Игорь Дьяков - Лето бородатых пионеров (сборник)

БОРИС: Браво, Вениамин Полуэктович! По-моему, сейчас нужно немалое мужество, чтобы рискнуть показаться ретроградом!

ВИКТОР: А я сомневаюсь, что не пишут из-за лени. Разуверились.

В. И.: Все вас бросает в крайности… Боюсь, вы все-таки унаследовали инстинкт фракционности, который громогласно порицаете…

БОРИС: Меня волнует, куда все предложения пойдут. Под сукном и так немало.

ВОВИК: Обещают обработать…

БОРИС: Обработают – своих не узнаешь… (Виктору, вдруг.) Смотри, смотри, какая бабца!.. Да вон, в том конце стола!

ВИКТОР: Около нее какой-то типчик (кивает в сторону подоконника).

ВОВИК: Он у меня бумаги просил…

БОРИС (поворачивается к центру зала, услышав голос К-критика): Сейчас нам ска-ажут!..

К-КРИТИК (многозначительно растягивая слова и заикаясь в микрофон): М-Мы собрались здесь, в центре столицы государства, с тем, чтобы высветить то наболевшее, которое терзало и продолжает терзать души российских писателей, собрались в надежде, что наш голос будет услышан… Сегодня я испытываю особое чувство… Глубины отечественной словесности… Отчетливо ощущаю, что… Многие годы ушли на то, чтобы… Та самая болевая точка, которая…

Звенит колокольчик.

БОРИС:… Слава богу – а то он бы до ночи говорил.

В. П.: Вот! Дали вам возможность говорить – а сказать толком ничего не можете! Агрессивная инфантильность… Что в том, что Лермонтова переросли? – это не кому-то минус, а вам, вам!

БОРИС: Все же лучше, согласитесь, когда язык еле ворочается с непривычки, чем от маразма.

В. П. (слегка тушуясь): Посмотрим, посмотрим…

В. И.: Должен сказать, что вы в ваших препирательствах оба хороши.

ГЕОФИЗИК (у микрофона): Я инженер-геофизик. Я удивлена: столько творческих людей собралось, а разговоры идут какие-то… мелкие. Докажите же, что вы творческие люди. стихи бы послушать, рассказы. Из Клуба самодеятельной песни здесь люди – спели бы, ей-богу!..

В. П.: Что это она?

ВОВИК: Сорок процентов пригласительных выделено комсомольским активистам района. «Против лома нет приема», как говорится.

ВИКТОР (громко) : Мы к вам обязательно приедем на съезд геофизиков!

В. П. (Вовику): Слушай, глянь-ка, что там этот, у подоконника, строчит – не в службу, а в дружбу! (кивает на человека у подоконника. Вовик бочком подходит к тому и заглядывает через плечо).

ГОЛОС 1-й: А я бы вообще начал о месте, на котором мы собрались. Об Арбате. То, что в Риме было форумом, в Москве – Арбат. Его восстановили, но оказалось – фактически подменили. Люди ходят недоуменные. На площадке, издревле называемой Дурацкой, выступала Алла Пугачева. Когда? 1 апреля, в День Дурака. Это прикажете считать апофеозом возрожденного Арбата? Дрыгались, визжали от восторга. Это – творческое общение, которое планировалось? Думают создать два кафе друг против друга – «Мастер» и «Маргарита». Давайте уж тогда заделаем «Войну» и «Мир», «Преступление» и «Наказание». Восстановили «Дом с привидениями» на Собачьей площадке, а забыли, что на этом самом месте был дом, где родился – ни много ни мало – Суворов!! Воистину недовольство архитектурой Москвы превращается в политическую проблему!

ГОЛОС 2-й: Нужен журнал по отечественной истории объемом с «Вокруг света». Статистика подтверждает: фантастика не расходится – а книги по истории разлетаются мгновенно. Это о многом говорит. Сорок пять лет назад, в трудную годину, вспомнили и Суворова, и Невского, и Донского. Давайте же не дожидаться новых испытаний, иначе своим беспамятством приблизим их!

