Владимир Михайлюк - Пермская шкатулка

Он в небе один-одинешенек, без надежды на чью-либо помощь, с верой только в себя. Он не имеет права вмешиваться в работу механизма и обязан, падая камнем вниз, терпеливо ждать, сработает ли прибор-автомат. Только в определенный момент, когда ему станет ясно, что автоматика подвела, должен взять инициативу в свои руки.

Поразительно медленно текли эти томительные секунды. Еще мгновение, еще одна шестидесятая доля минуты. Есть! Браво! Кресло отделилось. А над головой распустился красно-белый парашют. А внизу под ним — земля и такая прекрасная жизнь на ней.

После каждого эксперимента испытатель обязан до мельчайших подробностей описать поведение кресла, свое собственное поведение и мироощущение. «Сознаться во всем честно — вот главная храбрость испытателя!» — считал Хомутов.

Испытатель первым разведывает неизвестную обстановку, попадая в неведомое, в мгновенно меняющихся сложнейших условиях

137

опасного спуска должен запомнить механику своих действий, своего поведения и с предельной честностью, без утайки своих ошибок и промахов рассказать обо всем комиссии, ученым, конструкторам. С его слов и заключений ученые и конструкторы дают путевку в жизнь новым видам средств спасения.

Испытатель устанавливает лимит времени для того, чтобы вовремя покинуть самолет, те крайние сроки, в которые еще можно надеяться на успех, намечает предел человеческой возможности, предусматривает и тем самым предотвращает в опасные минуты срывы летчиков, кому придется катапультироваться в момент настоящей катастрофы. Рискуя жизнью в смоделированных аварийных условиях, в обстановке неожиданности и безнадежности, когда человек становится жертвой стресса, испытатель выводит формулу борьбы за жизнь, формулу выживания. Вот почему важно все запомнить и все честно рассказать, как, скажем, гениальный Павлов в свои предсмертные минуты честно ради науки диктовал ученикам, что происходит в момент угасания жизни.

Высотный испытатель должен быть предельно честным. Воздух не прощает небрежности. Небо не прощает лжи. В приказе по предприятию, в котором работал Олег Хомутов, писалось: «31 октября 1970 года старший инженер парашютист-испытатель О. К. Хомутов выполнил катапультирование с опытным изделием. Катапультирование производилось при сложных режимах, потребовавших от испытателя предельного напряжения, мужества и высокого мастерства». В мирном 1971 году Олегу Константиновичу Хомутову было присвоено звание Героя Советского Союза. Это была награда Родины и за выполнение особо важного задания, и за тридцать лет подвига — работы испытателем.

У мастера спорта СССР Олега Хомутова, обладателя трех золотых медалей за мировые рекорды по парашютному спорту, на счету 1149 прыжков. Он участник многих воздушных парадов. Групповой акробатический прыжок парашютистов, взявшихся за руки, впервые выполнен А. Скожиновым, О. Хомутовым и Е. Дроздовым.

Испытание скафандров для первого выхода в открытый космос вместе с другими испытателями проводил в летающих лабораториях Олег Хомутов, а космический корабль «Восход-2» 19 марта 1965 года с П. И. Беляевым и А. А. Леоновым приземлился в тайге недалеко от древнего Усолья, где родился Олег.

О нем спорили два города — Березники и Усолье — чей он? Дело

138

в том, что родители Олега работали на химическом комбинате в Березниках, а проживали в Усолье. Отца, К. А. Хомутова, навечно прописал в Березниках своим очерком «Соль земли» Константин Паустовский, когда писал об экспедициях знаменитых «коноваловских ребят», искавших без всяких средств, на одном энтузиазме по всему Верхнекамскому краю полезные ископаемые. Среди этих ребят был Хомутов-старший. Это дало повод березниковцам считать своим и Хомутова-младшего. А теперь и спорить незачем: Березники и Усолье соединены богатырским мостом через Каму. Сейчас можно только радоваться тому, что Олег Константинович «нашелся», а то ведь он был совсем «отстегнут» от своей малой родины — Усолья и всего Прикамья, потому что его родители вместе с сыном в конце тридцатых годов уехали за пределы Западного Урала. Хомутовых мало-помалу стали забывать, и со временем пермская земля могла совсем потерять из виду своего славного сына, если бы автору этих строк в конце семидесятых годов не пришлось писать книгу о Березниках «Сражение за мечту». Во время работы над ней и пришла мысль проследить дальнейшие судьбы знаменитых «коноваловских ребят», о которых так восторженно писал в своем очерке «Соль земли» Константин Паустовский.

Многих из них уже не было в живых, умер и ватажок Коновалов, другие полегли на бранном поле, но Хомутов-старший выжил. В начале войны он возглавлял топогеодезическую партию в Уральской алмазной экспедиции, у него была крепкая бронь, но Хомутов добился отправки на фронт и в качестве военного топографа прокладывал маршруты своей дивизии, засекал огневые точки противника, принимал участие в штурме Берлина.

Обо всем этом и было рассказано в книге «Сражение за мечту», экземпляр которой я отправил с дарственной надписью Хомутову, и вскоре получил письмо, где он благодарил за книгу и сообщил, что его сыну, испытателю-парашютисту, присвоено звание Героя Советского Союза. В ответ я попросил его телеграммой срочно сообщить мне адрес сына, так как предстояла моя поездка в Москву.

Так я встретился с человеком редкой профессии Олегом Константиновичем Хомутовым. Мы посидели с ним в кафе на Арбате, и я многое узнал о нем.

Ему минуло полтора года, когда отец развелся с матерью и ун]ел от них. С той поры и начались мытарства. Как только они переехали из Усолья в Бокситогорск под Ленинградом, началась война, их эва-

139

куировали в Башкирию. По дороге туда эшелон бомбили, сотни людей погибли и были ранены, целехонькими остались всего несколько десятков беженцев, и среди них — семилетний Олег с матерью. Вернуться в Ленинградскую область, в шахтерский город Сланцы им удалось в 1948 году. Здесь после неудачной попытки стать юнгой Олег увлекся авиамоделями, создал в школе кружок и сам руководил им. Его первая модель с резиновым моторчиком на районных соревнованиях продержалась в воздухе 1 минуту 45 секунд. Олега наградили почетной грамотой. По ночам ему начали сниться настоящие самолеты. После десятого класса юноша поступил на самолетостроительный факультет Московского авиационного института, успешно окончил его. Наверное, сама судьба вывела Олега на трудную стезю испытателя новых средств спасения, аналогичных тем, которые он предлагал в своей дипломной работе.

В следующий мой приезд в Москву Олег пригласил меня на юбилей Тушинского аэродрома, вернее, национального аэроклуба России,