Литературка Литературная Газета - Литературная Газета 6551 ( № 17 2016)

За этим – прямое действие к формированию подчинённого сознания. Сознания, лишённого элементарной морали и скованного сводом мнений и убеждений, присущих обитателям третьего мира. Думается, говоря о том, что российское телевидение – преступная организация, Сергей Капица имел в виду и подобное…

Этим пронизана вся программа « Давай поженимся» – от общей тональности и внешнего оформления до непременной речевой атрибутики с насаждением идеи обогащения и привитием мещанских манер – выбалтывания «женихами» и «невестами» всего того, что порядочный человек должен держать глубоко про себя.

Не будем ханжами – программы, подобные «Давай поженимся», должны присутствовать в эфире. Они должны быть и развлекательными, и жизнеутверждающими, и полными радостного очарования для женских сердец – а как же… Но только не разрушительными для рядового сознания (для массового электората). Не связанными с деструктивным социопрограммированием, направленным на формирование «потребилова» как формы сознания, на огрубление и примитивизацию нравов, а в конечном итоге (вместе с запугиванием и оболваниванием «простолюдья» бесконечными детективными сериалами) и на их исчезновение.

Обидная самодеятельность

ТелевЕдение / Телеведение / А вы смотрели?

Куликова Поля

Теги:«Не бойся , я с тобой»

Канал НТВзачем-то показал продолжение старинного фильма «Не бойся, я с тобой», поместив героев в 1919 год.

Славы Юлию Гусману (и так не бог весть какому режиссёру) он не прибавил. Смотреть эту якобы приключенческую ленту было грустно (все главные исполнители за более чем 30 лет очень постарели и вынуждены были оправдывать предложенные сценаристами дурацкие предлагаемые обстоятельства), скучно и смешно. При чём здесь 19-й год? Патриоты и примкнувшие к ним интернационалисты-циркачи борются за свободу и демократию кавказской республики против бандитской цветной революции.

Самодеятельность в сценарии и в исполнении ролей, причём непрофессионалы вполне на уровне профессионалов. Крайне низком. Дмитрий Быков – в роли немецкого инженера, Андрей Васильев – английского генерала, в главной отрицательной роли какой-то полузабытый «парень из Баку». Чем старательнее ректор Школы-студии МХАТ профессор Игорь Золотовицкий играет коварного бандита, тем очевиднее общая халтурность. Жалко было Анатолия Равиковича и Льва Дурова (ныне покойных), которых втянули в эту, видимо, высокобюджетную авантюру.

Мы её теряем?

Общество / Год великих историков

Филюшкин Александр

«ЛГ» № 13, 2016

Теги:история , образование

Вызовы науке истории в ХХ веке

«Учительница жизни»

История возникла как наука о человеческих надеждах. От неё ждали ответов на главные вопросы: кто мы такие? почему такие? что с нами будет? Цицерон говорил: «История – свидетель времён, свет истины, жизнь памяти, учительница жизни, вестница старины».

Основой современной европейской цивилизации является христианство. Священное Писание – это историческое повествование. Бог оценивает историю человеческой жизни, совершённые в ней благодеяния и грехи. Можно сказать, что вся христианская культура была исторически ориентированной. Человечество мыслило историческими категориями и верило, что они истинны.

Это благоговейное отношение к исторической науке сохранялось вплоть до середины ХХ века. Причём оно было единодушным среди представителей разных идеологических лагерей. Историки-коммунисты верили, что весь предыдущий ход событий доказывает неизбежность светлого будущего и победы пролетарской революции. А их коллеги в буржуазных странах были убеждены, что исторический опыт даст социальный рецепт для выхода из любых кризисов. Французский историк Марк Блок (1886–1944) писал: «Всякий раз, когда наши сложившиеся общества, переживая беспрерывный кризис роста, начинают сомневаться в себе, они спрашивают себя, правы ли они были, вопрошая прошлое, и правильно ли они его вопрошали».

«Кто управляет прошлым, тот управляет будущим»

В 1949 году выходит антиутопия Оруэлла «1984», в которой описывается тоталитарное общество и показывается роль историков в нём. Историки работают в зловещем Министерстве правды, его задача – фабриковать политически ангажированную ложь. Главный герой так описывает состояние исторического знания в его эпоху: «Мы буквально ничего уже не знаем о революции и дореволюционной жизни. Документы все до одного уничтожены или подделаны, все книги исправлены, картины переписаны, статуи, улицы и здания переименованы, все даты изменены. И этот процесс не прерывается ни на один день, ни на минуту. История остановилась. Нет ничего, кроме нескончаемого настоящего, где партия всегда права».

В романе был сформулирован знаменитый лозунг, которым стали характеризовать сущность работы историка в ХХ веке: «Кто управляет прошлым, тот управляет будущим; кто управляет настоящим, управляет прошлым». Вера в миссию исторической науки пошатнулась, зародилось недоверие, которое в последующие годы ширилось и достигло апогея в наши дни. Конец холодной войны, перестройка с её реабилитациями и разоблачениями, гибель СССР, «война исторической памяти», которая развернулась на постсоветском пространстве между новообразованными национальными государствами, – всё это породило масштабное переписывание истории, «срывание масок» «закрытие белых пятен» и т.д.

Эти процессы порождались и политическим заказом, и националистической конъюнктурой, и самыми искренними намерениями восстановить справедливость, но главное, что их итогом стала серьёзная дискредитация истории как науки. Исторические прогнозы не сбылись, сама вера в прогностическую способность этой науки была утрачена. Взамен «носителей истины» историки получили стойкое клеймо конъюнктурщиков.

Постмодернистский вызов

От обвинений в политической тенденциозности история пострадала, но не смертельно. Ведь и историки – «слуги режима», и их оппоненты – «борцы за историческую правду» – руководствовались одинаковой целью – «разоблачить ложь». Они понимали её по-разному, но каждый считал, что именно их мнение научно обоснованно и правильно.

Но в 1970-е годы исторической науке был нанесён поистине смертельный удар – была поставлена под сомнение сама её способность познавать прошлое.

Постмодернизм – явление культуры ХХ века, сущность которого – недоверие в отношении традиционных ценностей и основ мировоззрения. Применительно к исторической науке это можно описать в виде следующей упрощённой схемы. Свершилось историческое событие. О нём написал летописец. Он записал сведения о событии неполно, в зависимости от своей информированности, политической конъюнктуры и т.д. Затем летопись читает историк и пишет книгу. Он, в свою очередь, искажает информацию в зависимости от своей квалификации, национальности, политического заказа и т.д. Потом книгу читает читатель. И то, что он понял из книги в отношении описываемого события, также зависит от множества факторов.