Марк Курлански - 1968. Год, который встряхнул мир.

Леруа Джонс также принадлежал к числу поэтов, пользовавшихся популярностью у поколения 1968 года. Его строчка «Лицом к стене, ублюдок, это ограбление!» приобретала все большую известность. В 1967 году «группа единомышленников» из Ист-Вилледжа назвала себя «Ублюдки», воспользовавшись словом из стихотворения Джонса. «Группа единомышленников» вела напряженные интенсивные интеллектуальные беседы: это был своего рода уличный театр, предназначенный для привлечения внимания журналистов (подобные акции очень хорошо удавались Эбби Хоффману). Во время забастовки нью-йоркских мусорщиков «Ублюдки» перевозили мусор на метро (он кучами лежал на тротуарах, распространяя сильный запах) в недавно открытый Линкольн-центр.

Поэтом, чьи книги пользовались огромной популярностью, был Род Маккуин. Он создавал маленькие изящные ритмизированные остроты и читал их дребезжащим голосом, который наводил на мысли либо об эмоциях чтеца, либо о бронхите. Автор песен для Голливуда, чисто выбритый Маккуин отнюдь не принадлежал к числу битников. В начале 1968 года он уже продал двести пятьдесят тысяч экземпляров сборников неожиданно сентиментальных стихов. Два сборника его стихов, «Стэниен-стрит и другие горести» и «Внимайте теплу», продавались быстрее, чем какие-либо книги из списка бестселлеров в «Нью-Йорк тайме». С характерной для него скромностью и прямотой он сказал в интервью 1968 года: «Я не поэт; я лишь нанизываю слова». Когда он заболел гепатитом, поклонники сотнями стали присылать ему мягкие игрушки. Многим он и его почитатели казались невыносимыми.

Если автора песен можно считать поэтом, то в 1968 году на эту роль были кандидаты и посерьезнее, чем Маккуин. Боб Дилан определил свою позицию, выбрав сценический псевдоним Дилан. Тем самым устанавливалась некоторая связь между его ясно выраженным лиризмом и лиризмом валлийского поэта Томаса Дилана. Группа «Дорз» («Doors») взяла свое название из строчки Уильяма Блейка: «Врата познания» («The doors of perception»). В журнале «Лайф» ведущий певец этой группы Джим Моррисон был назван «прекрасным поэтом и прекрасным актером», конкретно же — «даровитым поэтом в черных кожаных штанах». Не имело значения то обстоятельство, что слова не всегда передавали суть, если их не сопровождали произвольные выкрики Моррисона. Пола Саймона и Арта Гарфун-келя, чьи баллады отличались лиризмом и были полны метафор и образов, многие их поклонники считали поэтами. Но Пол Саймон, занимавшийся сочинением текстов песен, относился к этому скептически. «Я пытался заниматься поэзией, но это не имело ничего общего с моими песнями... Однако тексты популярных песен настолько банальны, что, если в вас есть искорка интеллекта, вас назовут поэтом. И если вы скажете, что вы не поэт, люди подумают, что вы принижаете себя. Но те многие, которые назовут вас поэтом, не знакомы с поэзией. Таковой они считают нечто вроде Боба Дилана. Они никогда не читали, скажем, Уоллеса Стивенса. Вот Стивенс — это поэзия».

С другой стороны, некоторые сомневались в том, что Гинз-берг является поэтом, а в том, что Эзра Паунд — поэт, не сомневался никто. Паунд, порождение времени, когда только формировалась поэзия двадцатого века, ныне восьмидесятилетний старик, доживал свои годы в Италии. Несмотря на его фашистские и антисемитские взгляды, его имя и имя его политически консервативного протеже Т.С. Элиота сохранялись в списке явлений культуры, актуальных для поколения 1968 года. Даже если не углубляться в исследование поэзии, преемственность была очевидной. Если бы не было Паунда, то не было бы и Элиота, а также Дилана Томаса, Лоренса Ферлингетти, Аллена Гинзберга. Или они писали бы совсем по-иному.

