Жомарт Ертаев - Мир нашему дому

потерять пять миллионов капитала, если на черном рынке можно за несколько месяцев

заработать десятки миллионов.

В Казахстане же картина принципиально другая. «Входной билет в банковский бизнес»

существенно больше среднемирового делает такой «черный банкинг» не только невыгодным и

опасным, но главное – бессмысленным. Действительно, зачем тратить 50 млн, если для таких

целей можно прикупить банк в Европе или на островах за 1.2 млн евро. Напомню, что

среднемировая цифра требований к капиталу банков находится между 5 и 6 миллионами евро.

Таким образом, хоть и казахстанские требования снижают конкуренцию за счет слишком

большой по мировым меркам суммы минимального капитала, они (требования) делают

казахстанский банкинг прозрачным и ориентированным на реальную «белую» экономику и на

клиента.

Еще одним несомненным преимуществом банковского сектора Казахстана по сравнению с

российским является его более высокая технологичность и интеграция инфраструктуры со

смежными секторами экономики. По опыту российских клиентов нашего Центра знаю, что для

банальной в Казахстане проверки заемщика через кредитное бюро или центр выплаты пенсий –

в России просто нет инструментов. В Казахстане же эта проверка занимает несколько минут.

Отсюда и более конкурентные ставки, и выгодные условия для клиентов – банк про него все

знает и может принимать решение взвешенно. Отсутствие же такой инфраструктуры в России

делает кредитование физлиц более рискованным, а значит, и условия для клиента получаются

гораздо дороже, так как возможные убытки по неплатежам банк, не зная своего клиента,

заложит в стоимость продукта. Такая инфраструктурная целостность финансовой отрасли

Казахстана дала толчок для интеграционных технологий и не только с кредитным бюро и центром

выплаты пенсий, но и с другими отраслями. Например, смс-платежи и банковские сервисы для

мобильных телефонов получили распространение в Казахстане гораздо раньше, чем в России.

Перечисленные факторы сравнения говорят скорее в пользу банковской системы

Казахстана, как более динамичной, технологичной и устойчивой по сравнению с северным

соседом. Что дает основания предполагать, что при сохранении вектора на сближение экономик

банковская система Казахстана сможет за счет сильных сторон выиграть от интеграции.

Однако есть и удручающие факторы, и что важно, эти факторы не зависят от банков, а

являются скорее следствием динамики экономики Казахстана в целом.

Так, отношение активов банков второго уровня к ВВП в 2012 году различаются радикально:

46% в Казахстане и 73% в России. Это прямой показатель вовлеченности банковского сектора в

экономический рост страны, и в то же время – косвенный показатель структуры экономики. В

самом деле, нефтяные деньги имеют свойство во время кризисов и после них не

аккумулироваться в банковской системе в виде активов БВУ, в то время как долгосрочные

инвестиции в индустриальное производство или сельское хозяйство не только аккумулируются в

виде активов банков, но и создают рабочие места и добавленную стоимость, превращаясь в

доходы населения. Справедливости ради надо сказать, что так было не всегда. Максимальное

отношение активов БВУ к ВВП в Казахстане составляло 91%, и было это в 2007 году, значит,

снижение вдвое после кризиса – это или страх перед «новыми пузырями», или естественная

реструктуризация экономики в пользу сырьевого сектора, но в любом случае тенденция

тревожно расходится с долгосрочной стратегией. Сами банки тут вряд ли что-то могут подправить,

так как этот эффект – лишь проекция динамики экономики на банковский сектор.

Банки не могут взять на себя финансирование долгосрочных инфраструктурных

стратегических проектов, а также кластеров реиндустриализации – это скорее роль государства и

аргумент для государственно-частного партнерства. Появление таких проектов с созданием

новых рабочих мест и будущей возможности создания добавленной стоимости – это мог бы быть

выход из динамики фиксации Казахстана в роли мирового поставщика природных ресурсов. Тут

банки могли бы выступить партнерами и совместными усилиями переломить динамику в пользу

несырьевой экономики.

Вмешательство же государства в банковские процессы мелкого масштаба вредно как для

банков, так и отвлекает госресурс от решения стратегических задач.

Если суммировать сказанное, то при сближении банковских систем Казахстана и России

наши банки имеют несколько неоспоримых преимуществ, а это значит не только

необоснованность опасений проигрыша в конкурентной борьбе, но и возможность для

банковского бизнеса Казахстана начинать экспансию в российский банковский сектор.

«Капитал.kz», 04.02.2013

Ж о ма рт Е р таев:

« М н е н е в чем к аяться»

Имя Жомарта Ертаева стало широко известно во время взлета «Альянс Банка» в середине

2000-х. Банкир и предприниматель «прославился» после того, как в Сеть попал видеоролик с

пресс-конференции, где Ертаев грубит и бросает бутылку в журналиста, а тот в ответ

запускает в банкира ботинком. Позже пользователям сообщили: это видео – медиавирус,

спланированная пиар-акция. Тогда подходы Ертаева к бизнесу и рекламе многим казались

эпатажем, но задумка удалась: рейтинги фиксировали быстрое превращение регионального

микробанка, которым он руководил, в одного из лидеров финансового рынка республики.

Спустя два года после ухода из «Альянс Банка», на волне кризиса, в августе 2009 года банкир

был заключен под арест. Официальная версия – обвинение в хищении средств из «Альянс

Банка», правление которого Ертаев возглавлял с 2002 по 2007 год, – позже была

переквалифицирована в «нарушение законодательства бухгалтерского и финансового учета».

Интервью нашей газете – первое выступление банкира в прессе после нашумевшего дела.

– Вас осудили на два года лишения свободы условно – за что? Разве под амнистию вы не

попали?

– Когда занимаешься делом, для многих ты уже выскочка, а если занимаешься большим

делом – виноват по умолчанию, и к тебе всегда приковано повышенное внимание. Нав ерное,

такова ситуация была, что нужно было найти крайних и выпустить социальный пар. Вот я в числе

прочих оказался в ненужном месте, в ненужное время. Статья, по которой меня судили, была

средней тяжести, и под амнистию я попадал. Но не воспользовался этой возможностью и

продолжаю нести наказание, которое мне вынес суд. Есть определенные ограничения – я