Александр Стесин - Африканская книга

Культ предков — не такое уж диковинное явление; в свое время он был распространен и среди славян, и в большинстве азиатских культур, и в Центральной Америке. Но то было сотни, тысячи лет назад. Уникальность Мадагаскара в том, что обряды, связанные с поклонением предкам, до сих пор играют важную роль в жизни многих малагасийцев. В целом влияние предков на жизнь человека считается благотворным. Но известно немало случаев, когда духи умерших, не будучи окруженными должным вниманием, принимались бесчинствовать и досаждать живым самыми неожиданными способами. Историями о привидениях, популярными среди малагасийцев всех возрастов, не гнушаются и современные авторы (например, замечательный Дзухари Равалусун в новелле «Вода в заливных полях мне уже по колено»).

Особенно злобными считаются когтистые и красноглазые духи «кинýли». Чтобы дух усопшего не превратился в «кинýли», семья обязана соблюдать определенные обряды вроде «фамадиханы» — церемонии эксгумации, которую принято проводить с регулярностью раз в семь лет, пока труп не разложится окончательно. Об этом странном обычае довольно много написано. Нам с Алисой и Марвином посчастливилось наблюдать фамадихану в деревне неподалеку от Ранумафаны. Правда, наблюдали мы издали — во-первых, потому что чувствовали себя незваными гостями, хоть и получили приглашение от одного из участников; а во-вторых, из соображений гигиены (согласно Всемирной организации здравоохранения, фамадихана — одна из главных причин для ежегодных эпидемий чумы в некоторых районах Мадагаскара). Все-таки кое-что нам удалось разглядеть, да и поддатый попутчик — тот самый, что пригласил нас на церемонию, — охотно комментировал происходящее. «На кладбище, — говорил он, — хоронят только изгоев и иностранцев». Традиционное место захоронения — семейный склеп рядом с домом, где покойников укладывают на широкие настилы. Эксгумация — последняя стадия в жизни малагасийца. Тело заворачивают в новый шелковый саван («ламба-мена»), и в течение двух дней семья общается с покойным. Все это сопровождается веселыми песнями под аккомпанемент дудок и барабанов, плясками в обнимку с дорогим мертвецом и закланием зебу. Все участники церемонии выряжены в нарядные платья, на головах — соломенные шляпы. Атмосфера вполне непринужденная, чему способствуют обильные возлияния; слышатся пьяные возгласы вроде: «Бабуля, это мы!» или «Эй, осторожней там, это же наш предок!» Саван, в который «переодевают» виновника торжества, каким-то сложным образом связан с жизненной силой «хасина», позволяющей душе перейти из нечистого обиталища смерти в благоуханный мир предков. Индусы сказали бы: «слиться с Брахманом». Если индийская культура и повлияла на малагасийскую, то очень опосредованно. Тем не менее малагасийцы тоже по-своему верят в условность жизни и смерти. Поэтому на Мадагаскаре не принято указывать даты рождения и смерти суверена, только даты правления (когда король умирал, говорили, что его величество «повернулся спиной»).

Предки диктуют жизненные правила в форме многочисленных предписаний и запретов («фади»). Нельзя охотиться на лемуров, ближайших родственников человека. Нельзя передавать из рук в руки куриные яйца: яйцо имеет овальную форму, как цифра ноль, и, стало быть, символизирует «зава-пуна» (пустоту). Если женщина во время беременности положит к себе в карман бритву, ребенок родится с заячьей губой. Если же она станет носить в кармане имбирь, ребенок будет шестипалым. Переступать порог дома можно только с правой ноги. Внутри традиционного жилища — строгий порядок, малагасийский вариант геомантии фэншуй: кровать должна стоять в северо-восточном углу; ступа, в которой толочь рис, — в юго-западном; в центре — очаг, а рядом с очагом, с восточной стороны — большой кувшин «синибе». Все это до сих пор можно увидеть в деревенских домах. Что же касается странных обычаев, фамадихана — далеко не единственный. Есть, например, фамурана, то бишь обрезание. На Мадагаскаре его обычно делают не в младенчестве, а когда мальчику исполняется пять лет. Особенность обрезания по-малагасийски в том, что крайнюю плоть тут же съедает один из почетных гостей (как правило, дедушка со стороны отца), заедая ее бананом и запивая ромом. В это время другой член семьи должен украсть (не купить, не сорвать на собственном участке, а именно украсть) несколько стеблей сахарного тростника и принести их туда, где проходит фамурана.

