Татьяна Позднякова - Дело Бронникова

Праздновала вчера Россия —
Снова могучего шествия обряд
Заводы перед трибунами приносили.
Надо или любить знамен кумач,
Или проклинать революцию.
Когда былое и грядущее бьются,
Тогда просто жить недостаточно!
Подло, бесчестно стоять в стороне
В эпохе никаких сдвигов —
Надо твердо выговорить «да» или «нет»,
Стать или торием, или вигом.
Пусть много ошибок у ВКП,
Пусть страна наша голодная, нищая,
Но во Франции тоже ведь был казнен Канет
И не хватало денег на…
…
Важно то, что пробита стена рутин,
Что Россия сдвинута с места,
А дальше она выйдет на верные пути —
Не по ней переходы тесные.
Мне дорога Россия СССР —
Раньше, чем дворянин — я русский,
Запахнувши полы шинели серой,
Держи винтовку напряженными мускулами.
На защиту полей своих дождливых и тусклых,
Ни в чем не осуждая путей, тобою признанных,
Я всегда готов, любимая Родина!

Не признаете, потому что вы меня боитесь,
Не пускаете в печать, потому что знаете,
Что мой первый же выход станет событием,
Что в свете моей славы, сразу прочной и длительной,
Сгорят все имена вашей сбродной шатии,
Эй вы, ЛОКАФы, Анны и ФОСПы,
Вы, монополисты поэзии пресной,
Помните — весь рев толпы многоголосой
Смолкает при державном окрике Кесаря.
И, быстро цокающим галопом зачеркивая
Размерные ритмы глухих иноходей,
Я … <���пропуск в тексте> — Справедлива
арабская поговорка
«Собаки расходятся <���нрзб?> — караван проходит».

Лирика плоха, говорят; лирика — это мелочь,
Не нужная переборка личных переживаний,
Надо писать о революции в Гаване
Или о постройке нового завода в Керчи.
Пишите! Каждому ведь своя дорога,
А я буду писать о том, что мне нравится. —
Но посмотрим, когда смерть сведет наши пальцы,
Больше народа пойдет за чьими дрогами.
Революции, восстания и парламентаризмы,
Заводы, блюминги, генераторы, турбины —
Быстрый калейдоскоп последних новинок.
А любовь — экстракт и сущность жизненного,
И сквозь шум мятежей, за грохотом строек
Я провижу одно лишь — самое ценное —
Лицо любимой, красивой и стройной,
Я, заслоняющий моралистов строй.

Да, я знаю, вы правы, меня не признавая,
Таким, как мне, не место на пиршестве
торжествующего хама,
В священной роще меж мраморными храмами
Затаена моего творчества звенящая наковальня.

Ночь нахмурилась, точно старый колдун,
Тучи собирает гроза —
На далекий Восток снова идут
Рыцари великих…
<���…>
Глубоко внизу плещет река,
Берег обрывист и крут,
Поросшие лесом глыбы скал
Нависли тяжелыми грудами.
С откосов горы бросает дождь
Потоков бурных каскады,
Громко ржут породистые лошади,
Вздрагивая под грома раскатами,
Бледные лики ярких зарниц
На стали старых доспехов.
Проходят суровые северные рыцари
Дикими плоскогорьями Чехии,
Развевая стяги своей далекой земли.
Как в турнире, радостный праздник,
Они поскачут к стенам Иерусалима
По берегу Малой Азии.
И там, на песке безводных пустынь,
Яростными толпами неверных,
Будут изрублены белые кресты
Гроба Господня сервов.
Увели их всех на дальний Восток
Эти великие…
<���…>
Только немногие вернулись назад,
Уцелев от резни жестокой.
Но никто из них не умел роптать,
К благородной смерти привыкнув…
Да ведь это же молодой торговый капитал,
Искавший новые рынки!..

Каждого из нас ожидает будущее.
Сейчас — настоящее. То, что было — прошлое,
А все это — какое-то темное чудище
С редкими проблесками хорошего.
В памяти — окурки годов сбереженные,
Как то, что разбросаны по пыльным булыжникам,
Грязные, истоптанные и от солнца рыжие,
С горьким привкусом никотина тяжелого.
Маятник, кем-то в свое качание брошенный,
Сшивает дней шершавых рубище…
Сейчас — настоящее. Докуренное — прошлое,
А то, что шьет, — называется будущее.

Мы с тобой сразимся рано или поздно,
И сбегутся волки на кровавый бой,
Коршун закружится над равниной грозной.
Рано или поздно — я сражусь с тобой.
Будет бой ужасен — середок не будет,
Разобьются копья, вынем мы мечи,
Лязг звенящей стали степь полей пробудит,
И оттенком красным заблестят ручьи.
Мы не можем оба быть здесь королями,
И не поделить нам всей сырой земли.
Спор наш неизбежный предрешен веками —
Никогда не буду я твоим кули.
Или ты пронзишь мне сердце молодое
Мускулистым бросом острого копья —
И в степи шакалы жадные завоют…
Или на аркане поведу тебя.
И взметнусь тогда я в небо…
<���…>
Горделивым взлетом смелого орла.
Ты же поцелуешь рабски и покорно
Золотое стремя моего седла.

Был вечер осени поздней и теплой,
Был сад, раскинувшийся над рекою,
Переполненный цветущими левкоями
На клумб ароматных копнах.
Они были тихи и задумчивы
Под деревом на садовой скамейке.
Облака шли расплывчатыми змейками,
И небо становилось все лучше.
Он рукой обвивал ее плечи
И губами ее губы тонкие…
Луны дрожащая колонка
В спокойной воде отсвечивалась…
Издалека где-то лаяли собаки…
С неба накапанной кровли
Блестящие звезды скатывались,
Потухая у теплого горизонта

(здесь что-то пропускаю — не помню)

Был вечер осени поздней и теплой,
Был сад, раскинувшийся над рекою,
Переполненный цветущими левкоями
На клумб ароматных копнах.
Они были тихи и задумчивы
Под деревом, где стояли носилки.
Снаряды с шипением чиркали
По редким рассеивающим тучам.
Она гладила руками его волосы.

Гафиз ученый мудр и свят,
Он — верный сын Корана;
Гафиза чтит и стар и млад
По всей земле Ирана.

И в праздник верен он и в пост
Обрядам заповедным.
Он в обхожденьи добр и прост
И милосерден к бедным.