Анатолий Никифоров - Золотая нить Ариадны

Остановимся только на отдельных вехах судьбы Власова. В довоенное время он был типичным советским генералом, преданным, как написано в его аттестации «делу Ленина — Сталина и Коммунистической партии». При каждом удобном случае, особенно в академии, он старался выглядеть идейным, убежденным коммунистом. Он пользовался полным доверием советского руководства и командования армии. Разве не о доверии говорит тот факт, что он в числе первых был рекомендован в качестве советника в армию Чан Кайши? Далее, ему явно были прощены ошибки по руководству армией в первые дни войны и переоценены заслуги в организации контрнаступления под Москвой, за что получил звание генерал-лейтенанта и орден Ленина. (В это время он, кстати, был болен.) Таким образом, нет никаких оснований говорить о том, что он был обижен на советскую власть. Ни антисталинистом, ни антикоммунистом он не был, о чем писали отдельные, падкие на сенсации журналисты, пытаясь сделать из него национального героя, «жертву сталинского режима». Как «черного кобеля не отмоешь до бела», так и из генерала Власова никому и никогда не удастся сделать национального героя, если, конечно, честно обращаться с фактами.

Нет никаких оснований говорить, что он перешел на сторону врага по политическим мотивам на почве враждебного отношения к советской власти, коммунистическому строю и лично И. В. Сталину.

Что было на самом деле? 2-я армия Власова оказалась в окружении. Сейчас никто не может достоверно утверждать, можно ли было этого не допустить — во время войны, особенно на начальном этапе, это был не единственный случай, когда наши войска целыми армиями оказывались в окружении. Начальник штаба Виноградов, комиссар Зуев и начальник особого отдела армии Шашков предпочли плену смерть (все они покончили жизнь самоубийством). А вот Власов на некоторое время исчезает из поля зрения окружавших его лиц, а затем оказывается у немцев. А если говорить прямо, то он просто сбежал к немцам, бросив на произвол судьбы своих солдат и офицеров, не стал делить их участь, как положено настоящему командиру. А участь брошенных была катастрофической: голодные, в холоде, в болотистой местности они были обречены на медленную, мучительную смерть.

Итак, перейдя на сторону врага, генерал Власов, совершает тяжкое уголовное преступление — ИЗМЕНУ РОДИНЕ. Все последующее поведение Власова у немцев не оставляет никаких сомнений в том, что он является предателем. Ради спасения своей шкуры он с первых же дней выпускает листовки и обращения, в которых клянется в верноподданичестве фашистам и призывает усилить борьбу с коммунистическим режимом. А вскоре предпринимает уже практические шаги в этом направлении: в 1943 году приступает к формированию «Русской освободительной армии» (РОА) для борьбы со своим народом. Прямо скажем, что «рождение» армии проходило непросто: первая дивизия сформирована из бригады бывшего активного карателя Каминского, расстрелянного немцами в 1943 году; вторая была укомплектована из военнопленных, которых вербовали в концлагерях. Здесь уместно заметить, что многие военнопленные стояли перед выбором идти в газовую камеру или в армию Власова, чтобы при удобном случае перейти на сторону Красной Армии. И таких было немало.

Если первая дивизия имела в своем составе 15 тысяч человек, а вторая — около 13 тысяч, то третья так и не была укомплектована, поскольку желающих служить в армии генерала-предателя уже не было. В самый пик власовского движения — а это апрель 1945 года — «Русская освободительная армия» насчитывала около 50 тысяч человек. Эту цифру называет во время допроса нач-штаба РОА Трухин, и она была подтверждена в материалах, опубликованных «Российской газетой» за 11 апреля 1995 года. Имя Власова уже тогда для многих русских стало одиозным, символом предательства. Именно поэтому основная масса белой эмиграции не признала Власова в качестве знамени и вождя и ушла в движение Сопротивления. Власова поддержали только такие заклятые враги советской власти, верноподданнически служившие фашистскому рейху, как бывший атаман П. Краснов, генерал А. Шкуро, Т. Доманов и некоторые другие.

Как известно, усердие Власова на ниве предательства руководителями фашистской Германии не было достойно оценено. Почему немцы ему не доверяли? Нет, не только потому, что они руководствовались библейским предупреждением относительно предавшего один раз. Упоминавшийся Трухин на допросе показал, что Власов уже в 1943 году пытался установить контакты с американцами и англичанами за спиной у немцев, а в 1945 году таких попыток было более десяти. Видя близкий конец своих хозяев, предатель решил переметнуться к другим. Кстати, к американцам он намеревался перейти не с пустыми руками — передать весь агентурный аппарат, созданный им для работы против Советского Союза, официальных сотрудников своей разведки, а также молодежные лагеря и объединения из русских подростков («Витязи», «Юнказаки» и др.). В свою очередь, немцы не хотели иметь у себя в тылу крупные подразделения под руководством человека, которому не доверяли и которого постоянно держали под колпаком. Власов и его окружение приложили немало сил к тому, чтобы сразу же после поражения Германии спровоцировать войну между СССР и его западными союзниками. С целью сохранения своей армии для последующего использования на стороне англичан он приказал РОА отвести на юг Германии, в предгорье Альп. По этому поводу Трухин показывает: «Пользуясь природными условиями, мы должны были продержаться там до прихода англичан, а затем вместе продолжить борьбу против СССР. Власов говорил, что тогда каждая дивизия будет на вес золота. Выступив со своими силами, мы сможем захватить власть в свои руки».

И буквально несколько слов о морально-нравственных качествах этого человека. По словам его адъютанта, Власов был двуличным, беспринципным и лживым человеком, готовым ради своих корыстных целей шагать по трупам неугодных, хотя порой и близких ему лиц. Это был человек с двойным дном, одновременно эгоистичный и тщеславный. Загнав себя в угол, когда и немцы не доверяли ему, и наши западные союзники не пошли на контакт с ним — а жить-то хотелось, — Власов делает последнюю попытку спастись: из-под Праги телеграфирует советскому командованию свои условия: «Могу ударить в тыл вражеской группировке немцев. Условие — прощение мне и моим людям». Как и следовало ожидать, ответа не получил и вскоре при попытке пробиться к американцам был пленен капитаном М. И. Якушевым. Читатель наверняка обратил внимание на слово «прощение». Прощение просят обычно тогда, когда пытаются сгладить или замолить вину. (И еще один штрих для характеристики Власова: по возвращении из Китая он среди своего окружения безудержно хвастался, что жена Чан Кайши была его любовницей…)