Сергей Балмасов - Русский штык на чужой войне

Примечательно, что модернизацию Нанавы удалось скрыть от боливийской разведки. В результате генерал Кундт, имевший сведения, что в ее «обветшавших» укреплениях находится не более одной тысячи парагвайцев, жестоко просчитался. Исходя из этого, он двинул против ее гарнизона шесть тысяч бойцов, имея в резерве лишь две тысячи солдат и офицеров.

Однако этих сил для быстрого овладения заметно укрепленной Нанавы было недостаточно даже при господстве боливийцев в воздухе.

Как бы там ни было, но «любящий успевать и не желающий торопиться» Кундт с операцией против этого форта всё же изменил своему кредо: у германского полководца не было времени не только на разработку сложной фронтовой операции, но даже на приемку дел от Ламзи: по данным ряда источников, прибыл он в страну в январе 1933 г., а битва за Нанаву началась 10-го числа этого же месяца. То есть «на все про все» у него была максимум неделя.

То же самое можно было сказать и про генерала фон Клюга, начальника штаба боливийской армии, назначенного на эту должность в конце декабря 1932 г.

Иными словами, данные германские военачальники, попав «с корабля на бал», ничтоже сумняшеся, решили провести молниеносную войну против «босоногих», а значит, несерьезных, по их мнению, врагов. Новоявленный командующий допустил непростительную для его ранга оплошность: едва успев сойти с трапа самолета и не разобравшись в обстановке, начал неподготовленное сражение, которое, по его же замыслу, должно было решить исход войны.

Кроме того, он не перепроверил прежние устаревшие данные разведки с помощью авиации. Это стало его второй по значимости ошибкой в проведении операций против Нанавы.

Судя по всему, боливийцы вообще не проводили воздушную разведку в этом районе, хотя их авиация господствовала в воздухе: ведь не увидеть масштабной модернизации форта мог бы только слепой.

Следует заметить, что их наступление против Нанавы всецело контролировалось немецкими генералами и офицерами, начиная Кундтом и фон Клюгом и кончая командирами среднего и младшего звена. Среди последних следует отметить командиров отдельных боливийских подразделений полковника Кайзера, капитанов Брандта, фон Криеса и др.

Однако в ходе десятидневных упорных боев боливийцам так и не удалось добиться серьезных успехов. За время сражения они потеряли свыше двух тысяч человек, в то время как парагвайцы потеряли лишь 248 солдат и офицеров.

Не помогли боливийцам и безраздельно господствовавшие в воздухе самолеты: три эскадрильи боливийской авиации так и не смогли подавить огневые точки защитников Нанавы. В первый день боев они буквально забросали бомбами и залили пулеметным огнем «беззащитные» позиции парагвайской артиллерии.

Но каково же было удивление боливийских летчиков, когда на другой день их снова вызвали на бомбежку вновь оживших пушек противника. Командиры пехотных частей слали панические донесения, что из-за уничтожающего огня парагвайской артиллерии они не могут не только атаковать, но и вообще поднять головы.

И снова боливийская воздушная армада поднялась в воздух. И действительно, летчики обнаружили пушки противника, но уже в других местах. И снова они разгрузили свои машины над головами парагвайцев. Немецкий инструктор лично наблюдал, как его воспитанники метко укладывали бомбы на орудия врага, разлетавшиеся одно за другим.

Однако эта картина повторилась и на другой, и на следующий день, а огонь проклятой парагвайской артиллерии нисколько не ослабевал.

Секрет ее живучести раскрывался просто. Как вспоминал участник тех боев с парагвайской стороны майор Томас Мендоса, «для оборонявшихся не было большего удовольствия, чем наблюдать, как вражеские самолеты сбрасывают бомбы на замаскированные под артиллерийские орудия стволы пальм. Каждый раз они предусмотрительно передвигались на все новые «огневые позиции». Все это было дело рук русских генералов Беляева и Эрна.

Все достижения Кундта за время сражения заключались в захвате парагвайской территории на пятнадцатикилометровой глубине на фронте в несколько километров. Но ни одного форта боливийцам взять не удалось, не говоря уже о главной цели этого наступления – Нанавы.

Однако эта неудача не обескуражила Кундта. Через два месяца он предпринял новое, более удачное наступление на соседних с Нанавой секторах.

Видя неблагоприятную обстановку, позволяющую окружить значительные силы парагвайской армии, ее командование приказало на этот раз оставить часть занимаемых ранее позиций без боя. В результате в ходе мартовских боев 1933 г. ряд укреплений достались боливийцам. Пришлось оставить и форт Алиуата, командиром гарнизона которого был «русский капитан Н». (По некоторым сведениям, это был Николай Ширков), который вовремя и без потерь вывел свой отряд на соединение с основными силами.

Однако начавшееся вслед за этим парагвайское контрнаступление эти успехи Кундта свело фактически к нулю. Более того, парагвайцы даже улучшили свое прежнее положение (до Мартовского сражения), отбив ранее потерянные форты и захватив у боливийцев несколько новых [1100].

Но это поражение не отрезвило Кундта и фон Клюга, а скорее наоборот, разозлило. Ведь в конце апреля 1933 г. И.Т. Беляева назначили начальником Генерального штаба парагвайской армии. Таким образом, разбить парагвайцев для немецких наемников стало делом чести, поскольку в противном случае это означало, что их побили русские, которых они считали ниже себя в военном искусстве.

Однако подобное назначение в столь важный момент оказало самое благотворное влияние на последующее развитие событий. Дело в том, что Иван Тимофеевич предугадал замыслы своего противника, изучив немецкие приемы еще по Первой мировой войне и предсказав повторное наступление боливийцев на Нанаву в июле 1933 г.

На тот момент положение для парагвайцев оставалось тревожным: боливийцам удалось значительно продвинуться вглубь и по фронту, отрезать от сообщения форт Ампутуру и подойти к укреплениям Арсу, создав очень тяжелое положение на северном участке парагвайской обороны [1101]. Однако главные события снова развернулись под Нанавой.

Генералы фон Клюг и Кундт сделали выводы о причинах неудач январского наступления и изменили свою тактику, видя свою неспособность «разгрызть крепкий орешек» парагвайцев – выстроенные Эрном доты.

Противник устлал все подступы к ним трупами своих солдат, но так и не смог подавить их стойких защитников даже при помощи авиации и артиллерии.

Теперь для борьбы с ними германские генералы решили сделать ставку на немецкое изобретение, опробованное еще во время Первой мировой войны: впереди наступающих колонн на парагвайские доты надвигались огнеметчики, которые должны сжечь заживо их защитников.