Валентин Сидак - Погляд скрозь гады. Белорусские очерки иностранного консультанта

Есть такой бытописатель деятельности советской разведки по фамилии Сергей Жирнов, некий зарубежный антипод отечественного Николая Долгополова. Проживает сей фрукт сейчас во Франции, является политологом и публицистом, представляется бывшим разведчиком-нелегалом, старшим офицером КГБ и СВР, а также убежденным «политэмигрантом из современной России». Ну, я уж не знаю в точности, какой из этого очередного Хлестакова – друга-приятеля внучонка Л.И.Брежнева, сокурсника Владимира Потанина, Бориса Титова, Алексея Митрофанова и Ольги Буториной был этот «заслуженный российский разведчик-нелегал» эпохи Е.М.Примакова. Скорее – это всего лишь обычный сотрудник так называемого «Особого резерва КГБ», каковых во все времена была хренова туча в сводках у слегка перевозбуженных кадровиков. Хотя, справедливости ради, стоит отметить, что в самый престижный ВУЗ Франции по подготовке кадров госслужащих – Национальную школу администрации (ENA) – даже по каналам студенческого обмена «абы кого» посылать вряд ли станут…

Кое-что полезное для понимания обывателем системы обучения в Краснознаменном институте (Академии СВР) и психологического тестирования будущих нелегалов Жирнов в своей книге «КГБ на «Свободе» повествует более-менее корректно, хотя и с очевидной насмешкой. Я эту упомянутую им в книге толстенную картотеку вопросов-ответов на достаточно щекотливые сексуальные темы до сих пор хорошо помню. Не менее часа карточки раскладывал по разным ящичкам туда-сюда, а по ним потом целый график моей психологической устойчивости в результате нарисовали, сам его позднее с любопытством разглядывал, собственными глазами лицезрел, хотя ничего так и не понял в этой хитрой материи…

Позднее в разговоре с Юрием Ивановичем Дроздовым (светлая ему память), с котором всегда был в очень хороших отношениях, как говорится, «на короткой ноге», даже помогал ему готовить записку в Совет Министров СССР с описанием будущего боевого знамени воинской части – Отдельного учебного центра КГБ СССР (ОУЦ), более известного теперь как «Группа «Вымпел», я рассказал ему об этом эпизоде из своей биографии и спросил, зачем меня тогда столько мытарили и мурыжили (в течение обследования на «детекторе лжи» меня врачи дважды гоняли в туалет). Он сразу же всё вспомнил, рассказал в общих чертах, под какую операцию Управлению «С» тогда срочно понадобился «недоподготовленный кадр из КИ», обрисовал в нескольких словах, какая оперативная легенда поджидала меня и мою жену. И даже прозрачно намекнул, в какой стране мне довелось бы восстанавливать прерванную связь с ценным агентом-документалистом. Вот так я чуть было не стал будущим зарубежным разведчиком-нелегалом с историческими корнями из многочисленных ветвей южного славянства…

Первый этап моего оформления в кадры контрразведки закончился к середине 1970 года, и я уже твердо знал, что мне предстоит учеба в «двухгодичке». Но Родине вдруг срочно потребовались кадры резервистов-офицеров запаса по моей военно-учетной специальности «командир взвода разведки войск радиационной, химической и бактериологической защиты», и меня стали регулярно гонять в райвоенкомат с очень прозрачной перспективой призыва на военную службу – кажется, на год. Я, согласно полученным инструкциям, тут же звоню «дяде Саше», обрисовываю ему ситуацию и спрашиваю, как мне действовать. Он сказал, что посоветуется с начальством. Начальство, по-видимому, «отмазывать» меня от военной службы по призыву не захотело, хотя могло бы это сделать играючи, но решило, по-видимому, что за этот год «подызучит» меня дополнительно через возможности «трешки» (3-го ГУ). «Дядя Саша» мне все это добросовестно передал и «успокоительно» сказал: «Служи, воин, КГБ от тебя никуда не убежит».

Однако на меня тогда уже серьезно нацелился и отдел спортивной и оборонно-массовой работы МГК ВЛКСМ, который тоже стал регулярно приглашать на собеседования с различным комсомольским и партийным начальством. В конечном итоге в МГК ВЛКСМ мне сказали следующее: «Берем тебя на работу инструктором горкома по ставке „лагерного организатора“ (это была так называемая финансовая „привлеченка“), с отделом административных органов МГК КПСС вопрос согласован. Только ты уж у себя в институте подсуетись и постарайся избежать распределения в систему Средмаша СССР. У Е.П.Славского нужные ему кадры не выцарапаешь, придется отработать по распределению положенные по закону три года. Тем более что ты защищал диплом в их головном институте – ГИРЕДМЕТ (Государственный научно-исследовательский и проектный институт редких металлов) и наверняка попал в поле зрения цепких кадровиков этого министерства».

Надо сказать, что где-то после третьего курса, я, наконец-то, несколько остепенился, «взял голову в руки» и сумел выровняться по учебе из «хвостиста» первых трех годов обучения в устойчивого «хорошиста», без пяти минут отличника трех оставшихся лет. Наш выпуск (1971 года) количественно был на уровне примерно пятиста двадцати человек по всем трем факультетам («Т», «С» и «Р»), из которых ровно 100 выпускников имели право самостоятельно выбирать место своего будущего распределения из института. Я в этом списке числился «99-м» и поэтому благополучно, без особых проблем распределился в головной институт Министерства геологии СССР – Всесоюзный НИИ минерального сырья им. Н. М. Федоровского» (ВИМС) на должность старшего инженера. Доложился об этом в МГК, там быстренько написали соответствующее письмо-ходатайство на имя министра Е.А.Козловского, последний меня с большой радостью и со спокойной душой отпустил на вольные комсомольские хлеба.

И вот я уже ответственный работник аппарата Московского горкома ВЛКСМ, располагавшегося в историческом здании купца А.Л.Кнопа, где в 1941 году принимали заявления от добровольцев и выдавали путевки на фронт, формировали команды ПВО, сандружины, отряды для разведывательной и диверсионной работы в тылу врага. Именно здесь путевку в воинскую часть 9903 – «хозяйство подполковника Спрогиса» – получила легендарная Зоя Космодемьянская. Уже в постсоветские времена в этом здании с удобством разместился дом приемов небезызвестной компании «ЮКОС» – детища известного комсомольского выходца из среды НТТМ (научно-техническое творчество молодежи) Михаила Ходорковского.

Вскоре после этого (я начал работу в аппарате МГК в марте 1971 года) явно обрадованный «дядя Саша» попытался было вновь «закинуть на меня ногу», направив летом соответствующее письмо в МГК ВЛКСМ. Но ему там недвусмысленно показали фигу, да еще и добавили при сем: «Можешь даже не надеяться, нам самим ценные кадры нужны». Меня тогда вызвал на беседу первый секретарь МГК ВЛКСМ Сергей Александрович Купреев (добрая и благодарная ему память за вразумление, настоящим человеком был!), который сказал буквально следующее: «Валентин, у нас на тебя совсем другие планы. Мы хотим тебя через год-другой рекомендовать к избранию секретарем Москворецкого РК ВЛКСМ. Там, кстати, работает секретарем райкома партии известный тебе Владимир Мартин, тебе будет легко с ним сработаться. Но если ты по-прежнему будешь стремиться попасть в органы государственной безопасности, мы порекомендуем тебя на гораздо более интересную работу, чем ту, которую тебе предлагает А.С.Козицкий». На том тогда и порешили.