Е. Грановский - Флот и Фолкленды. Архипелаг раздора. История Англо-аргентинского военного конфликта 1982 года

В Порт-Стэнли царило возбуждение, офис аргентинского авиаперевозчика LADE подвергся вандальскому нападению местных патриотов, а «Эндьюренс», только что пришедший с Южной Георгии и готовившийся сделать рейс в Монтевидео за сменой военно-морской партии 8901, составлявшей гарнизон Фолклендов, а после навсегда убыть в Англию, получил приказ срочно идти обратно со взводом морских пехотинцев на борту. Наверное, единственным, кто в те дни в британском стане взывал к сдержанности, был посол в Буэнос-Айресе Энтони Уильямс, славший своему начальству в Лондон телеграммы с просьбой не идти на конфронтацию, по крайней мере, до тех пор, пока не станет ясным, было ли все произошедшее личной инициативой Давидоффа или он действовал чьему-то заданию. МИД Аргентины упорно отрицал причастность аргентинских военных к инциденту в Лейте, в отношении же подопечных Давидоффа настаивал на том, что посещение Южной Георгии аргентинскими гражданами должно происходить по тем же упрощенным миграционным правилам, как и Фолклендских островов, в соответствии с соглашением в области коммуникаций 1971 года. Британская дипломатия возражала, что соглашение касается только Фолклендов, а вторжение аргентинского военного транспорта в ее территориальные воды – это явная провокация.

Для кэптена Ника Баркера и его судна эти события оказались настоящим подарком судьбы. «Эндьюренс», в девичестве «Анита Дан», начинал свою карьеру как гражданское судно ледового класса, построенное западногерманской фирмой «Крёгерверфт» и ходившее под датским флагом. В 1967 году оно было приобретено для нужд Королевского ВМФ, прошло модернизацию на верфи «Харлэнд & Вольфф» в Белфасте и вот уже 15 лет бороздило воды Южной Атлантики, олицетворяя британское военно-морское присутствие в регионе. Хотя все вооружение ледокола состояло из двух 20-мм зенитных автоматов «Эрликон» и двух вертолетов «Уосп» HAS.1 829-й морской эскадрильи, его красные борта и флаг Святого Георгия, развевавшийся на мачте, выглядели, по-видимому, достаточно впечатляюще, чтобы напоминать о временах, когда слава британского флота гремела по всем морям и океанам. Он мало походил на крейсер из числа тех, что некогда базировались на Фолклендской станции, но ничего другого иметь в этих водах обедневшая держава себе позволить не могла 108. Да и для «Эндьюренса» сезон 1981—1982 годов должен быть стать последним. Премьер-министр Тэтчер, которая оставила флоту королевскую яхту «Британия» из соображений престижа, объявила, что «Эндьюренс» – это «военная бесполезность». На самом деле весной 1982 года ледоколу, прозванному моряками «Красной сливой», крупно повезло даже дважды: первый раз, когда обреченный на слом он в связи обострением на Южной Георгии вдруг снова сделался нужным, второй – когда в момент начала военных действий оказался далеко от Фолклендов, где с большой вероятностью был бы потоплен или захвачен.

Утром 21 марта «Эндьюренс» вышел из Порт-Стэнли и взял курс на Южную Георгию. Размещавшийся на нем отряд морской пехоты под командованием лейтенант К. П. Миллза был усилен отделением из состава NP 8901 и теперь насчитывал 22 человека 109. Им надлежало высадиться на острове и выдворить оттуда нарушителей миграционного порядка. Однако в целом инструкции, данные Баркеру, предписывали избегать применения силы, а в случае неподчинения аргентинцев запросить новых указаний. Между тем «Баия Буэн Сусесо» завершил разгрузку в Лейте и утром 22-го ушел в Ушуаю. На следующий день британская сторона в очередной ноте потребовала вернуть его обратно и забрать всех оставшихся в китобойном поселке рабочих. Одновременно Буэнос-Айрес был официально уведомлен о миссии «Эндьюренса». «Сейчас крайне важно, – говорилось в послании от 23 марта британского министра иностранных дел лорда Каррингтона его аргентинскому визави Коста Мендесу, – для аргентинского персонала, который все еще остается в Южной Георгии, быть срочно эвакуированным. Если аргентинское правительство может приказать „Баия Буэн Сусесо“ вернуться в Лейт-Харбор, то использование „Эндьюренса“ не будет необходимым».

