Сергей Доренко - Так говорит Сергей Доренко. Донбасс – дымовая завеса Путина?

Познер: В Москве…

Сергей Доренко: Ну это, так сказать, везде, всюду в России есть, но уже, так сказать, совсем мало.

Познер: Концентрация в Москве…

Сергей Доренко: В Москве, да. В Москве есть два вредных сословия: шестидесятники и их дети – сословие абсолютно тупиковое, ошибочная ветвь эволюции, и «русско-демократично бабушкас»…

Познер: Это кто?

Сергей Доренко: Я вам скажу. «Русско-демократично бабушкас» в 87-м году рвали мне пиджак с криком: «Он похож на агента КГБ!», когда я снимал на Манежной митинги. 87-й – 89-й.

Познер: Ага.

Сергей Доренко: От «Первого канала» я выходил, у меня прическа была короткая. А им это не нравилось.

Познер: Так.

Сергей Доренко: Они думали, что раз так – значит так. «Русско-демократично бабушкас», когда Ельцин вот так на меня показал… А Ельцин в день, в день, когда его уволили…

Познер: Да…

Сергей Доренко: …в Госстрое собрал пресс-конференцию. И я, и я…

Познер: Когда он был заместителем председателя Госстроя?

Сергей Доренко: Он был, по-моему, предсе…

Познер: Зам, зам, зампредседателя Госстроя.

Сергей Доренко: Какое-то важное лицо…

Познер: Да.

Сергей Доренко: И он собрал пресс-конференцию прямо в здании Газпро… Госстроя – теперь там Совфед – я пролез через парапет, перелез через… Одним словом, сделал чудеса, и больше того – чудо заключалось в том, что я задал вопрос. Я ему сказал: «Вы по голосам, по количеству голосов, человек № 2 в стране, в Советском Союзе. Когда вы уберете лицо № 1?» – спросил я.

Познер: Хорошо… Так «бабушкас» – это кто?

Сергей Доренко: Ельцин показал на меня…

Познер: Это чудная история!

Сергей Доренко: Ельцин показал на меня и сказал: «Он – провокатор!» И вы не представляете, зал стал сгущаться, и «бабушкас» пошли тащить меня за пиджак назад.

Познер: То есть, они кто?

Сергей Доренко: Маньяки, зомби…

Познер: А почему с американским или английским акцентом?

Сергей Доренко: Потому что…

Познер: Они же не оттуда?

Сергей Доренко: Потому что их интервьюируют постоянно, и в то время их интервьюировали постоянно ваши американские коллеги…

Познер: Кого интервьюировали?

Сергей Доренко: …изображая из них русский народ.

Познер: Вы имеете в виду диссидентов?

Сергей Доренко: Нет… Это демократические бабушки, которые героизируют… героизировали Ельцина в свое время. Собственно, и вас они героизируют. Вы их герой, потому что вы – герой русскос…

Познер: Я не об этом. Почему-то я не знаком ни с одной, поэтому я вас так спрашиваю. Мне было бы интересно как-нибудь…

Сергей Доренко: Боже мой! Выйдите на площадь, скажите: «Русско-демократично бабушкас…

Познер: И сразу…

Сергей Доренко: …я – Познер!» Они придут просить автограф. Прошу вас!

Познер: Хорошо, хорошо. Я скажу, что это благодаря Сергею Доренко.

Сергей Доренко: И шестидесятники, шестидесятники…

Познер: Оставим их в покое пока.

Сергей Доренко: Ужасные люди, да…

Познер: И еще один вопрос: кто такие, вот с ваших… «правильный ли народ его слушает?» Правильный народ – это кто?

Сергей Доренко: Правильный народ – это инетовский народ. Рунетовский народ, то есть…

Познер: А…

Сергей Доренко: Я, дело в том, что я сам очень оттуда, и должен сказать, что вообще всю информацию, в основном, теперь получаю из интернета. Всю информацию. И если человек, с моей точки зрения, не в интернете, то он значит пленен либо рулем – ну, не может в этот момент, за рулем, и тогда он на радио, на радио…

Познер: Ну конечно, конечно, вы в плену…

Сергей Доренко: Это и есть правильный человек.

