Николай Седых - Истоки и уроки Великой Победы. Книга II. Уроки Великой Победы

Вот так воевали наши отцы и деды. Очень дорого стоила нашему народу недооценка накануне войны нашими маршалами и генералами радиосвязи.

22 июля 1941 г. начальник Управления связи Красной Армии генерал – майор Н. И. Гапич был отстранен от должности. А 8 августа его арестовали по обвинению в том, что он, «являясь с августа 1940 г. по август 1941 г. начальником Управления связи Красной Армии, преступно руководил работой управления, не снабдил армию нужным количеством средств связи, чем создал трудности в управлении войсками. Возглавляемое им Управление связи в первый же месяц войны с Германией не обеспечило нужд фронта и оказалось неспособным наладить бесперебойную связь с фронтом». Однако, в конечном счете, лично для Гапича эти неприятности закончились сравнительно благополучно, поскольку, когда разобрались, то главным виновникам плохой связи оказался начальник Генерального штаба генерал армии Жуков.

А ведь еще наш великий соотечественник генералиссимус А. В. Суворов в своей книге «Наука побеждать» учил, что «каждый воин должен понимать свой маневр», у нас же в начале войны свой маневр не понимали не только солдаты, офицеры и генералы, но и маршалы.

Конечно, недооценка разведки и радиосвязи – это прямое следствие слабой общей и технической подготовки командиров Красной Армии.

Кроме связи, большие потери Красной Армии были результатом слабой военно – научной подготовки, в первую очередь оперативной и тактической, наших военачальников.

«Генералу необходимо, – говорил А. В. Суворов, – непрерывное образование себя науками». Однако в этой части советские маршалы и генералы в довоенные годы недооценили роль военной науки, не уделили ей должного внимания, мол, «мне это не надо», я и так умный. Поэтому практически все они вынуждены были учиться уже в процессе самой войны, главным образом, на собственных ошибках.

Из «Военного дневника» Гальдера: «Русская тактика наступления: трехминутный огневой налет, потом – пауза, после чего – атака пехоты с криком «ура» глубоко эшелонированными боевыми порядками (до 12 волн) без поддержки огнем тяжелого оружия, даже в тех случаях, когда атаки производятся с дальних дистанций. Отсюда невероятно большие потери русских. Однако при всем этом противник остается верен себе; он бесцельно и хаотично бросает в бой свои войска».

Особенно немецкие генералы существенно превосходили своих противников в оперативной подготовке. Боевые действия немецкой армии велись таким образом, чтобы не допустить чисто фронтального оттеснения противника.

Танковые наступления немцы уже в начале Второй мировой войны в Польше и во Франции осуществляли на широком фронте и на большую глубину. Только в этом случае можно было достигнуть решающих успехов и обезопасить фланги. Для этих целей немцы использовали средние и легкие танки, причем последние привлекались преимущественно для выполнения разведывательных задач и для охранения. Используя боевые свойства танков, немцы перебрасывали их с одного участка на другой, в зависимости от складывающейся обстановки.

Благодаря этому на определенных участках фронта создавались танковые резервы, которые немедленно использовались там, где намечался успех, то есть где у противника немцы обнаруживали слабое место. Если танки встречали сильное сопротивление, то немецкие военачальники в ходе самого боя меняли направление наступления.

Немецкие генералы, в том числе Ф. Гальдер в своем «Военном дневнике», удивлялись низкому уровню оперативно – тактической подготовки командиров Красной Армии в первые месяцы войны, когда те, несмотря на громадные потери, действовали по одному и тому же шаблону.

«На восточном участке фронта (группы армий «Юг» у Киева) отражены многочисленные атаки противника. На отдельных участках противник предпринимал до 11 атак, одну за другой! Русские устали от атак».

Наверное, советские генералы действовали по лозунгу, который запомнили на политических занятиях еще во время учебы в академиях: «Нет таких крепостей, которых не могли взять большевики». Само собой разумеется, что жизни людей для безграмотного в военном отношении большевика, придумавшего этот лозунг, мало что значили.

Именно грамотное использование немецкими генералами танковых войск породило миф у многих наших историков и мемуаристов, о слишком большом количестве танков в немецкой армии, что якобы это стало одной из основных причин наших военных неудач в начальный период войны. Но это – заблуждение. Действительно, преимущество в танках у немцев на отдельных участках фронта было значительным. Однако это не результат их общего превосходства, по сравнению с количеством и качеством боевых машин в Красной Армии, а результат – более эффективного, в нужное время и в нужном месте, использования боевой техники. Иначе – это результат более высоко военного искусства немецких генералов.

Так, немецкие военные теоретики считали, что наступление танков становится бесцельным, если оно не переходит в преследование. Только преследование может закрепить успехи, достигнутые в предыдущих боях. Поэтому немецкие танкисты стремились продолжать наступление всеми боеспособными машинами и вести его до тех пор, пока хватало горючего. Само собой разумеется, немецкие интенданты стремились к тому, чтобы у танкистов с горючим и боеприпасами проблем не было.

Используя образовавшиеся бреши в обороне, а при их отсутствии, сосредотачивая силы самых слабых участках нашей обороны, немецкие войска обходили на флангах войска Красной Армии. При этом, прорвав оборону в самом слабом месте и оказавшись в нашем тылу, немцы в первую очередь стремились отрезать пути отхода противника и одновременно лишали его сухопутных путей снабжения, а также аэродромов.

При таком ходе событий, снабжение оказавшихся в котле наших войск возможно было осуществить только самолетами, причем путем сбрасывания грузов на парашютах.

Для крупных группировок войск это практически невыполнимая задача, поскольку в условиях активного ведения боевых действий, например, только для 6–й немецкой армии, окруженной под Сталинградом, требовалось ежедневно 750 тонн грузов, для этого необходимо было иметь 200–300 транспортных самолетов.

Даже при наличии достаточно мощной транспортной авиации и аэродромов на территории Сталинградского котла, немцы в состоянии были доставить своим окруженным войскам не более 100 т ежедневно, неся огромные потери. При относительно еще слабой в то время советской истребительной авиации и зенитной артиллерии, немцы только в декабре потеряли 246 самолетов.

Но, в отличие от немцев в Сталинградском котле, численность советских войск, оказавшихся в аналогичном положении в Белоруссии и на Украине в результате действий немецких войск в 1941 г., достигала нередко почти миллиона человек. Например, в самом крупном из них, в котле под Киевом, оказалось более 600 тыс. советских солдат и офицеров, а это – более двух Сталинградских котлов, причем при полном господстве немецкой авиации в воздухе.