Сергей Балмасов - Русский штык на чужой войне

Ночь проходит в напряженном ожидании рассвета и, надо отдать справедливость, при пониженном настроении. По просьбе начальника отряда я также несколько раз проверял сторожевые посты добровольческой роты в сторону Кисилево.

По прибытию в село Дубова Махла подполковник Петров тотчас же посылает через станцию Дреновец донесение в Видин и Белоградчик о произошедшей с нами в Брусарцах неудаче, прося помощи.

К рассвету получаем из Видина ответ, что оттуда по железной дороге, расстояние не больше 80 километров, выслан отряд на поддержку нас подполковника Захова силой до 300 штыков при 11 пулеметах и одной гаубице. Это сильно поднимает настроение, хоть и находятся «Фомы неверующие». Оказывается, впрочем, все правильным.

27 сентября.Около 10 часов утра вступает в наше село обещанное подкрепление. Впереди двигаются две роты болгар-добровольцев с пулеметами и гаубицей. За ними, четко отбивая шаг, с песней «Смело мы в бой пойдем за Русь святую», идет рота под командой генерала Курбатова. Эта рота была сформирована из числа русских в Видине, находившихся там на разных работах. Она насчитывала свыше 100 штыков при пяти пулеметах. Половину ее составляли казаки, остальные были добровольцами корпуса Кутепова. Один взвод ее целиком был из Марковцев под командой капитана Керна.

Ввиду того, что с видинской гаубицей прибыл болгарский капитан-артиллерист, подполковник Захов приказал ему объединить артиллерийский взвод, вследствие чего я и передал ему мою гаубицу с целой русской прислугой, какая была при мне. Мне же подполковник Захов приказал состоять при нем, как офицеру Генерального штаба, знакомому с методами ведения гражданской войны, а кроме того, как бы для связи с русскими, входящими в состав его отряда.

По всему селу – оживление и беготня. Выступление назначено на полдень. Пока же каждый заботится о еде. В роте генерала Курбатова находим много знакомых. Мы делимся друг с другом неожиданными боевыми впечатлениями в чужой стране. Кто-то, смеясь, говорит, что мы – «китайцы, дерущиеся за родную Кубань». Такие ответы мы действительно получали от пленных китайцев в 1918 г., сражавшихся против нас на Кубани.

Нет, нет и нет! Те дрались исключительно из-за денег. Мы же – потому что нам угрожают даже на чужбине, не давая нам и здесь отдохнуть от «прелестей» революции и натравливая на нас народ, так хорошо к нам относившийся в начале нашего пребывания в Болгарии.

Около 12 часов дня мы переходим в наступление. Наша цель – ликвидация одного из главных центров восстания в селе Медковец, лежащего километрах в шести-восьми северо-восточнее станции Брусарцы.

Наступление развивается методически, не спеша. Село Медковец предполагается охватить с двух сторон и, кроме того, наступать на него с фронта.

Правая колонна генерала Курбатова, состоящая из Русской роты в составе около 120 штыков при пяти пулеметах, наступает от села Дубова Махла через село Луковица на Сливовик.

Главные силы подполковника Захова из двух видинских рот, двух рот из Белоградчика, двух гаубиц и восьми пулеметов в составе около 300 штыков наступают от села Дубова Махла через Брусарцы на Медковец.

Левая колонна подполковника Лопушнова из Русской роты капитана Романова, состоящей из 60 штыков, болгарской роты в 40 штыков и одного дальнобойного орудия при двух пулеметах, наступает от села Крива Бара через Василевцы на Медковец.

Правая колонна генерала Курбатова, развив стремительное наступление, выбила несколько сотен коммунистов из села Луковица, где и расстреляла несколько человек, захваченных с оружием в руках.

Продолжая преследование бегущего противника до наступления темноты, генерал Курбатов занял село Сливовик, где и расположился на ночлег. По его словам, Марковский взвод капитана Керна действовал выше всяких похвал.

Левая колонна получила приказ позднее и потому дошла только до села Василевцы, где и заночевала.

Главные силы после артиллерийского обстрела злосчастного села Брусарцы, заключавшегося в выпущенных по нему 15 бомбах и шрапнелях, беспрепятственно заняла его и станцию. Коммунисты, по словам местных жителей, очистили его еще до обстрела, получив агентурные сведения о подходе сильного отряда правительственных войск и белых русских из Видина.

Около 15 часов мы выступаем из Брусарцы далее на Медковец. Медленно поднимаемся в гору по очень сильно пересеченной местности. Я еду тотчас же с начальником отряда за авангардом, который составляет рота белоградских добровольцев.

Выбираемся на плато и идем по густому лесу. Около 17 часов, совершенно неожиданно, мы попадаем под близкий ружейный огонь. Поднимается паника. Пули летят со всех сторон, свои и чужие.

Но наши офицеры, нагайками и руганью, скоро берут солдат в руки, продвигая их в направлении выстрелов. Через несколько минут затрещали вражеские пулеметы. К ним присоединяются раскаты орудийных выстрелов со стороны коммунистов. Как потом выяснилось, стреляла одна гаубица прямо в небо, с целью подбодрить свою пехоту.

Не проходит и 20 минут, как коммунисты начинают отходить. Несколько человек из них в лесу попадаются в плен и тут же немедленно расстреливаются болгарами.

Двигаемся вперед и только в сумерки выходим на окраину леса. Перед нами, километрах в двух, виднеются село Медковец и станция с населением несколько тысяч жителей.

Артиллерийский взвод выезжает на позицию и начинает сначала громить село, потом станцию, на которой виднеется какой-то поезд. Вправо от станции, километрах в двух от нее, вспыхивает ружейная перестрелка. Видны в наступающей темноте даже огоньки выстрелов. Предполагаем, что это рота генерала Курбатова ведет бой за Сливовик. После того как наши гаубицы выпустили снарядов 20, пехота начинает цепями продвигаться к селу Медковец.

Заметно темнеет, почему начальник отряда, подполковник Захов, приблизившись к селу на километр, останавливает дальнейшее наступление, решив ночевать в поле.

Впервые в жизни вижу построение вагенбурга по всем правилам. Внутри четырехугольника из повозок располагается штаб, артиллерийский взвод и животные, тянущие орудия и повозки. Компания получилась довольно пестрая. Пехота ложится с наружной стороны, вдоль повозок на все четыре стороны, высылая перед собой, шагов на 300, полевые караулы.

По нашим русским понятиям, это все очень странно, ибо в гражданской войне в холодное время года каждая из противных сторон стремилась закончить бой занятием населенного пункта, чтобы обеспечить надлежащий отдых людей и лошадей. Здесь же было решено провести в чистом поле холодную ночь без воды и пищи для людей и животных.

Однако около 20 часов со стороны села показались несколько мигающих огоньков, заметно приближающихся к нам. Высказываются различные предположения, всем приказано на всякий случай приготовиться к открытию огня.