Алексей Болотников - Тесинская пастораль. №9

Зашипел знакомый Шкалику звук принтера: поползли из него напечатанные листы.

– Не надоело тебе, Шкалик, с кошкой миловаться? Полы бы помыл. Или, вон, потолок добелить надо. Незавершонка, блин, у тебя.

– Так у геологов каждый проект – незавершонка. Это норма. А потолок побелю, не психуй, Юрий Иваныч. Завтра и добелю.

– А сегодня? Не в тонусе? Завтра у меня снова уфологи соберутся, надо по Аскизкому полтергейту поговорить. Эта бесовщина снова зашевелилась, есть жертвы. Давай, не тяни кота за х… Вернусь… проверю… Кстати… Слушай, Евгений! Может, со мной пойдешь?

– Это куда?

– Так к ниферам на сходку! В «Геологе» через час собираются. Решил с ними познакомиться поближе. Какие ни есть, а – мыслители.

– Что за нихера?

– Неформалы. Ниферы, короче. Ну, ты знаешь… Сходки у них, как маёвки у рабочих перед революцией. Из ваших к ним Егерь ходит. Городские Водолевский, Афанасьев, Алфимов… Из Нички какой-то социал-активист Новосадов бывает. Плюсом – нарколог… или психиатр, газетчики… Но самый продвинутый у них, так сказать, негласный лидер – Андрей Нечкин, учитель из пятой школы. Историк… Других мало знаю.

– Женщин нет? С неформалками у меня контакты лучше получаются.

– У кого что болит… В другой раз в видеосалон позову.

– Я тебе зачем?

– Подумал: ты по образу мыслей тоже неформал. Как-то у тебя все догмы в оригиналы вырисовываются. Неформально мыслишь. Да и повадки у тебя… шукшинского чудика. Пойдем. Мне там хочется свою… та… скать… фракцию иметь.

– Не вопрос. А потолки?

– После собрания успеешь. Надеюсь, ты патриот. Хочешь родине помочь? Хочешь, язви тебя, только сам об этот, вижу, не решил. Пора подключаться.

– А женщины в видеосалон с кем ходют?..

– Не с мужем же. Ты достойный кандидат. Так идешь в… «Геолог»?

Отказывать Якличкину было не с руки. Шкалик поселился в его квартире, обустроенной когда-то под контору СибНИИЦАЯ [1], расположив к себе уфолога-геофизика-ученого единственным – случайным! – разговором про Зелененького и чудесное избавление от пожара в Борзе. Благоустроенное жильё! Тахта, туалет, душ… Чай с печеньками. Питаться приходилось покупными пирожками и постными угощеньями случайных встреч с закадыками… За проживание денег Якличкин не брал, выговорив свой интерес в ремонте обветшавшей квартиры. Шкалик согласился, выторговав в свою пользу «покупку материалов за счет заказчика».

– Есть ещё час до начала. Послушай мои тезисы выступления, может, что посоветуешь?

– Не обещаю.

Якличкин отпил глоток остывшего чая, стал читать текст с только что отпечатанных листков.

«Эпоха Перестройки – поминки по Развитому социализму. Скорбное торжество на весь причастный свет. Зачин крушения человеческого сообщества в условиях сравнительно-мирного сосуществования этносов планеты.

С чем сравнить совершающийся катаклизм? Может быть, с оживлением иллинойского вулканизма? С парниковым потеплением и таянием ледников Ледовитого океана? Со вздыбившимся Чернобылем, условно-укрощённым на какое-то время железобетонным чудищем – Саркофагом?

Все началось промозглым днем незабвенного декабря, на помпезных похоронах Генерального секретаря ЦК КПСС СССР Леонида Брежнева. Гроб с его телом, препровождаемый к погребальной аллее величественным ритуалом прощания, в последнее мгновение акта великодержавные могильщики едва не уронили в могильную яму, заставив суеверно вздрогнуть всё мировое сообщество, сгрудившееся у Кремлевской стены, вокруг Красной площади советской столицы, у экранов телевизоров прогрессивного человечества.

Гробовой скрежет расколол эпохальную тишину Застоя. Крушение началось…»

– Я могу сказать?

– Что такое?

– Ты совета ждешь?

– Уже созрел? По существу, или по процедуре? Ну, валяй…

– Безапеляционнный взгляд у тебя на современную историю, не находишь? Похороны генсека, как гонг старта для… крушение всей картины мира.

– Это диспут. В зале «Геолога», в пылу дискуссии спросишь, ладно? Пока продолжу.

Сокрушительная работа реформаторской мысли страшнее атомной войны. Казалось, гуманистическая идея «равенства, братства и свободы», возбудившая умудрённый честолюбивый мозг, плюхнувшись в евроазиатское болото, способна осчастливить равнодушное человечество, претворив в жизнь грандиозные планы скоропалительных переустройств. Верилось: некий дисбаланс добра и зла, обречённо бурлящий в созидательно-разрушительном процессе, исторически закономерен, научно просчитан и наперёд оправдан. И, думалось, – в конечном итоге триумфальное добро перевесит неотъемлемое зло и оправдает будущие сумасшедшие потери и ошибки. Победит, как и прежде, универсальная эволюция».

– Э-э-й, господин докладчик… Извините, если сбиваю с мысли… А можно тут пояснить: что такое это… за… революция?

– У, как запущено… Эволюция. Универсальная. Как бы это объяснить… В университетских кругах понимается, как всеобъемлющая концепция развития мироздания. В другое время попробую растолковать подробнее, но сейчас не диспут.

– Потерплю. Не обмани.

…«Хотели, как лучше, а получилось, как всегда» – ключевая формула результатов наступивших реформ всплыла и болтается, как мазут в проруби, символ оправданий всех несостоятельных идей и несбыточных надежд доброй половины отчаявшегося человечества. Формула поражения, в которой нет и йоты исторической совести. И – тем более – нет меры оправдания.

Великие Поминки по Развитому социализму, разругавшие и разделившие клановых родственников, а затем обрушившие и весь порядок сосуществования этносов и государств, явили и являют миру лучшие образцы трагедийных пьес. Превзошли всю театральную мощь легендарной фабулы «Весь мир – театр, а люди в нём актёры». Переплюнули известную классику Софокла, Шекспира, Гёте, Уайльда, Шоу, Островского, потрясавших человечество трагикомическим содержанием трагедийных сюжетов. А в более поздние времена вынесли в планетарные масштабы (вместе с сором из избы) вирус грядущих мировых катаклизмов…»

– Можно ещё пакостный вопрос?

– Давай, по дороге спросишь? На этом закончу читать. Чай допью и поспешать будем.

– Много ещё текста?

– Тезисы. Через пень-колоду прыгаю.

– Хорошо. Давай ещё цитату?

– Последний абзац: «Господи прости…»

– Хм-м… С этого и надо было начинать.

Путь до «Геолога» недалек. Якличкин, как обычно горячась и загораясь азартом, заговорил о «стремление к максимальной личной свободе, к полной, без исключений, независимости. Да, обходиться без свободы, как ранее обходились, недёшево… В условиях провинции быть ярко выраженным панком, байкером или металлистом – означает немало… Для иных это – отказаться от учебы вообще, от работы в элитных компаниях, или в… нормальных конторах. Обойтись максимум ПТУ, или разгрузкой товарняков… Определение „неформал“ носит ярко выраженную негативную коннотацию, относимую обществом в разряд новых субкультур…»