Алексей Шерстобитов - Шкура дьявола

Силуянов заметил, что его задумчивость в созерцательности несколько затянулась, поднял глаза, встретив понимающую и прощающую улыбку, обдавшую его очарованием. Мартын, постаравшись собраться с мыслями, вдруг оказался готовым рассказать о сокровенных мыслях…, мыслях, зацепивших своей необычностью и прозорливостью многих, и в первую очередь, как не странно, именно саму Ксению. Но поймет она это не скоро – у Господа ведь все промыслительно…

Немного прокашлявшись, подавляя в себе нервозность, майор поначалу немного сбиваясь, начал:

– Все мы можем, но ничего не имеем…, хотя по поводу этого человека, кое что скажу…

– Ты чо Мартын, зачем тебе это?!.. – Паша, тоже попал под очарование необычной брюнетки, и говорил это именно для обращения хоть какого-то внимания с ее стороны на себя, а не ради предупреждения друга.

– А ты тоже, Паш послушай. Я хочу, что бы он – этот человек, слышал и знал, что я о нем думаю… Давайте, налаживайте свою аппаратуру. А вам девушка вот что скажу…

– Надеюсь, об этом киллере?!

– «Киллер», в нашем сегодняшнем понимании, насколько я смог понять, это не одно и тоже, что наемный убийца, хотя и есть дословный перевод… Есть среди них…, вот, скажем, вот этот, что выбрал для задачи, поставленной перед ним… вот такую вот базуку… Я лично и подходить к ней побоялся бы… Это его работа…, ооон сделал это не из злости, и даже не ради наживы или славы. Подобные ему «забирают» только необходимый минимум, словно хирург, вырезающий сначала злокачественную опухоль, а потом метастазы, стараясь при этом не трогать здоровые ткани, но… – Несколько задумавшись, и непроизвольно состроив гримасу словно от пронзившей его резкой боли, Силуянов, уже немного оправившись от произведённого впечатления девушкой, продолжил:

– … бывают и врачебные ошибки… Понимаешь… Он ведь даже не берет у убитых им ни золото, ни бриллианты, ни деньги, хотя очень часто мог бы…

– И почему же, ведь в конечном итоге все, все из-за денег?!

– Потому, что уже взял самое дорогое – жизнь. Конкретно у этого человека есть своя и философия и этика, и кстати, не факт, что наши с вами лучше, справедливее или правильнее…

– Как это, ведь как не крути, судя по тому, что и как профессионально он делает – он элита преступного мира!

– Нет-нет, он не относит себя к преступному миру, по крайней мере, как мы это с вами себе это представляем… – это исключение, порожденное самой государственной системой, давшей сбой…, нооо этот человек не болезнь, оннн неее то, что бы неее вписывается ни в одни симптомы… – ооон…, что ли, вообще их не имеет! Он рожден для некоего движения к жизни – именно так!.. Иии его цели всегда благородны, но стоит такого человека поставить в жесткие рамки выживания в беспределе, где, не дай Бог, пострадает кто-то из его близких…, и «чистильщик» начинает добиваться своего методами, продиктованными самой системой, в оборот которой он и попал!

– Вы что ж хотите сказать, что… эти вот убийцы все такие, и им нужно потакать и рукоплескать…

– Нет, конечно, ни то и не другое… Я вообще о другом, и именно, конкретно, о человеке…, стрелявшим сегодня вот из того монстра… И поверьте…, если получится выйти на его след, и остановить…, между прочем, именно «если получится», и именно стечением обстоятельств… Знаете, что-нибудь такое, чего не бывает у других, так сказать, чему оставляют один процент и мало в этот один процент верят…, ну…, что так может произойти… Так вот, если мне удастся поймать, я не оставлю ему ни одного шанса уйти от суда, и от заслуженного им наказания…, хотяяя у него всегда останется этот один процент!.. Всегда…

– Значит вы полагаете что это не «киллер», а «чистильщик» – что-то попахивает происками разных специальных структур или «спешл форс», или какой-нибудь «Белой стрелой», о которой все заявляют, но все отказываются. А может каким-то фантазерством…

– Может и так, но «поле» он нам неплохо «подчистил».

– Может месть?

– Такие как он не мстят – не умеют, но решив наказать, обязательно накажут, между прочем, более чем уверен, что нуждающемуся в защите человеку, он из нас троих: вас, меня и его, первым руку помощи протянет именно тот, о ком мы сейчас рассуждаем… вот так вот… – Последние слова произвели впечатления на Алексея смотревшего телевизор и случайно переключившего на одну из профильных программ. В другом кресле, сидящая Весна, смотрела не на экран, а на затуманенный взгляд «Солдата» – она никогда не видела такого у своего спасителя, но это совершенно не позволило ей провести параллель между этим человеком и тем, о котором говорил милиционер.

Задумчиво встав и взяв пульт, «Сотый» выключил телевизор и сказал, словно обращаясь к Силуянову:

– Может быть, может быть… По крайней мере я теперь это знаю…

Раннее утро, настолько раннее, что только начали просыпаться птицы и другие…, если конечно поздней осенью, вообще есть хоть одно существо, кроме рыбаков, охотников и монахов, желающих предварить восход солнца за несколько часов своим появлением на улице.

«Солдат» поставил свой минивен, бывший на этот период рабочей машиной, невдалеке от дома, в котором его интересовал только один подъезд, а именно первый. Мужчину, которого он ждал, был когда-то «близким» покойного «Усатого» и принимал очень активное участие не только в шантаже Алексея, якобы, утерянным им оружием – это еще куда ни шло, за подобное не наказывают, но в трагедии, следствием которой стала гибель его семьи.

Сейчас «Кабан», ставший предпринимателем средней руки, и получавший в общем-то неплохой доход с двух магазинчиков, директоров которых: одного «прикопал» в забытой всеми лесополосе, а второго запугал настолько, что молодой человек отдал все, лишь бы про него забыли, что, как сами понимаете, от сегодняшнего отличается не многим, правда лесополоса может выгодно смотреться по сравнению с тюрьмой, а запугивание, в принципе другое, по сравнению с тем же арестом.

Современные гангстеры – это вам не доморощенные щеглы без административного ресурса, официальных статуса и оружия. Это «ого-го», на которое даже посматривать становится не безопасно!

Так вот, этот кабан, был размеров неприлично больших и одной из его определяющих повадок была уверенность в том, что доброта – есть слабость и если ему пожелали, ну скажем, «доброй ночи» или «приятного аппетита», значит этот человек ему явно должен. Рыжие волосы своей густотой создающие впечатление, будто растут один из другого, серые «рыбьи» глаза, большая голова и очень тонкие черты лица, делали его внешность отталкивающе неприятной, чем он неоднократно и пользовался.