Многие из обычаев связаны с астрологией. Календарь малагаси состоит из 12 лунных месяцев: алахамади, адауру, адизауза, асурутани, алахасати, асумбула, адимизана, алакарабу, алакауси, адидзади, адалу и алухуци. В былые времена астрологическим прогнозам верили безоговорочно. Судьба человека определялась тем, в какой день и какого месяца он родился. Если звезды не сулили ничего хорошего, семье надлежало подвергнуть ребенка тем или иным испытаниям, чтобы отвратить злой рок. Ребенка, родившегося в огненный месяц адауру, заносили на руках в горящий дом, дабы снять с него «заклятие огня». Детей, родившихся в месяц алахасати, пичкали специальной травой для снятия чар. Детям, родившимся в месяц адимизана, рекомендовалось бережно относиться к весам, разводить черно-белых кур и пятнистых зебу. Детей, родившихся в месяц алакауси, топили в реке, а тех, кто родился в месяц асурутани, относили в загон для скота, чтобы младенца растоптали быки.

Мифология, сопряженная со страшным ритуалом детоубийства, послужила сюжетом одного из фильмов классика мадагаскарского кинематографа, Раймона Радзаунаривелу. Капила, главный герой фильма, рождается во время солнечного затмения. Мать мальчика умирает при родах. Отец выбрасывает новорожденного в загон для скота. Соседка, у которой нет собственных детей, спасает ребенка и уносит его в глухую деревню на другом конце острова. Там она растит его, стараясь, насколько возможно, жить нормальной жизнью. В результате травмы, которую он перенес прежде, чем спасительница умыкнула его из-под копыт быка, Капила навсегда остается хромоногим. Он тоже старается жить нормальной жизнью, но чем дальше, тем больше замечает, что все, к чему бы он ни прикоснулся, подвергается уничтожению. Его единственный друг, воришка-беспризорник, погибает от рук базарных торговцев после того, как Капила приглашает его к себе в дом и преследователи выслеживают его там. «Почему я всегда приношу зло тем, кто мне дорог?» — спрашивает Капила у своей приемной матери. «Ты всегда был одинок, — загадочно отвечает она, — а отныне будешь еще более одинок. Вот, сынок, я соткала тебе накидку. Носи ее, пока не исполнишь своего предназначения». С этими словами она надевает ему на плечи шелковую ламбу, в которую заворачивают покойников. Капила отправляется за тридевять земель в поисках своего отца. Когда он наконец добирается до родной деревни, ему говорят, что его отец давно лишился рассудка и сделался посмешищем базарной толпы, безумным нищим по кличке Поэт. Капила встречается с Поэтом. Тот сразу догадывается, что хромоногий юноша — его сын. Он ждал этой встречи и боялся — не возмездия за свои грехи, а того, что сбудется пророчество и Капила погубит всю деревню. «Природа прекрасна, как женщина, — изрекает он, — но она что-то против нас имеет. Она населяет нас и заставляет совершать то, что нам противно. И твои сверхъестественные способности, сынок, всего лишь инструмент ее воли». О каких сверхъестественных способностях идет речь, вскоре становится ясно из разговора Капилы со слепой старухой, которую он тоже встречает на базаре. Что это за старуха, можно только гадать: то ли демон, вселившийся в Капилу, то ли призрак его умершей при родах матери, то ли просто ведьма (сам Капила в какой-то момент высказывает предположение, что старуха — его подсознание, отражение его детских обид и страхов). Старуха сообщает юноше, что он — великий разрушитель, бог одиночества. Сколько бы он ни пытался, ему не под силу изменить своего предназначения. Перед тем как испариться в воздухе, она вручает ему посох возмездия. Тем временем в деревне оракул «умбиаси» призывает толпу к расправе над пришельцем, который, согласно пророчеству, должен принести разрушение. Толпа гонится за Капилой, он спасается от них на вершине горы. В сердцах он швыряет подаренный старухой посох, посох сшибает камень, и начинается камнепад, от которого, понятное дело, погибает вся деревня. В комментариях к фильму режиссер поясняет, что это — верная оригиналу экранизация одного из известных малагасийских мифов. Если это так, мифология гаси ничем не уступает древнегреческой. С той разницей, впрочем, что на Мадагаскаре эта античность продлилась до относительно недавнего времени: ритуальные убийства детей, рожденных в неблагоприятную пору, были отменены королем Радамой I в начале XIX века.