Василий Карасев - Битва за Клин

На правом фланге 36‐й моторизованной дивизии на линии Борки – Трехденево оборонялся ее 118‐й пехотный полк, имевший два батальона. Все деревни в этом районе были оборудованы как ротные или взводные опорные пункты. Здесь группу деревень, расположенных на небольшом расстоянии друг от друга вокруг Захарово, защищал 3‐й батальон полка. Затем следовала цепь блиндажей в лесу, которые обороняла рота 36‐го передового батальона. Основные его силы располагались западнее на линии Ленинградского шоссе. Далее следовали позиции трех батальонов 87‐го полка, оборонявшие населенные пункты, особенно густо разбросанные от Завидово до водохранилища. В результате на каждый из шести батальонов приходилось примерно по шесть километров фронта. Однако надо учесть, что в первые дни советского наступления на участке обороны 118‐го пехотного полка передовые позиции занимал только один батальон. И даже, когда наступление началось, 3‐й батальон этого полка был сначала отправлен под Рогачево. Потом его вернули, но участия в боях первого дня он не принял. Кроме того, основные силы 36‐го передового батальона были оттянуты на линию Октябрьской железной дороги и не приняли участие в отражении первого натиска. С учетом этих обстоятельств на каждый батальон 36‐й моторизованной дивизии приходилось уже значительно более 7 км фронта. Примерно такую же плотность перед началом немецкого наступления в середине ноября имела на рубеже Ламы наша 107‐я мотострелковая дивизия [621]. О том, какие это имело последствия, рассказано в первой части книги.

Южнее Сестры в полосе наступления левофланговой группы 30‐й армии занимала позиции 14‐я моторизованная дивизия. Ее 54‐й пехотный полк оборонял Рогачево и окружающие деревни. Вдоль дороги Дмитров – Рогачево располагались позиции 14‐го разведывательного и 54‐го мотоциклетного батальонов. Протяженность фронта от Трехсвятского до Лучинского составляло около 22 км. Таким образом, на каждый немецкий батальон на этом участке приходилось чуть больше четырех километров.

Теперь вспомним, что в середине ноября 106‐я пехотная дивизия немцев под Волоколамском занимала участок фронта около 8 км. В первом эшелоне ее обороны располагались два полка и разведывательный батальон. Следовательно, на батальон приходилось чуть больше километра фронта. Поэтому в отличие от 16‐й армии в ноябре 30‐й противостояла оборона со значительно (в несколько раз) меньшей плотностью войск.

Если говорить о резервах, то на этом направлении они у немцев были, но небольшие. В тылу 36‐й моторизованной дивизии располагалась 900‐я учебная бригада. В мемуарах наших военачальников к ее номеру часто добавляют буквы «СС». В действительности это было обычная часть вермахта, не имевшая к эсесовцам никакого отношения. Основу бригады составлял 900‐й пехотный полк двухбатальонного состава.

Что знали немцы о своем противнике? Здесь надо констатировать, что спешка при подготовке наступления 30‐й армии дала, по крайней мере, один положительный результат. Враг не успел отследить появление наших резервов. Вот как описывал положение перед фронтом 36‐й моторизованной дивизии приказ № 72, отданный 5 декабря.

«1. Враг (части 185 стр. див. с 142 и 280 стр. полками, разбитые подразделения 17 и 18 кав. див.) пытается посредством активной деятельности разведгрупп и небольших мероприятий ударных групп разведать наши позиции и, соответственно, захватить пленных.

За счет огневых налетов артиллерии и орудии залпового огня он пытается сжечь населенные пункты.

Планы наступления до сих пор не выяснены» [622].

Кроме того, не исключалась вероятность ударов лыжных отрядов и деятельности партизан. Как видим, здесь присутствуют только те соединения, которые были известны немцам по итогам ноябрьских боев. Нет упоминания вновь появившихся дивизий с трехсотыми номерами. Немцам удалось отследить появление прибывшей первой 365‐й стрелковой дивизии. Они считали дивизию сибирской, и у них она проходила под номером 165. Но, как видим, она даже не попала в последний немецкий приказ.

Более высокие инстанции также не видели опасности на этом участке фронта. Их больше заботило положение на канале в районе Дмитрова. В 13.45 5 декабря LVI-й армейский корпус распорядился [623]о передаче 3‐го батальона 118‐го пехотного полка 36‐й моторизованной дивизии соседней 14‐й моторизованной дивизии и отправке его в район Рогачева. Взамен дивизии пообещали передать на следующий день 2‐й батальон 51‐го пехотного полка. Естественные возражения командования 36‐й моторизованной дивизии не были приняты во внимание. Немедленное исполнение приказа оказалось невозможным из‐за нехватки горючего. Решение этого вопроса затянулось до вечера. В течение второй половины дня корпус не оставлял дивизию в покое и потребовал отправить хотя бы одну роту. Остальным подразделениям батальона предписывалось прибыть в Рогачево к 12.00 следующего дня [624].

Наши свежие соединения имели по девять полнокровных батальонов только в стрелковых полках. К этому надо добавить, что в танковых бригадах были свои мотострелковые батальоны. Поэтому наша ударная группировка, даже учитывая то, что не все полки ее дивизий удалось ввести в бой в первый же день, значительно превосходила врага по живой силе. Можно даже сказать, что это превосходство было подавляющим. Во всяком случае оно таким выглядит если сравнить численность войск противников.

Согласно отчету 30‐й армии: «Разгром Клинско-Рогачевской группировки немецких войск» [625]в ее правой группе было 10 449 человек личного состава, в центральной – 23 590, а в левой около 11 000 человек.

Имеются сведения о численности боевого состава 36‐й моторизованной дивизии немцев (по терминологии РККА активных штыков) на 18 декабря. Она составляла 1604 человека [626]. Общие потери немцев за период 6–17 декабря составили 687 человек [627]. На утро 6 декабря получаем боевой состав соединения Голлника – 2301 человек. Труднее судить о полной численности немецкого соединения, которое включало в себя и вспомогательные части, куда входили артиллерийский полк, саперные части, противотанковые и зенитные подразделения, службы снабжения и санитарные части. По-видимому, общее количество личного состава в 36‐й моторизованной было таким же, как и в соседней 14‐й: 10–11 тыс. человек. Эта цифра тоже важна, поскольку в критической обстановке личный состав вспомогательных частей мог быть брошен (и бросался) в бой в качестве пехоты.

Таким образом, на фронте между Волжским водохранилищем и Сестрой 30‐я армия имела не менее 35 тыс. человек против 10–11 тыс. немцев в первой лини. Соотношение как минимум 3,5 к 1, что и требуется для успеха атаки. Если же взять центральную группу, то здесь против ее 23,5 тыс. человек действовала поначалу только треть немецкой дивизии – около 4 тыс. и соотношение сил было шесть к одному. Однако, как увидим далее, 371‐я стрелковая дивизия смогла здесь ввести в бой только треть своих сил и наше преимущество оказалось не столь уж подавляющим.