ГОЛОС 3-й: Необходим и театр русской истории, «Дебют». Два года Марк Захаров морочит голову молодым драматургам. Исторической тематики нет. Кто вырубил историю на московской сцене? Островский говорил, что в каждом театре Москвы должно идти одна-две таких пьесы, что москвичи с их богатейшей историей имеют право лицезреть своих героев… «Слову» отметили недавно 800 лет. И ни один театр не отозвался. Вы представляете себе, чтобы так поступили со своим «Словом» грузины или литовцы?! Это наш позор!

Человек у подоконника подходит к журналисту и о чем-то его спрашивает, затем отходит обратно.

В. И.: Вот это золотые слова! Это молодцы. (Обращаясь к В. П.) Что, нечем крыть?

В. П. (делает вид, что не слышит, обращаясь к журналисту): Ну что? Стихи небось?

ВОВИК: Стихи… Странный… Спросил меня, кто такой Островский… Неразборчивый почерк, все исчеркано. Только первую строчку и разобрал: «Художник-варвар кистью сонной…».

В. П. (волнуясь и стесняясь своего волнения): Странный тип!

БОРИС: Прошу обратить внимание, как бред реформаторства набирает силу.

В. П.: Цинизм у вас все же наигранный.

БОРИС: А вы послушайте…

ГОЛОС 1-й: При МОСХ есть молодежная секция. Такую же при Союзе писателей! 2–4 года проходит – уже видно, случайный человек пришел в литературу или не случайный…

ГОЛОС 2-й: Творческий совет молодых литераторов…

ГОЛОС 3-й: Центральное молодежное объединение…

ВСЕ ТРИ ОДНОВРЕМЕННО: Союз!.. Коллегию!.. На самом высоком уровне!..

ГОЛОС 1-й: Голосуем!

В. П. (громко): У нас тут что, учредительное собрание или что?

В. И. (тихо, обращаясь к В. П.): Сядь! Ты тоже не Мирабо.

В. П.: Коллективные формы борьбы за творчество остались только в Северной Корее!

В. И.: Что это ты так разгорячился!

В. И. (ни к кому не обращаясь, но тихо): Астафьев, Белов, Распутин ни у кого не просили помощи…

В. И.: Другое время было… Ну нельзя же быть таким нетерпимым!

БОРИС: А я согласен с Вениамином Полуэктовичем.

ВИКТОР: А я не согласен.

БОРИС: Измямлились…

В. И.: Думаю, образ поколения вашего сложней и трагичней, чем вы себе представляете, Борис. И это печально.

ВИКТОР: Уж это точно. Здесь же случайных людей много.

ВОВИК: Что поделаешь, все – второпях…

В. И. (Борису): Вас печатают, поэтому вы так изысканно меланхоличны.

В. П. (к В. И.): Ты хочешь, чтоб школьные сочинения на ротапринте издавались?

В. И.: Лучшие? А почему бы нет… (Наклоняется к В. П.) Ты помнишь свою «Бетонную грудь»? Когда она вышла?

В. П. (озирается): В 50-х…

В. И.: В начале 50-х. И тираж у нее был – дай боже. И я тоже, грешен, издал кое-что… Так что и иные школьные сочинения – почему бы нет?

В. П.: Ну и память у тебя… Опять он!

ЧЕЛОВЕК У ПОДОКОННИКА ( подходит к Вовику): Вы меня очень обяжете, если ссудите еще пару листков.

ВОВИК (вырывая листки из блокнота): Пожалуйста… Вам совсем не интересно, что здесь происходит?

ЧЕЛОВЕК У ПОДОКОННИКА: Что вы, очень интересно… Весьма благодарен… (отходит)

ГОЛОС 1-й: Не нужны тимуровские команды по литературным интересам. Рабочую группу из серьезных критиков…

ГОЛОС 2-й: Надо найти тех, кто способен бескорыстно заняться «пробиванием» рукописей…