Миша Гленни - Теневые владыки. Кто управляет миром

В 1997 году Виктор Гусан решил вложить свое состояние в создание футбольного клуба, который смог бы пробиться к финальному этапу Лиги Чемпионов – на самый верх европейских спортивных состязаний. Гусан имел богатый и разнообразный жизненный опыт и был заместителем командира тираспольского ополчения, а в начале 90-х годов он успешно занялся бизнесом. Хотя Гусана, безусловно, отличает острое, как бритва, деловое чутье, его взлету, по всей видимости, способствовала дружба с Владимиром Смирновым. Этот человек известен как самый ярый поклонник «Шерифа», и, по всей видимости, он затратил немало усилий, чтобы убедить правительство самопровозглашенной Приднестровской Республики без промедления и соорудить стадион, и создать команду. В конце концов, годовой бюджет Приднестровья не дотягивает даже до 250 млн. долларов. Сооружение же стадиона стоило 180 млн. Впрочем, господин Смирнов одновременно и глава приднестровской таможни, и сын президента республики, Игоря Смирнова.

Но даже президент со всей его властью, и его Коммунистическая партия не смогли преодолеть второе препятствие, которое встало перед футбольным клубом «Шериф». Чтобы участвовать в каком-либо футбольном первенстве, «Шериф» должен представлять страну, признанную членом УЕФА. Однако в этом-то и была трудность: с тех пор как приднестровские власти объявили о независимости от Молдавии, приднестровская столица Тирасполь к стране – члену УЕФА отношения не имела.

Так каким же образом Приднестровье могло бы показать миру свой «Шериф»? Они ведь потратили столько денег на стадионный комплекс и купили нескольких первоклассных игроков в Африке, на Балканах и в России, чтобы сколотить приличную, по провинциальным меркам, команду.

Футбольную Федерацию Молдовы УЕФА, естественно, признавало. Поэтому была заключена сделка. Хотя на официальном уровне Приднестровье отказывается иметь с Молдовой хоть что-то общее, в футбольных вопросах оно признает суверенитет Кишинева. Тем самым Кишинев получает пусть и слабый, но все же некий рычаг для воздействия на Тирасполь. «Шериф» каждый сезон выигрывает молдавский чемпионат без особого труда. Будучи своего рода молдавско-приднестровским «Челси», он может покупать лучших игроков, чем все остальные клубы, вместе взятые. Все это позволяет ему играть в квалификационных раундах европейской Лиги Чемпионов.

Разумеется, здесь нельзя не задать важный вопрос: а откуда футбольный клуб «Шериф» берет деньги? Если не считать стадиона, другой поразительной особенностью Тирасполя является количество наклеек системы денежных переводов «Вестерн Юнион» на дверях магазинов. В странах переходного периода и в третьем мире столь частая встречаемость этого символа означает одно – высокий уровень эмиграции в страны с лучшим экономическим климатом. Впрочем, не знаю, видел ли мир что-то похожее на Приднестровье. Григорий Воловой говорит со мной унылым, монотонным голосом. Он редактор «Новой газеты», один из горстки людей, осмеливающихся открыто протестовать против нынешнего приднестровского ГУЛАГа: «В начале 90-х наше население составляло 750 тыс. человек. Сейчас оно – порядка 450 тыс. человек. У нас осталось около 150 тыс. здоровых людей в трудоспособном возрасте».

Так что при всех соблазнах стадиона за последнее десятилетие почти половина приднестровцев покинула страну, чтобы попытать счастья за границей. Стоит пройтись по улицам Тирасполя, и становится совершенно очевидно, что после «Шерифа» здесь остается не так много денег.

Однако есть и другой источник дохода: «Шериф» подрабатывает сам. Он владеет не только футбольным клубом, но и крупнейшей в Приднестровье сетью супермаркетов, а также всеми линиями стационарной и мобильной телефонной связи в стране (в 2002 году они дали выручку в 2 млн. долларов). И хотя признавать Приднестровье Россия не отваживается, «Газпром» уже больше десяти лет субсидирует поставки газа в эту республику на сумму около 50 млн. долларов в год. А «Итера», компания из Флориды со связями в Солнцево, является главным совладельцем металлургического комбината в Рыбнице, главного источника экспортных доходов Приднестровья.

И даже теперь нельзя не задаваться вопросом: как всего этого хватает на финансирование футбольного клуба «Шериф» и стадиона? Вы не забыли о складах российского оружия? А еще в Приднестровье имеются, по некоторым данным, две-три фабрики, которые производят его тайно. Оружие вывозится из Приднестровья через Одессу и поступает туда, где идет война: на Кавказ, в Среднюю Азию, на Ближний Восток и в Центральную Африку.

Время от времени президент Путин испытывает в связи с Приднестровьем нравственные колебания. «Наверно, эту черную дыру уже пора закрыть», – сказал он Георгию Пурванову, когда болгарский президент просил его поставить заслон той лавине преступности, которая расползается из Приднестровья по соседним странам. Различные группировки используют Болгарию как важный перевалочный пункт контрабанды оружия из Украины и Приднестровья, и Пурванов, по понятным причинам, считает, что это сильно вредит имиджу его страны.

Путин обдумал эту проблему, но решил не закрывать «дыру». Несколько лет назад русские согласились разрешить международной организации проконтролировать отправку в Россию вооружений 14-й армии. Когда я писал эту книгу, примерно половина оружия уже была возвращена. «Разумеется, мы не знаем, сколько из этого количества было отправлено в Россию, а сколько попало в другие места», – сказал сотрудник одной из западных разведок. Западные правительства особенно беспокоит пропажа российских зенитно-ракетных комплексов «Игла». В декабре 2003 года их было вывезено 320 единиц, однако исходная отчетность говорит о том, что их было 394. Где-то в мире, неизвестно, в чьих руках, находятся 74 ракеты с точным наведением, способных сбить «Боинг-747». Каждая из них стоит около 50 тыс. долларов. «В Приднестровье достаточно оружия, чтобы снарядить целую армию, оно стоит миллионы и обладает страшной силой», – сказал сотрудник разведки.

Приднестровье – крошечная страна размером со штат Род-Айленд. Однако оно оказывает свое губительное влияние на обширные регионы планеты. Его криминальный пограничный режим приносит исключительный вред как Украине, так и Молдове. Поэтому вскоре после украинской «оранжевой революции» новая администрация обратила внимание на эту проблему. «Если надежно закрыть границы, незаконная власть в Приднестровье скоро лишится экономических основ своего существования», – заявил в июне 2005 года министр иностранных дел Украины Борис Тарасюк. Обвинив бывшего президента Кучму в пособничестве ПМР, он продолжал: «Прежнее правительство использовало Приднестровье как трамплин для контрабанды, потому что деньги от нее текли в основном в Киев. Теперь ситуация изменилась. Украина не заинтересована в существовании на ее рубежах «черной дыры», и в том, чтобы наживаться на конфликте в этом соседнем государстве, она также не заинтересована».