В этом смысле Гинзберг ощущал себя должником Паунда, поэтому он, еврейский поэт (или, как он сам любил говорить, еврейский буддийский поэт), хотел посетить Паунда. Когда в

1967 году в Венеции ему это удалось, он не стал читать свои стихи. Вместо этого после обеда он свернул самокрутку, набил ее марихуаной и, не давая никаких пояснений, закурил. Затем он включил для старшего поэта записи: «Yellow Submarine» и «Eleanor Rigby» «Битлз», «Sad-eyed Lady of Lowlands», «Absolute Sweet Marie» и «Gates of Eden» Боба Дилана и «Sunshine Superman» Донована 14 14 «Желтая подводная лодка», «Элеанор Ригби», «Леди из долин с грустными глазами», «Сладчайшая Мэри», «Врата Эдема», «Супермен солнечного света» (названия песен). — Примеч. пер. . Слушая, Паунд улыбался; казалось, некоторые строки ему нравятся; он постукивал своей палкой с набалдашником из слоновой кости в такт музыке, однако не сказал ни слова. Позднее Ольга Радж, давняя спутница жизни старого поэта, уверила Гинзберга, что если бы ему не понравилось предложенное и он не принял бы его, то просто бы вышел из комнаты.

Но возникал вопрос, кто поэт, а кто — нет.

Политика оказалась тесно связана с предпочтениями в поэзии. Русские поэты, особенно те, кто открыто высказывался на политические темы, снискали огромную популярность среди учащихся колледжей на Западе. 1968 год был значимым для Евгения Евтушенко, который участвовал в дискуссиях на политические темы на родине и добился признания деятелей искусства за рубежом. Евтушенко родился в 1933 году и принадлежал к новой школе русской лирической поэзии. Критики часто высказывали соображения, что другие участники новой школы, такие как протеже Бориса Пастернака Андрей Вознесенский (также родившийся в 1933 году), были лучшими поэтами, нежели Евтушенко. Но в 60-е он был наиболее известным пишущим русским поэтом во всем мире. В 1962 году он опубликовал четыре вещи, в которых советская действительность была подвергнута острой критике, и в их числе — «Бабий Яр», где говорилось о массовых убийствах евреев — факт, который безуспешно скрывала советская власть.

В 1965 году, когда Гинзберг был в России (он оказался там в промежутке между изгнанием с Кубы и выдворением из Чехословакии), то встретился со знаменитым собратом по перу. Евтушенко сказал Гинзбергу, что слышал немало скандальных историй, но не верит им. Гинзберг уверил его, что, возможно, то была правда. Так как он гомосексуалист и такова реальность, в которой он живет, скандалы возникают из-за его готовности открыто говорить о своем опыте в этой области.

Видно было, что русский поэт чувствует себя все более неловко. Он произнес: «О подобных случаях я ничего не знаю». Гинзберг быстро перевел разговор на другую любимую им тему — употребление наркотиков. Евтушенко ответил: «Эти две темы — гомосексуализм и наркотики — мне не близки, и мне кажется, они имеют значение прежде всего в связи с проблемами подростков. Для нас здесь, в России, они не важны».

В 1962 году, когда английский композитор Бенджамин Бриттен написал «Реквием по войне», он не имел в виду Вьетнам. Этим произведением он отметил открытие собора в Ковентри, восстановленного после бомбардировки во время Второй мировой войны. Текст был взят из стихов Уилфреда Оуэна о Первой мировой войне. Но к 1968 году многие воспринимали «Реквием по войне» как антивоенный, а все имевшее антивоенную направленность вызывало интерес. Почти забытые стихи Уилфреда Оуэна вновь стали популярны у читателей, и не только потому, что выражали ненависть к войне, но и потому, что в них рассказывалась история печальной судьбы автора. В годы Первой мировой войны Оуэн был командиром экипажа; он открыл в себе поэтический талант, пытаясь дать выход переживаниям, порожденным его военным опытом. Он мог начать блистательный путь на литературном поприще, но за неделю до окончания войны погиб в бою в возрасте 25 лет. Большинство его произведений были опубликованы после его смерти. В 1968 году популярны стали стихи не только Оуэна, но и Руперта Брука — другого молодого поэта, погибшего во время Первой мировой войны. Даже Гийом Аполлинер, французский писатель, скончавшийся за день до того, как завершилась Первая мировая война, от раны, полученной за несколько месяцев до этого в результате взрыва шрапнели, — даже он стал культовой фигурой в 1968 году. Известный в мире искусства по большей части как критик, который поддерживал Пикассо, Брака, Дерена, свою любовницу Мари Лоренсан и многих других, изобретатель слова surreal, то есть «над-реальность», он также был и поэтом. В 1968 году, когда вышла в свет книга «Убийство поэта — сверить» в нов.ом английском переводе, Ричард Фридман в своем отзыве на это произведение, опубликованном в журнале «Лайф», писал: «Через полвека после своей гибели Аполлинер для населения кампусов — это нечто даже большее, чем фигура первой величины».