Анатолий Терещенко - Отряды зафронтовой заброски

Гестаповцы поручили проведение операции по задержанию группы партизан оуновскому главарю Мухе, который по наводке Скобко на одном из хуторов близ Сарн организовал засаду. Герои-партизаны были задержаны бандеровцами и тут же расстреляны. После этой трагедии Фидаров через связных предупредил Юлю Сохацкую, что она попала под подозрение. Да и она сама стала замечать за собой «хвост», сопровождавший ее от дверей до дверей…

С наступлением темноты она покинула свой дом и вскоре оказалась на околице села Працидки вблизи хутора Ямица. Там уже свирепствовали против поляков бандеровцы. Она бросилась на Мочулянские хутора, где проживал связной. Вместе с ним они решили идти в отряд, чтобы рассказать о кровавом разгуле банды националистов.

…Они выбрались на дорогу. Уставшая Юля еле успевала за связным. Еще издали они услышали скрип не смазанных дегтем колес. Подвода быстро приближалась. Когда до нее оставалось не более пятнадцати метров, партизанка подняла руку:

— Стой!

Возница — седобородый старик — натянул вожжи. Сидевшие спиной друг к другу два дремавших полицая вмиг пробудились.

— Кто такие? — спросил толстяк.

Деваться было некуда.

— Возьмите попутчиков, — попросила Юля.

Толстяк еще раз смерил девушку взглядом и милостиво разрешил:

— Ты садись, а твой провожатый пусть на своих топает.

— Он — больной, ему трудно идти, — возразила Сохацкая.

— Ничего, дойдет, — хмыкнул толстяк, схватив девушку за шею.

Тем временем другой полицай быстро спрыгнул с подводы и наставил винтовку на партизанского связного.

— Так вот где нам довелось встретиться! — буквально взорвался он. — Крестись, сучий сын! Теперь ты не выкрутишься, как в прошлый раз, большевик проклятый!

Всё решали секунды. Юля рывком высвободилась из цепких рук толстяка, выхватила вальтер, спрятанный за пазухой, и выстрелила в затылок вооруженному бандиту. У толстяка от неожиданности отвисла нижняя челюсть. Он тупо уставился на своего убитого дружка. Пристрелив и толстяка, Юля скомандовала вознице:

— Быстро в село Мочулище…

Наконец впереди показалось желанное село. Услышав о кровавых делах националистов, командир партизанского отряда Алексей Шитов немедленно послал конников в указанные районы…

Стычка с бандой Мухи произошла в густом лесу, неподалеку от села Судло. После двух партизанских залпов наступающие бандиты стали отходить по направлению Рафаловки. Захватив с собой девять человек, Шитов бросился наперерез. Националисты открыли беспорядочную стрельбу, пытаясь прорваться сквозь кольцо. Вдруг со стороны Рафаловки появилось двадцать конников. Впереди на сером жеребце скакал всадник в черной полицейской шинели. Он то и дело взмахивал рукой, видимо, подгоняя своих дружков.

Обстановка была сложной. Шитов окликнул Володю Сергеева — самого меткого бойца — снайпера отряда.

— А ну-ка, возьми на мушку этого скакуна! — приказал он.

Через мгновение грохнул выстрел. Всадник подпрыгнул в седле и, как сноп, свалился на землю. Бандиты сразу потеряли боевой азарт. Им пришлось вспомнить истину — не стой сзади лошади, если не знаешь ее норова. И она лягнулась всей мощью копыт задних ног.

Каратели сгрудились на небольшом холме. Двое из них спешились, подхватили под руки незадачливого наездника и поволокли в лес. Какой-то чернобородый националист закружился среди испуганно мечущихся конников, с размаху стукнулся головой о крупный сук, низко торчащий на стволе сосны, видно недавно сломанный осколком мины. И упал со своего коня. Однако тут же вскочил и побежал прямо в распоряжение партизан…

Из показаний пленного беглеца было установлено, что он рядовой из куреня «Легенды», который послал взвод Рудого на помощь Мухе. Кроме того, он поведал, что начальник штаба оуновцев Смородский открыто пошел на сговор с немцами. Из православных стал католиком. Фашисты помогли ему организовать отряд из бывших уголовников, снабдили оружием. Но он скоро был частично уничтожен, а частично разбежался.

— Я думаю, у Смородского было счастье неверным — вот и стал он несчастный суеверным. Не получилось у него по Пушкину, когда-то сказавшему, что суеверие — поэзия жизни. Горькая и трагическая проза его ждет. Как говорится, если бы не мороз, то овес бы до неба дорос, — заметил с улыбкой Шутов. И он не ошибся, но это другая история…

Однажды, это было осенью 1942 года, группа партизан отряда: Саргсян, Лойчиц, Емец и Вознюк проводили очередную засаду на шоссе у села Ясногорка. В боестолкновении силы оказались неравными — немцам пришло подкрепление. И если бы не помощь неизвестных партизан, смельчаки могли бы погибнуть. Как оказалось, им помог «семейный партизанский отряд» из девяти человек, возглавляемый отцом и сыном Струтинскими. Когда немцы захватили территорию Ровенской области, вся семья ушла в лес. К ней присоединились несколько бывших военнопленных. Возглавил отряд старший сын Николай. Именно таким образом группа Струтинского вошла в состав отряда «Победители» и с первых дней пребывания завоевала всеобщее уважение. Отец — Владимир Степанович, хлопотал по хозяйственной части, мать — Марфа Ильинична, стирала и штопала одежду партизан. Старшие сыновья стали разведчиками, дочь Катя ухаживала за больными и ранеными, а малышня помогала по хозяйству.

Судьба Марфы Ильиничны оказалась трагичной. По заданию командования отряда ее отправили в разведку в оккупированный Луцк. Возвращаясь в отряд после успешно выполненного задания, она попала в засаду и трагически погибла…

Большую работу проводил на своем посту эскулапа партизанского отряда Альберт Вениаминович Цессарский. Диапазон обязанностей врача был настолько широк, что ему приходилось работать сутками. Он устраивал санитарные палатки, лечил больных и раненых, делал операции в полевых условиях, следил за гигиеной в лагере, сражался с оружием в руках и даже поспевал в окрестные села, где с нетерпением ждали партизанского доктора.

В отряде выходила газета «Мы победим!». Газета писалась от руки на листах из ученической тетради. В одном из номеров Цессарский поместил такой рисунок: из болота пьют воду свинья и нерадивый партизан. Под рисунком его стихи:

Однажды он с Медведевым заговорил об истории возникновения германского нацизма.

— Знаете, Дмитрий Николаевич, я соглашусь, что Бог создал человека, но не его историю. Человечество делает историю само. Какова она — войны, воровство, ложь… И наверное, при очередном пришествии Он это человечество обязан будет стереть с лица земли и создать новую генерацию людей, избавленных от всех этих зол…