Василий Карасев - Битва за Клин

«Противник под угрозой окружения и лишения путей отхода в ночь с 14 на 15.12.41 г. оставил населенные пункты ГОЛЯДИ, ПОЛУХАНОВО, МАЙДАНОВО, БОРИСОВО и под прикрытием 16 танков, автоматчиков минометного огня пытался вывести свои силы в западном и юго-западном направлении по Волоколамскому шоссе и по дороге СЕЛИНСКОЕ – ГОНЧАКОВО» [1254].

Согласно дальнейшему тексту к 22.00 1211‐й и 1213‐й полки овладели Селинское, Решеткино, Першутино, Лаврово, Коноплино. 1‐й батальон 1213‐го стрелкового полка после занятия Селинского выставил заслон на стыке дорог в километре северо-восточнее Языково, 3‐й и 3‐й батальоны и штаб полка находились в Першутино. 1211‐й стрелковый полк 2‐м и 3‐м батальоном занимал Решеткино, а 1‐м батальоном – Коноплино. Был выставлен заслон на стыке дорог в километре западнее Введенское.

1215‐й стрелковый полк в 6.00 15 декабря также перешел в наступление и к 9.00, не встречая сопротивления противника, вышел к железнодорожной станции и вошел в локтевое соприкосновение с подразделениями 1229‐го стрелкового полка. Затем его части выступили на запад. К 22.00 1‐й батальон полка находился в Борисово, выставив заслон в районе развилки у высоты 164.6. 2‐й батальон был в Першутино, а 3‐й и штаб полка находились Лаврово [1255].

Те же трофеи, снятые с другого ракурса.

Итак, противник успел отступить до начала очередного рейда танковой группы. Поэтому легко пали и Першутино, и Борисово. Отступление немцев шло в западном направлении и выход наших войск к Решеткино, которое упомянуто в отчете 30‐й армии и донесении 365‐й стрелковой дивизии, ничего не давал. Тем более, что туда уже ворвались подразделения 50‐й стрелковой бригады 1‐й ударной армии. Даже в Селинском никого отрезать не удалось. Потрепали только хвост колонны отступающих немцев, а впечатление о том, что разгромлена крупная группировка противника, могло сложиться из преувеличенных сведений о потерях врага. По понятным причинам предпочли поверить той цифре, которая была больше.

Глава в книге Б. М. Шапошникова, посвященная этим заключительным боям, называется «Разгром клинско-рогачевской группировки противника 12–16 декабря». Почти так же называется отчет штаба 30‐й армии, который описывает события по 15 декабря включительно.

К сожалению, слово «разгром» сильно звучит, но не отражает достаточно точно истинного положения вещей. Через неделю «разгромленные» части противника смогли зацепиться за рубеж реки Лама и остановить наши войска. Это произошло и потому, что какая‐то часть окруженной немецкой группировки ускользнула из Клина.

Естественно, по сведениям наших мемуаристов, эта часть весьма незначительная, а по немецким данным из окружения Клинская группировка вышла чуть ли не в полном составе. Истина лежит, как всегда, где‐то посередине. И эта середина, скорее всего, смещена в сторону немецкой точки зрения, как можно заключить и из слов командующего 1‐й ударной армии В. И. Кузнецова: «Не приняв уличного боя, противник начал спешный отход по дороге Клин – Высоковск, очистив ее от незначительных подразделений 30‐й армии, действовавших западнее Клина» [1256].

Слова «очистив» или «незначительных» как‐то не вяжутся с победными реляциями командиров 30‐й армии. Как мы видели выше, заключительные бои сопровождались тяжелыми потерями среди командного состава группы П. А. Ротмистрова.

Если просуммировать данные отчета танкового полка 8‐й танковой бригады о боевых действиях за 13–15 декабря 1941 г., то выяснится, что противник потерял за эти дни: 8 танков, 9 бронемашин, 16 мотоциклов, 168 автомашин, 13 орудий разного калибра и до полутора батальонов пехоты [1257]. Даже если принять на веру это число погибших врагов (оно очень часто бывает сильно преувеличено), и считать, что другая наша танковая бригада (21‐я) достигла аналогичных успехов, нетрудно понять, что эти цифры никак не свидетельствуют о разгроме нескольких немецких дивизий.

Да и могло ли быть иначе? Ведь путь отступления немцам должны были преградить части, общая численность которых не превышала сил одного полнокровного полка! Только на самой последней стадии подключились еще два сильно ослабленных полка из 365‐й стрелковой дивизии.

На протяжении нескольких дней силы группы Ротмистрова были разбросаны по периметру вклинения, а на заключительном этапе борьбы им противостояли 1‐я тд и 14‐я мтд врага, наносившие сосредоточенные удары. На 15 декабря численность 14‐й мтд на основании среднесуточных потерь [1258]в период с 16.11 по 21.12.1941 можно оценить в 9,5 тыс. чел. Аналогичным путем [1259]численность 1‐й тд оценивается примерно в 12 тыс. человек. Вместе 21,5 тыс. Конечно, более правильным было бы сопоставлять боевой состав («активные штыки»), но такие данные есть только по 1‐й тд немцев (7,7 тыс. чел.). Кроме того, надо помнить, что в критической ситуации в «активные штыки» мог превратиться личный состав любого подразделения. Так, у немцев до последнего часа северную окраину Клина удерживали саперные части. Если рассматривать только одну 1‐ю тд, видно, что она имела более чем двойное превосходство над группой П. А. Ротмистрова, даже если считать, что все 3 тыс. человек из состава последней были «активными штыками» и пошли в бой.

Враг смог также организовать эффективную артиллерийскую поддержку своих войск. Наши мемуаристы ничего не пишут о работе своей артиллерии. Как показал немецкий опыт, ее не обязательно было включать в состав ударной группы. Операция проводилась на небольшую глубину, и батареи могли работать со стационарных огневых позиций. Но, судя по всему, этот род войск принял в заключительных боях минимальное участие.

По сведениям 30‐й армии только при отступлении из Клина общие потери немцев составили 3 тыс. человек [1260]. Следовательно убитых было 750–1000 человек. Похожие цифры можно встретить в донесениях наших частей, ведших бой на Волоколамском шоссе и, по‐видимому, исходя из них получено общее число немецких потерь. Но раненых противник эвакуировал, а о большом количестве пленных в наших источниках не упоминается. Следовательно убитых было меньше, чем 5 % от численности двух дивизий вермахта.

Подчиненные генерала Д. Д. Лелюшенко сделали все что могли, и даже более того. По большому счету их заслуги очевидны и не их вина в том, что не удалось достичь большего результата.

Какова цена этого успеха?

Согласно отчету штаба 30‐й армии ее потери за период 6–15 декабря составили 16187 человек. Из них убито и ранено 15730 человек. Если принять «стандартное» соотношение убитых и раненых (один к трем), то число убитых должно составлять около 4 тыс. человек. Эта цифру следует признать нижним пределом реального уровня потерь.