Познер: Это правильный человек?

Сергей Доренко: Да. Человек, который смотрит телевидение, не может быть правильным.

Познер: По определению?

Сергей Доренко: По определению! Потому что на телевидении…

Познер: А которые вас смотрели?

Сергей Доренко: Э… Дело в том, что в то время…

Познер: Другие люди были?

Сергей Доренко: В то время, в то время не было такого Инета.

Познер: Но радио-то было! И вот это вот было…

Сергей Доренко: Радио было, радио было… Ну я сам себя ни разу не смотрел. Согласитесь, что я сам себя…

Познер: Ну согласитесь, что вас смотрели такие же, как и смотрят сегодня!

Сергей Доренко: Нет.

Познер: Нет?

Сергей Доренко: Нет.

Познер: Все-таки нет…

Сергей Доренко: Люди мигрировали в интернет.

Познер: Хорошо.

Сергей Доренко: Я считаю, что человек, смотрящий телевидение, априори позволяет пригласить вам себя на танец, и вы ведете в танце – ведь телевидение нельзя кликнуть. Невозможно! И в этом проблема телевидения. Вы – талантливый танцор, и я говорю сейчас конкретно о вас, но в основном танцоры бесталанные. И когда человек позволяет вам…

Познер: А что, радио – это другое, что ли? Радио… я обожаю радио!

Сергей Доренко: Радио – это форум, радио – это продление форума. Нет.

Познер: Но ведь тоже там есть талантливые танцоры, а есть совершенно бездарные.

Сергей Доренко: Нет. Я строю…

Познер: Могу их назвать даже, и вы их знаете! Бездарных радиотанцоров…

Сергей Доренко: Я строю… Я строю радио как форум. У меня, у меня танцоры…

Познер: Вам звонят…

Сергей Доренко: Да! Мы и есть телефо…

Познер: И дураков очень много.

Сергей Доренко: Дураки тоже живописны. Деды Щукари, всевозможные деды Щукари…

Познер: На самом деле, я хотел с вами… если всерьез… Я хотел с вами говорить о журналистике.

Сергей Доренко: Интересно!

Познер: Я хотел с вами говорить о журналистике, потому что… ну… да потому что это очевидно, что вы в российской журналистике фигура особая, очень известная, очень яркая… и, наверное, думаете о том, чем вы занимаетесь. Так вот… Вы сами говорите: «Журналистика – это наслаждение, это странноватый способ рефлексии, это способ думать. Для меня журналистика – это счастье быть». Вы сейчас готовы это повторить?

Сергей Доренко: Да. Я встаю каждый день в 5 утра, если я дождусь будильника. Иногда – в 4. И я ложусь для этого в 9-10. Я еду… я еду на работу так, чтобы приехать в 6–6:15. И у меня нет редакторов, я сам готовлюсь… Я к тому, что это счастье…

Познер: Понимаю.

Сергей Доренко: И я уже много раз говорил… все воспринимают это за шутку… все акционеры – придурки. Почему – объясню. Если бы они мне не платили, я б им платил. Я бы им платил за счастье быть в эфире. Я бы грабил прохожих!

Познер: Журналистика в России, то есть тот род деятельность, который когда-то во Франции стали называть «четвертой властью», в общем молодая профессия, вот. Я… мне как кажется, даже не кажется, я бы сказал так, что в СССР вообще журналистики не было. Журналистов называли солдатами идеологического фронта, задача которого продвигать, объяснять политику партии правительства. То есть это была пропаганда. Очень талантливые были пропагандисты! Я бы сказал, высокоталантливые были среди них, а были там и всякие… Но все-таки это не журналистика, как я ее понимаю. Или вы считаете, что то тоже было журналистикой?