Патрик Прингл - Приключения под водой

Членов команды подобрал дозорный катер с «Тирпица». Командир катера попытался помешать Х-6 затонуть, но безуспешно.

Дистанционный взрыватель на зарядах был поставлен с расчетом на взрыв через час после сбрасывания. Было семь часов пятнадцать минут утра.

Камерона и членов его команды взяли на борт «Тирпица». Им пришлось пережить все те мучительные моменты ожидания и страха, которые пережили де ла Пене и Бьянки на борту «Вэлиента». Положение было такое же: обреченный корабль мог бы спастись, если бы только сдвинулся с места.

Сначала четверых пленников приняли за русских. Конечно, они ничего не сказали, но все время украдкой поглядывали на часы и гадали, когда произойдет взрыв.

В это время Х-7, все еще оставаясь незамеченной, выпутывалась из сети. Наконец Плейс освободился и направился прямо к «Тирпицу». Как и Камерон, он сбросил заряды, когда коснулся корпуса линкора. Стремясь уйти, он опять запутался в сети. Когда лодка снова появилась на поверхности, ее увидели и обстреляли из пулемета. Плейс предпринял отчаянную попытку уйти подальше от «Тирпица» до того, как взорвутся заряды. Когда раздался первый взрыв, лодку Х-7 выбросило из сети на поверхность. Многие приборы вышли из строя, и лодка потеряла управление. Тогда Плейс решил покинуть корабль, но в это время лодка затонула. Когда помощник командира выбрался на поверхность, он был взят в плен вслед за Плейсом. Остальные двое погибли.

Пленных, находившихся на борту «Тирпица», взрывами сбило с ног, но никаких ранений им не причинило. Корабль остался на плаву, но был серьезно поврежден и в дальнейшем активного участия в военных действиях не принимал. Камерона и Плейса впоследствии наградили крестами Виктории.

Отправляясь на опасные задания, команды сверхмалых лодок не ждали от старших начальников громких, ободряющих фраз. Разве что им скупо улыбнутся, кивнут головой и пробормочут: «Счастливого пути». Но не то было на Тихом океане, куда английские сверхмалые лодки были отправлены по окончании войны в Европе. Перед рейдом на два японских крейсера в проливе Джохор, недалеко от Сингапура, команды сверхмалых подводных лодок XE-I и ХЕ-3 провожал американский адмирал. Он произнес речь, полную хвалебных фраз.

— Вы —маленькие ребята с сильной волей, — сказал он в заключение.

И они оправдали эту характеристику.

Лейтенант Ян Фрейзер, командир корабля ХЕ-3, был действительно маленького роста, но именно этот рост и был хорош для сверхмалой подводной лодки. Что касается воли… О ней можно судить по одному эпизоду, явившемуся важной вехой в истории подводной войны. Вот как было дело.

Обычная подводная лодка привела ХЕ-3 на буксире к пункту, отстоявшему от японского корабля на сорок миль. Буксирный конец был сброшен в одиннадцать часов вечера. Фрейзер (это была его первая операция) сознательно сошел с фарватера, чтобы избежать обнаружения звукоулавливателями противника, и в надводном положении повел свою лодку по минному полю. В три часа ночи, так и не сменившись, он увидел предмет, напоминавший бакен. Желая уточнить свое местонахождение Фрейзер направил лодку в сторону этого предмета. Приблизившись на пятьдесят ярдов, он увидел, что это не бакен, а лодка с двумя рыбаками на борту. С лодки в воду тянулись лесы. Примерно через час Фрейзер увидел танкер в сопровождении кораблей эскорта, шедший на большой скорости в его сторону. Он дал сигнал о погружении.

— Погружаться на глубину сорок футов, — приказал он помощнику Смиту.

Лодка пошла на погружение, но уже на глубине тридцати шести футов сильно ударилась о грунт, поломав лаг. С полчаса лодка пробыла под водой с выключенным мотором. Над головой шума винтов не было слышно; Фрейзер приказал всплыть в надводное положение и, недолго думая, открыл люк. Не успел он окинуть взглядом горизонт, как увидел все тот же танкер с эскортом, оказавшийся на этот раз еще ближе, чем прежде.

— Погружаться, погружаться, погружаться! — крикнул он, и они снова погрузились.

Так они и следовали по проливу на глубине тридцати футов. В 9 час. 30 мин. утра Фрейзер увидел бон. У прохода через боновые заграждения стоял тральщик. Водолаз Мик Магеннис готовился к выходу, чтобы сделать прорез в сетке. Но в этом не было нужды: проход был открыт. Что-то уж слишком благоприятно складывалась обстановка.

В 12 час. 50 мин. Фрейзер увидел японский крейсер «Такао». Теперь он начал понимать, насколько сложна его задача. Корабль стоял на очень мелком месте, а ведь под него надо поднырнуть. Фрейзер тщательно определил положение своей лодки и около двух часов дня пошел на сближение. Предварительно он решил еще раз взглянуть в перископ и с ужасом обнаружил, что всего в тридцати ярдах от него, держа курс на берег, идет катер, полный японских матросов. Второй раз взглянуть он уже не решился.

Лодка пробиралась вперед, задевая килем за грунт, и все-таки глубина погружения была недостаточна. Раздался резкий металлический звук: лодка наткнулась на корпус «Такао» и остановилась. Она уже лежала на грунте, хотя и находилась на глубине всего пятнадцати футов. Фрейзер попробовал дать задний ход, но гребные винты не вращались. В течение десяти минут, самых мучительных в его жизни, он всячески маневрировал, давая электромотору непосильную нагрузку, и наконец вырвался на свободу. Подводная лодка с дифферентом на нос поднырнула под корабль. Свободы маневрирования не было: внизу был грунт, а над лодкой, на расстоянии одного фута — днище крейсера водоизмещением 10 000 тонн. Впрочем, было бы достаточно и одного фута, если бы не начавшийся отлив.

Теперь водолазу Магеннису предстояло выйти из лодки и заложить заряды. На этот раз мины нужно было не просто сбросить под корабль, а прикрепить к его корпусу. В контейнерах, расположенных снаружи корпуса лодки, имелось шесть магнитных мин.

Магеннис в легководолазном снаряжении отрегулировал дыхательный аппарат и влез в шлюзовую камеру. Чарльз Рид, старшина электромеханической боевой части, закрыл за ним крышку люка. Открылись клапаны, и камера начала заполняться водой.

Сначала Магеннис никак не мог выйти, так как наружная крышка люка открывалась только на четверть ширины — мешало днище «Такао». Но, будучи человеком довольно худым, к тому же далеко не робкого десятка, он вышел-таки из положения: выпустил из дыхательного мешка часть кислорода, выдохнул из себя воздух, чтобы максимально уменьшить объем груди, и вылез через узкую щель. Вылезая, он порвал мешок, и на поверхность пошли пузырьки воздуха. Если бы их заметили наверху, лодка оказалась бы в еще более опасном положении.

Но самое неприятное было не в этом, а в том, что корпус «Такао» оказался облепленным морскими уточками настолько, что к нему даже не притягивало магнит. Магеннису не оставалось ничего другого, как очистить голыми руками те шесть точек, к которым было необходимо прикрепить мины. Вследствие необычной покатости корпуса некоторые мины держались все-таки плохо, и Магеннис возвратился на лодку за тросом, чтобы связать мины попарно. Через три четверти часа такой работы у Магенниса хватило сил лишь на то, чтобы втиснуться с люк шлюзовой камеры, закрыть наружную крышку люка и открыть клапаны, служащие для осушения камеры. Сделав все это, он в изнеможении прилег.