С этого момента военно-политическое руководство Аргентины оказалось перед выбором между целесообразностью сохранять уравновешенность, чтобы не утратить элемент внезапности вторжения на Фолкленды, и необходимостью занять твердую позицию по защите интересов своих граждан. Второе обстоятельство перевесило, ибо сложившаяся в стране внутриполитическая обстановка не позволяла хунте выказывать слабость. В ответ на отправку «Эндьюренса» командование ВМФ Аргентины, как туз и рукава, извлекло ждавшую своего часа разведывательно-диверсионную группу Астиса.

Дизель-электроход «Баия Параисо» (командир – капитан 2 ранга Х. И. Гарсия, на борту также находился капитан 1 ранга Тромбетта) был послан доставить группу «Альфа» с Южных Оркнейских островов на Южную Георгию. В ночь на 25 марта он, встав на якорь в заливе Стромнесс, с помощью имевшихся на борту легких десантных катеров EDPV высадил на берег группу Астиса и приступил к разгрузке всех необходимых для ее зимовки на острове запасов и снаряжения. Теперь британцы наконец получили то самое «вторжение аргентинских военных», в котором упрекали Буэнос-Айрес начиная с 20-го числа. В целом же защита незадачливых компатриотов вылилась в целую «морскую операцию», к участию в которой кроме «Баия Параисо» были привлечены патрульные самолеты SP-2H «Нептун», два корвета типа «Друммонд» 110, высланные вечером 23 марта из Мар-дель-Платы с задачей занять позиции между Южной Георгией и Фолклендами и при необходимости перехватить «Эндьюренс» на обратном пути, если рабочие будут насильственно депортированы на его борту, и военный танкер «Пунта Меданос» в качестве судна обеспечения. Все это сопровождалось ужесточением риторики аргентинского МИДа, заявившего в конечном итоге что Южная Георгия – территория Аргентины, которую ее граждане имеют право посещать, когда пожелают.

Таким образом, если стороны будущего вооруженного конфликта нуждались в casus belli, то он у них уже почти имелся. Однако, несмотря на нетерпимый тон дипломатических нот, британцы были абсолютно не готовы перейти от слов к делу. В отношении действий при соприкосновении с аргентинскими комбатантами на Южной Георгии морпехам Миллза было приказано руководствоваться т.н. правилами «желтой карточки» – инструкцией о порядке применения оружия, разработанной в начале 1970-х годов для британских военнослужащих в Ольстере и позволявшей открывать огонь только в ответ или в случае возникновения явной прямой угрозы самому военнослужащему или охраняемым им лицам. В стратегическом аспекте вопрос обсуждался на заседании Комитета по обороне и внешней политике. В качестве возможных мер по защите Фолклендов, как и в предыдущих случаях обострения отношений с Аргентиной, рассматривалась посылка в Южную Атлантику кораблей и увеличение гарнизона островов. Однако министр обороны Нотт сразу же обратил внимание коллег, что пребывание корабельной группировки в отдаленном районе земного шара сопряжено с большими финансовыми затратами и трудностями ее снабжения. Что касается перспектив операции по возврату островов, если их захватят аргентинцы, его выводы были еще более неутешительными, как и в отношении надежд на участие союзников по НАТО. Поэтому члены комитета практически единодушно пришли к выводу, что проблему лучше решать дипломатическим путем.