Литературная Газета - Литературная Газета 6578 ( № 48 2016)

Незадолго до смерти, в романе «Час Быка», Ефремов предложил новую утопию – значительно более тонкую, чем «Туманность Андромеды». В последнем произведении писателя сталкиваются два общества: служители света и приверженцы тьмы. Но конфликт между ними ничуть не похож на битву социализма и капитализма. Это вечное противостояние двух начал, прошедшее через всю историю человечества и унаследованное далёким будущим. «Час Быка» во многом опирается на восточные религиозные и философские традиции. Автор подробно выстроил этику, философию и весь образ жизни идеального человека – человека света.

Главный труд Ефремова – роман «Лезвие бритвы», над ним Иван Антонович работал около пяти лет, и в год завершения работы появилась первая его публикация. Всё, что Ефремов создавал как писатель, привлекало внимание огромных читательских масс, оказывалось в фокусе общественного интереса. Но именно «Лезвие бритвы» вызвало настоящую бурю. Многие читатели, ознакомившись с текстом, увидели в авторе духовного наставника, своего рода гуру. Сам Ефремов был этим недоволен, ему больше нравилось аналитическое отношение к любимому произведению.

«Лезвие бритвы» было одновременно и фантастикой… и не фантастикой. Имело научную основу… но не особенно близкую к традиционной науке. Более того, «Лезвие бритвы» оказалось ещё и литературой, которая… не вполне литература. Это один из самых загадочных текстов советского времени, произведение, идущее поперёк всех стандартов и форматов, даже конфликтующее с понятием «роман» – как его видели тогда, полстолетия назад.

Автор этих строк очень хорошо помнит, сколь трудно было достать «Лезвие бритвы» – хоть за самые безумные деньги. А украсть эту книгу из библиотеки не представлялось возможным, поскольку из большинства библиотек этот роман оказывался украденным задолго до того, как у тебя впервые появлялась такая мысль…

В 1971 году Ефремов писал: «Лезвие бритвы» и по сие время считается высоколобыми критиками моей творческой неудачей. А я ценю этот роман выше всех своих… Публика уже его оценила – 30–40 руб. на чёрном рынке, как Библия...»

Это роман-трактат, средоточие философии, публицистики, научных гипотез, идей, высказанных в виде наброска и самого краткого обоснования.

Иллюстрация к роману «Туманность Андромеды»

Тут все «обслуживают» нескольких героев, в свою очередь, служащих, устами Ивана Антоновича. Из них главное лицо – врач Гирин. Эти персонажи, и Гирин прежде всех прочих, дают книге основную «плоть», наполняют её главным смыслом. Иван Антонович позволяет основным действующим лицам читать большие лекции, изредка прерываемые репликами оппонентов. Например, тот же Гирин в самом прямом смысле этих слов читает лекцию, по ходу которой представляет основным критерием красоты (в данном случае красоты человеческого тела) биологическую целесообразность. Он же в других местах романа произносит монологи – например, о пользе психофизиологии, о язвах современной цивилизации и необходимости их лечения за счёт ускоренного развития знаний о психике человека, или, скажем, о возможности проникнуть в «генетическую память» – «память поколений». Все эти монологи, по сути, те же лекции. Ефремов-учё­ный, как видно, не находил адекватной аудитории для публичных выступлений на подобные темы, и он сумел превратить роман в сборник непрочитанных лекций, скреплённых сюжетом, приключенческой составляющей и т.п.

Ефремов-учёный, или, вернее, мыслитель в более широком понимании, на страницах романа победил Ефремова-писателя. От той спокойной и задушевной манеры автора-рассказчика, которая звучит в небольших произведениях Ивана Антоновича, опубликованных в 40-х годах, не осталось и следа.

В 90-х полыхнул «ефремовский ренессанс», а затем имя Ивана Антоновича и тексты его в подавляющем большинстве своём откочевали в область «культурной археологии». Иными словами, сделались частью мемориала советской культуре, утратив притягательность для массового читателя. Ефремов – классик нашей научной фантастики, но его сейчас читают очень мало. Поздний Ефремов слишком тяжёл в восприятии, слишком тягуч его язык…

Ефремов был «коммунаром». Он видел будущее России и всего мира в коммунизме. С его точки зрения, современная цивилизация, цивилизация больших городов, страдает чудовищными язвами и сильно искажает сущность человека, изначально здоровую. Но если из «капиталистической модели» Ефремов не видел выхода в будущее, к исправлению, то модель социалистическая давала ему самые добрые надежды. Словами одного из персонажей «Лезвия бритвы» Иван Антонович говорит о необходимости веры в социализм, поскольку «…Другого пути у человечества нет – общество должно быть устроено как следует. Разумеется, социализм без обмана, настоящий, а не национализм и не фашизм». Ефремов подходил к коммунистическому маршруту в жизни человечества с романтическим пафосом. За бетонными коробками советской действительности он видел прекрасную картину отдалённого будущего. С его точки зрения, мощную струю новых смыслов и жизненной энергии «реальному социализму» обеспечила бы прививка восточных духовных учений. В частности, тантризма, йоги. Ефремова устроил бы индуистско-марксистский путь развития – странный сплав коммунизма и восточной эзотерики.

Но несомненно одно: Ефремов оказал огромное влияние на всю последующую русскую фантастику. Его имя многие в сообществе фантастов до сих пор произносят с трепетом.

Помимо текстов Ефремова до наших дней дошло ещё одно его наследие – «ефремовская школа». Много было споров вокруг того, кто был истинным последователем Ивана Антоновича, а кто «примазался» к его громкому имени. Из советского времени чаще всего называют рано умершего Вячеслава Назарова, а из нынешних авторов – здравствующего и активно публикующегося Дмитрия Федотова. Фирменный стиль школы – соединение твёрдой науки с размышлением о судьбах всемирного социума и с элементами всё той же восточной эзотерики: слова «стихия», «энергия» и какое-нибудь «состояние самадхи» для истинного ефремовца – органика.

С 2004 года вручается литературная премия имени И.А. Ефремова, учреждённая Международным советом по фантастической и приключенческой литературе и Союзом писателей России.

Дмитрий Володихин

Точки абсолютного зла

Книжный ряд / Библиосфера / Литпрозектор

Казначеев Сергей

Теги:Москва: место встречи , городская проза

Москва: место встречи: городская проза / Сост. Елена Шубина, Алла Шлыкова. - М.: Издательство АСТ: Редакция Елены Шубиной, 2016. - 509 [3] с.: ил. (Москва: место встречи). 4000 экз.