себе роскошные виллы.

С большим трудом скопив немного денег, Вальтер Хесслер построил в Бургштадте дом по закладной расписке. Но это было уже после того, как он вернулся с первой мировой войны без правой руки, и после того, как умерла его первая жена.

В молодости Вальтер Хесслер был членом социал-демократической партии, собирал деньги для забастовщиков. Но когда на него обрушились одно за другим тяжелые несчастья, а без правой руки ему нельзя было работать на фабрике, он растерялся. Нужно было что-то делать.

И вот отец посадил перед собой десятилетнего Макса и Альберта, который был на год моложе, и заговорил о том, что дому нужна хозяйка, а детям — мать, и что у него есть на примете две невесты: одна с двумя сыновьями, другая — без детей… Решение на этом семейном совете было принято в пользу невесты без детей, и скоро в доме у Хесслеров появилась новая хозяйка.

Она была молодая, крепкая, энергичная и действительно заботилась о Вальтере и его сыновьях. Но жизнь в доме стала совсем не такой, какой она была при родной матери мальчиков. Та хорошо понимала отца, разделяла его убежденья. Мачеха же считала, что занятия политикой могут принести только неприятности. Заботься о себе и о своем доме, остальное тебя не касается.

Вальтер Хесслер был мягким, уступчивым человеком. Он чувствовал себя обязанным молодой женщине, которая вышла за инвалида с двумя детьми и взвалила на себя все заботы по дому. И Вальтер смирился.

Когда в семье появилось еще двое детей, отношения мачехи и старших сыновей изменились к худшему.

«Например, к рождеству мы получали хорошие подарки, а Макс и Альберт — только носки. Мы были изнежены матерью, а Макс и Альберт должны были трудиться», — так, уже в наши дни, вспомнит свое детство младший из братьев — Вернер.

Несмотря на это, братья Хесслеры ладили между собой. Макс охотно играл в шахматы с малышами. Любил повозиться с ними и Альберт, но у него для них почти не было времени. Альберта все реже видели дома. Он начал заниматься тем, что мачеха с неодобрением называла политикой.

В пятнадцать лет Альберт поступил учеником в садоводство Артура Наумана в Дебельне. Десятичасовой рабочий день, скудное питание и жалкая оплата — таков был его первый рабочий «университет». Но задержался он здесь недолго. Ученик оказался строптивым, вступился за товарища, которого ударил учитель. Его обвинили «в поддержке хулигана» и… исключили из школы.

Альберт поступил на красильную фабрику в Хартмансдорфе. Днем он работал, а по ночам вместе с товарищами расклеивал коммунистические листовки и плакаты, вывешивал красные флаги на фабричных трубах. По утрам, видя, как суетятся около фабрики вызванные хозяином полицейские, ребята сами удивлялись, как это они ночью сумели забраться на такую головокружительную высоту.

Под покровом темноты на улицу выходили «красные мазилы» — ребята из Коммунистического союза молодежи с ведерками краски и кисточками. А наутро горожане читали на фасадах домов, между окнами магазинов, на заборах лозунги: «Долой фашистских убийц!», «Голосуйте за коммунистов!»

Альберт организовал первый в округе Херенхайде пионерский отряд. Сохранилась фотография, на которой он снят с пионерами во время прогулки. Альберт любил рабочих ребятишек и умел просто и понятно объяснять им, почему нужно бороться против капиталистов, рассказывал, как живут рабочие и их дети в Советском Союзе.

В девятнадцать лет Альберт Хесслер — член компартии Германии, и после недолгого обучения в партийной школе — руководитель местной организации. Каждый день его жизни заполнен борьбой, трудным, а порой и опасным делом.

Нужно призвать к забастовке рабочих текстильной фабрики под Пенигом. Но как туда проникнуть постороннему? Хозяева наняли охрану. Она следила, чтобы на фабрику не проходили чужие.

Перед перерывом к воротам фабрики вместе с разносчиком обедов подошел Альберт.

— Ты куда? Зачем? — остановил его охранник.

— Да вот, обед несу родственнику.

Охранник подозрительно оглядел его, но пропустил. А через несколько минут в столовой звучал горячий призыв к забастовке. В одно мгновенье были розданы листовки. Вскоре с другого берега Мульды Альберт и его товарищи с удовольствием наблюдали, как на фабрике суетятся вызванные хозяевами полицейские, разыскивая распространителей «красных» листовок.

Когда в 1932 году забастовали рабочие Хемница, Альберт и его друзья собрали почти сто центнеров продуктов и на ручных тележках привезли их семьям забастовщиков.

Альберт вел работу в запрещенном Союзе красных фронтовиков, находил места, где можно было хранить оружие и учиться стрелять.

В это время Альберт ненадолго возвратился в родительский дом. Он потерял место — последнее время он работал шофером в гостинице «Парк Херенхайде».

Скоро об Альберте снова заговорили в Бургштадте.

Не было в те годы для трусливого немецкого обывателя более страшного слова, чем «большевик». И вдруг «большевистское гнездо» появилось в самом Херенхайде. Альберт Хесслер и несколько его товарищей сняли две комнаты и основали рабочую коммуну. А назвали ее «Коммуна Большево».