Алла Сергеева - Русские. Как мы изменились за 20 лет?

Близость к власти пока еще не создала «настоящую», легитимную элиту, сплоченную, уверенную в своем статусе или престиже. Сам принцип произвольного, случайного отбора (по знакомству, по дружбе, по землячеству) выдвинул во власть людей с психологией временщиков, создал не настоящую, а эрзац-элиту.

Главный движущий мотив интересов «элиты» – узаконить и укрепить такую модель общества, при которой все экономические решения всегда оставались бы за ней, работали бы в ее интересах. Она откровенно не заинтересована в модернизации страны. Многие представители элиты имеют двойное, даже тройное гражданство, недвижимость и счета вне России, куда «чуть что» они отправятся с семьями. Нужны ли им положительные перемены в России?

Обогащение и усиление «элиты» происходит через расширение коррупции. Коррупция существовала в России всегда, но именно сейчас она стала как никогда масштабной и открытой. В итоге в руках «элиты» сосредоточены самые важные ресурсы страны. Порой она бросает крохи с барского стола, называя это благотворительностью. В сущности – это грабеж совместного наследства. Ведь у нас всех общие предки, которые оставили нам наследство – материальное и нематериальное. И те, кто наверху, – только распорядители этого наследства, а не его владельцы. И если они узурпируют его, то они узурпируют долю братьев и сестер.

Культурные и этические нормы, которые распространяются эрзац-элитой в обществе, неминуемо деградируют. Попытки «элиты» перенести на отечественную почву ценности либерализма в условиях России искажают эти самые ценности до неузнаваемости: здоровый индивидуализм превращается – в дикий эгоизм, свобода – в безответственность, конкуренция – в уничтожение соперника. Ей явно не хватает этических стимулов. И дело не в том, что она испорченная или порочная, а в том, что государственная система не воспитала в ней самой, сколоченной наспех и случайно, такие стимулы, поскольку в самом государстве их недостаточно.

Население для нее – не более чем материал для воспроизводства, объект эксплуатации, не имеющий ни единого шанса поменять свой статус даже при наличии личной инициативы или таланта.

Теперь, в эпоху глобализации, состоятельные и богатые люди – принципиально иные, нежели раньше. В большинстве случаев основа их богатства – спекулятивно-ростовщическая. Мы привыкли считать, что деньги обеспечивают товарную массу, и их нужно столько, сколько будет произведено товара. А сейчас, по подсчетам аналитиков, рост денег в 80 разопережает рост товарной массы . Сегодня деньги делают деньги. Ежедневно границы пересекают полтора триллиона долларов! И наши олигархи не инвестируют их в отечественную промышленность. Это спекулятивные деньги: их хозяева заняты спекуляцией, например игрой на курсах валют. Опуская чужие валюты, можно получить колоссальные прибыли – миллиарды долларов. Тем и опасна глобализация, что богатые люди выходят из продуктивной экономики. Это люди с иной ментальностью и нравами, равнодушные к морали. Не случайно, описывая нашу новую «элиту», аналитики (Ю. С. Пивоваров) называют такие ее особенности:

1) преобладание корпоративных интересов над публичными;

2) недостаток общей и профессиональной культуры. Дефицит ярких личностей, политиков и лидеров;

3) высокая степень бюрократизации, преобладание аппаратной логики. Неэффективность труда, чинопочитание, пренебрежение к нуждам населения;

4) низкий уровень нравственности, что исключает из политики нормы морали;

5) прагматизм, отсутствие интереса к осмыслению происходящего, интеллектуальная лень и недальновидность;

6) отсутствие общенациональной солидарности, раздробленность, групповые разборки, подрывающие авторитет власти в глазах народа.

И «элита», и обслуживающий ее круг «менеджеров» (рестораны, девочки, стилисты, сомелье, руководители СМИ, политтехнологи, мозолисты, кутюрье и пр.) развращены легкостью бытия, у них уже въелась в кровь привычка к немыслимым ранее финансовым возможностям. Они живут так, как никогда и никто – ни один царь или князь – не жил в России. У них особый стиль агрессивного потребления. Они верная опора режима: ведь за «красивую жизнь» с них требуется совсем немного – абсолютная политическая лояльность.

Впрочем, «элита» тоже неоднородна. Можно наблюдать ожесточенную конкуренцию между отдельными группами, например между «федеральной» и «региональной» группами. Причем ни у тех ни у других нет долговременной программы реформ и развития.

Да и сама «элита» себя разделяет – на «элиту господства» (верховная власть, главы крупнейших корпораций, олигархи) и «элиту развития». Последние – это те, кто занят в государственном управлении, обороне и охране правопорядка, в бизнесе, науке и образовании, в СМИ. Среди них случается критический взгляд на сложившуюся в стране систему управления. Сложившийся в России грубый олигархический бюрократический капитализм пользуется поддержкой (кроме олигархов) большинства сотрудников спецслужб и половины чиновничества. Большинство же армейских офицеров, предпринимателей и менеджеров, значительная часть чиновников, словом «элита развития», в своем большинстве, предпочитает «нормальный» капитализм с правовым социальным государством, с четкими и ясными правилами игры, верховенством закона и честной конкуренцией. У «элиты развития» нет иллюзий по поводу режима. Тем более что многие начинают понимать: если в стране не будет мощной армии и накормленного и, значит, лояльного населения, то любые капиталы можно в одночасье потерять, как это случилось с Мубараком и Каддафи.

Значит ли это, что данная часть «элиты», либерально настроенная, желает перемен и готова защищать либеральные ценности?

Нет, конечно. И вряд ли скоро осмелится. Ею ведь тоже можно манипулировать. Во-первых, репрессиями или их угрозой. Во-вторых, в массовое сознание можно вбивать путем многократного повторения идеи о России, «встающей с колен», но «окруженной врагами», и поэтому «народ должен сплотиться». И при этом в головы вбивается незатейливая идея: «Мы никогда не жили так хорошо». Так говорят даже умные люди. Публицист А. Пионтковский сравнивает эту фразу с настроением людей в 1936 г. в «Доме на набережной». Тогда ведь тоже повторяли эту фразу: ведь в ту пору разрешили новогодние елки, приняли бухаринскую Конституцию, в елисеевском магазине появились балыки и колбасы, а Мандельштаму разрешили вернуться из ссылки – никогда еще не было так хорошо! Писатель упрекает эту часть элиты в том, что она согласна на самообман, на манипулирование собой.

Все эти люди вроде бы заинтересованы в сохранении status quo, что их должно объединять. Но по-настоящему даже эта небольшая группа не способна объединиться, хотя бы уже потому, что у них нет немеркантильных ценностей. Единственное, что их объединяет, – страсть к материальному обогащению. У сегодняшней элиты, обросшей громадной собственностью, нет стимулов к либерализации режима. Наоборот, у них страх перед информационной свободой: ведь однажды вопрос о происхождении их состояний может стать предметом журналистского, а потом – кто знает? – и судебного расследования. Входит ли в их личные планы «процветание России»? Большой вопрос.