Эдвард Люттвак - Стратегия. Логика войны и мира

Возвращаясь к рассматриваемому нами примеру и к ключевой роли оперативных методов с обеих сторон, мы уже знаем, что атакующие стремятся добиться эффекта блицкрига [72], который заключается в следующем: разрушение всей системы поддержки обороны; вынужденная эвакуация передовых авиабаз и хранилищ ядерного оружия; внесение разлада в решения командования с целью побудить его к организации контратак в ложных направлениях (это главный момент); принуждение противника к неорганизованному отступлению. Что же касается обороны и избранных ею оперативных методов, нам теперь известно, что фронтальное истощение танковых частей противника, осуществляемое пехотой с ПТУР, не может достичь успеха против атаки колонн глубокого проникновения. Дело не в том, что износ представляет собою некую низшую форму ведения войны, а скорее в том, что его материальные потребности прямо пропорциональны его задаче. И в этом случае задача каждого подразделения обороны является невероятно сложной, потому что численность наступающих войск, густо сконцентрировавшихся на узких участках фронта, будет сильно превосходить численность войск обороны, распределенных по всей длине этого фронта.

Конечно, истощение — это вопрос арифметики, и оно может оказаться успешным, но лишь при наличии гораздо более изощренной оборонительной системы, чем простая линия пехоты, вооруженной ракетами. Во-первых, противотанковые заграждения (минные поля, противотанковые рвы-контрэскарпы, бетонные надолбы и т. п.), за которыми нужно подобающим образом наблюдать, чтобы не допустить прорыва, — все это потребуется для того, чтобы замедлить скорость подхода противника и, кроме того, удерживать численность прибывающих машин ниже боевых возможностей пехоты, вооруженной ПТУР. В известных пределах одно можно заменить другим: чем прочнее и надежнее заграждения, тем меньше уцелевших противотанковых расчетов потребуется для того, чтобы сдержать наступление врага. Такова функция успешных ударов, направленных как против инженерных машин, пытающихся разрушить заграждения, так и против танков и БМП, которые могут их преодолеть. Во-вторых, для достижения приемлемой пропорции взаимных потерь потребуются укрепленные огневые позиции, чтобы обеспечить высокий «обменный курс» между потерями ракетных расчетов и уничтоженными бронемашинами. Конечно, экономика такой укрепленной фронтальной обороны будет зависеть от длины фронта, который необходимо закрыть, а это уже вопрос не оперативного уровня — скорее, он относится к уровню стратегии театра военных действий. Как бы то ни было, без охраняемых заграждений и укреплений, гораздо более дорогостоящих, чем сами ракетные комплексы, у пехоты с ПТУР нет никакого шанса на успех. Таким образом, оказывается, что технически превосходящая противника и тактически адекватная пехота, вооруженная ракетными установками, неэффективна на оперативном уровне.

Если мы далее рассмотрим не столь радикальную версию этого предложения, которая высказывается в пользу добавления фронтального слоя пехоты с ПТУР к бронетанковым и механизированным войскам обороны, то увидим, что истощение противника будет иметь решающее значение. Отчасти это следует из суммы двух тактических эффектов. Во-первых, это задержка, навязываемая наступающим, которая сама по себе может быть весьма ценна, чтобы выиграть время для мобилизации, если противнику поначалу удалось достичь внезапности. Во-вторых, действительное истощение, которого можно добиться, поскольку если еще предстоят мобильные военные действия, снижение численности живой силы и техники врага уже будет влиять на исход дела. Но значение дополнительного фронтального ряда пехоты с ПТУР может оказаться гораздо большим, нежели сумма этих тактических частей. Очевидно, что, распознав основные векторы наступления противника, начиная от того места, где ему удается прорваться, и продолжая защищать все другие участки фронта, сильная передовая линия, укрепленная пехотой с ПТУР, способна дать мобильным силам обороны возможность быть еще эффективнее на оперативном уровне: они могут контратаковать фланги вторгающихся колонн, будучи сами защищены от атак с флангов незатронутыми участками фронта.

Конечно, это предполагает либо своевременную мобилизацию, либо фронтальную защиту, достаточно крепкую, позволяющую выиграть время, необходимое мобильным силам для того, чтобы собраться на своих базах, добраться до фронта и, развернувшись в надлежащий боевой порядок, предпринять контратаку. Если имеется одно из этих двух условий, тогда оборона налажена куда лучше, чем было бы при отсутствии фронтальной линии укрепленной пехоты с ПТУР. А полностью мобильная защита, если только она не обладает значительным численным превосходством, сначала была бы вынуждена защищать участок прорванного фронта, не располагая свободой для того, чтобы начать собственные контратаки. И если противнику удастся добиться внезапности, достигнувшим фронта бронетехнике и механизированным силам защиты придется столкнуться с ним лоб в лоб вместо того, чтобы получить возможность атаковать вражеские колонны с флангов.

Поэтому в случае менее радикального предложения технически превосходящая и тактически адекватная защита фронта силами пехоты с ПТУР, в конечном счете, оперативно действенна. Следующий вопрос, конечно, будет заключаться в том, насколько она действенна в сравнении с альтернативой — придать вместо пехоты с ПТУР побольше бронетанковых и моторизованных сил. Тогда это уже вопрос об оценке альтернативных вариантов, то есть о том объеме мобильной силы, которым жертвуют ради того, чтобы получить фронтовую линию пехоты, вооруженной ПТУР, с требуемыми заграждениями и силами, их охраняющими. Ответ будет зависеть частично от того, кем будет укомплектовано это формирование: немногочисленными регулярными солдатами, взятыми из мобильных сил, или же более многочисленными резервистами. Институциональные особенности, не имевшие никакого значения на техническом уровне и важные, как выяснилось, на тактическом уровне, на оперативном уровне оказываются решающими.

Поскольку пехота с ПТУР статична, есть лишь два оперативных метода ее использования: защита фронта ее собственными силами или же в сочетании с контратакующими мобильными войсками. Конечно, существуют и другие способы применения оснащенной противотанковыми ракетами пехоты, более подходящие, чем фронтальная защита, где такая пехота должна принять на себя еще не ослабленный наступательный порыв атакующих. Одна из возможностей, уже упоминавшихся выше, — «эластичная оборона» (elastic defense), способная серьезно противостоять продвижению врага лишь после того как он проникнет достаточно глубоко, чтобы его первоначальный порыв ослаб. Это, разумеется, требует соответственно глубокого отступления в строгом порядке — а также достаточно территории, которую можно потерять, не проиграв войну. Другая возможность — глубокая оборона (defense-in-depth), в форме многочисленных линий, призванных замедлить противника на каждой из них последовательно, либо в форме сильных «островов» сопротивления, призванных направлять каждое перемещение противника в заранее подготовленные огневые зоны, готовя тем самым контратаки.