Павел Щёголев - Падение царского режима. Том 1

Штюрмер . – Нет.

Смиттен . – Вы не отбирали от Хвостова какой-нибудь расписки?

Штюрмер . – Нет.

Смиттен . – Вы не предъявляли требования, чтобы он возвратил все документы, касающиеся Распутина?

Штюрмер . – Нет.

Председатель . – Вы Мануса не знали?

Штюрмер . – Нет, никогда.

Родичев . – В бытность вашу председателем Совета Министров вы весьма часто пользовались 87-й статьей. Вы провели массу законов вовсе несрочных и таким образом нарушили основные законы. Как вы к этому относились, а также к тому нарушению основных законов, которые выразились в вашем распоряжении о наборе мусульман? Вы знали, что это выходит за пределы вашей власти, но вы сказали, что когда горит – во время пожара не считаются с условиями тушения. Так вот, относительно 87-й статьи… относительно ее постоянного применения.

Штюрмер . – Я скажу только одно, что, во-первых, для меня 87-я статья и ее принятие были, как по больному месту ногтем скоблить.

Родичев . – Но вы это делали?

Штюрмер . – Делал. Но, должен сказать, она всякий раз обсуждалась и процеживалась в Совете Министров. При чем я не помню, чтобы были случаи возражения большинства, чтобы ее принять. Были соображения, что надо это сделать. Если говорили, что не нужно – я охотно. Много было случаев, когда я говорил, что не нужно это делать. Но если соглашались с иным мнением, я не мог ничего сделать.

Смиттен . – Но вы брали на себя инициативу проведения законов в порядке 87-й статьи?

Штюрмер . – Нет. Министры обыкновенно брали.

Смиттен . – В качестве министра внутренних дел вы не брали?

Штюрмер . – Я это вам говорил, что не помню, я не прикидываюсь, не говорю того, чего нет. Я говорю, что для меня это была самая обидная вещь. Может быть, вы, Федор Измайлович, помните из тверской моей эпопеи, когда я приехал и сказал, что эту управу, которую выбрали, не нужно утверждать и назначить от правительства управу? Это мне приписывают. Не я был виновен в этом. Жив еще Крыжановский, с которым я говорил. Мы говорили, надо назначить вторые выборы, и тогда можно назначать. К сожалению, это не прошло и легло на меня. Между тем есть документы, которые это подтвердят.

Родичев . – Исследование этого вопроса не входит в задачи Следственной Комиссии.

Штюрмер . – Я говорю это только для примера.

Родичев . – Я очень хорошо знаю все обстоятельства.

Председатель . – Каковы были отношения между вами и Гурляндом?

Штюрмер . – Он был профессор в Ярославле и был у меня секретарем земского присутствия. Вот наши отношения. Он был археолог, очень полезный в этой области человек, потом перешел сюда в Петроград еще при Плеве и здесь, в особенности Столыпин, его очень отмечали. Он был человек, который очень много работал. Он очень хорошо пишет. В некоторых случаях я имел с ним отношения, он делал мне некоторые работы, я говорил мысли, он меня редактировал. Вот все, что касается его. Потом был назначен другой профессор, Удинцов.

Соколов . – При вас состоялось назначение профессора Гурлянда директором Петроградского агентства. Не пришлось ли вам хлопотать об отмене закона о совмещении государственной службы с пребыванием частным акционером компании и, в частности, не вы ли выхлопотали разрешение ему, оставаясь агентом, занимать должность члена правления общества «Треугольник»?

Штюрмер . – У меня этого в памяти нет.

Соколов . – В вашей деятельности часто были случаи ваших хлопот об отмене того или другого закона в отношении того или другого частного лица?

Штюрмер . – По всем ведомствам это делается. Может быть, это было, но относительно Гурлянда я не помню.

Председатель . – Больше нет вопросов. Значит мы кончаем.

Содержание : Показания о стрельбе в народ на Знаменской площади. Показания о провокаторах. Две категории их: провокаторы и осведомители. Показания об Азефе. О заявлениях Бурцева к Щегловитову и Корсаку. Азеф, Трусевич, Курлов, Ратаев, Герасимов. Дело Жученко. Провокация Жученко и арест Фрумкиной при Климовиче. Жученко и Азеф. О покушении Фрумкиной на Рейнбота. Климович, Белецкий и Жученко. О Сладкопевцеве. Дело Азефа. Как шел сговор между Азефом и Герасимовым. Арест Азефа охранным отделением. Азеф переходит в охранное отделение к Герасимову. Заявление Жученко о провокаторстве Азефа Климовичу и фон-Коттену. Власть знала правду об Азефе. Роль Столыпина. Гонорар Азефа. Эпоха Макарова: покушение на Гершельмана. Сообщение о подготовке цареубийства на «Рюрике». Освобождение Герасимовым Карповича по просьбе Азефа. Роль Доброскока. Лопухин об Азефе. Об агенте-провокаторе Рысе. [*] Здесь и дальше – неправильно Рыс, надо Рысс . Еремин, начальник киевского охранного отделения, освобождает Рыса по уговору с Трусевичем. Покушение на Столыпина на Аптекарском острове. Показание Климовой. Экспроприация в Фонарном переулке. Запись-протокол о суде эс-эров над Бурцевым. Азеф и подготовка взрыва на Аптекарском острове. Дело Малиновского. О провокаторе Житомирском. Беседа с Манасевичем о Малиновском. Джунковский требует увольнения Малиновского от службы при Государственной Думе. Показания о Малиновском Попова и Васильева. Показания Виссарионова и Васильева. Роль Малиновского в Думе. Особо законспирированные агенты. Мнение Бурцева о склонности охранников к откровенным беседам. Дело Штакельберга. «Книгоиздатель». Мас. Дело «Союза русского народа». Комиссаров об убийцах Герценштейна. Дело Иоллоса. Беседа «по душам» с Манасевичем-Мануйловым. Климович и убийство Иоллоса. О Буксгевдене и Гершельмане. О Щегловитове. О Заварзине и Невражине. О полковнике Собещанском. Переписка Белецкого с полуизобличенным провокатором в 1913 г. Сообщение о шпионскем [*] «о шпионскем», надо : «о шпионском». [ Прим. В.М. ] заговоре. О покушении на Сазонова. О покушении на взрыв «Марии». Сведения о контр-разведке.

Председатель . – У вас есть какой-нибудь план показаний?… Мы уже обменялись мыслями…

Бурцев . – Я бы просил разрешения сначала остановиться на отдельном эпизоде, на который вы мне указывали, – на событии расстрела. Это не относится к моим специальным изысканиям, но, если бы вы пожелали, я бы дал несколько сведений о том, что мне известно. Дело заключается в том, что в день расстрела, 26-го февраля, я был в Балабинской гостинице и из своего окна, в присутствии некоторых своих знакомых товарищей, видел самый расстрел, видел тех, кто расстреливал… И тогда же, когда член Государственной Думы Рычков подошел ко мне со своей женой и попросил отойти от окна, я сказал: «Нет, я хочу быть свидетелем по этому поводу!» – У меня была отворена форточка, я слышал команду, видел солдат и офицеров и всю эту обстановку…