Джон Клеланд - Кельт-Друидистская Этимология

…Возвращаясь к «Этимологическому Словарю», и в завершение сего эссе, должно, конечно же, заметить, что подход ко всем предложенным здесь идеям и соображениям требует по себе непременной этичности. Именно эту, как раз, этичность, в зрелом понимании возможных видов на судьбу своего великого предприятия, и находит в себе Джон Клеланд. Ко всем тем не единично делаемым выводам, грозящим вырасти в иную какую умозрительную публичную амбицию по поводу того или иного рода поощряемой, в учениях, необъективности, едва ли можно уличить сего автора в т.н. литературном ханжестве и беспардонстве: едва ли многим убедительнее будет выглядеть чьё-либо извинение в воздержании от сколько-то навязываемого мнения, нежели то у Клеланда. Разносторонне обрисовать предмет, обозначить ту или иную дилемму различаемого смысла, наметить характер того или иного вида дискурса, и так, чтобы, в конце концов, вверить сие « на суд » самого читателя – это, в особенности, отличительно в литературистике сего пера. Так, к примеру, в сравнении прочим из своих учёных современников, как то, взять, к примеру, того же велико-несдержанного в науках и практиках Роуланда Джонса, утопически стоящего за Кельтскую безотносительную прерогативу «во всех речах на Земле» 26 26 Rowland Jones ( (1722—1774) , Уэльский адвокат и филолог, пропагандист радикальных лингвистических взглядов; во 2-й пол. 18 в, автор ряда книг по Уэльсологии и Кельтизму. , автор «Этимологического Словаря» выбирает более лояльную позицию, скорее сказать, диалектист-эволюционера , в том, единственно лишь, фатализируя шанс тот, что Кельтологическая радикальная основа, исконне, сохраняет главные ключи к постижению Языка, если так сказать, Допотопного , предстоящего всем «Вавилонским Схизмам». Также, весьма честно то, когда, в отношении предмета сочинения, литератор не раз сообщает о возможной, в моментах, небезупречности сего труда, и, однако, вряд ли когда можно не согласиться с той его мастерской мыслью, что, вернее всего прочего, по возведению Здания, выйдет, пожалуй, позаботиться о строении всеобщего каркаса, нежели об отдельных лишь фрагментах кладки ; не однократно напоминая о принципиальной сути самого названия этой вещи, заведомо, как «Пробного Образца Э. С. &c.», самокритичный Клеланд, конечно же, не может не предвествовать, в том, существенные виды на потенциальное, и не беспочвенное, сего воспоследование. – (Кстати, ко всем ненадуманным, здесь, предвестиям и предвидениям Клеланда: – весьма любопытно то, как, задолго до определения истинного возраста Стоунженджа, ко времени автора, оние развалины фактически датировались в возрасте не старше, чем 1500—2000 лет до Н.Э., тогда, как сам литератор, в иллюстрировании сих и пр. Друидистких реликтов, откуда-то брал датировку, соответствующую всем нашим нынешним исследованиям, т.е. около шести, а то и восьми (если то, в особенности, в случае остр. Англисей) тыс. лет до Н. Э. Сие и странно, и удивительно; впрочем, у нас нет особенных сведений об истоках сего Клеландова прозрения.)

…Ко всему, много сказанному здесь, в заключении, стоит, пожалуй, привести одну из наиболее характерных, на мой взгляд, цитат из сего публикуемого труда. – Глубокосознательный тон в голосе просвещённого школяра, – этакая его безусловная дарственность ума, не заблуждающегося и не секундного, кто обращается к нам как если бы с самых первых «Ноевых высот» кармического признания и такта: – « Столь истинно ко всему то, что события из самых давних времён зачастую способны оказывать влияние, относясь жизням поколений наипозднейших; вещи человеческие складываются в долгую-долгую цепь, в которой две крайние точки ни чуть не меньше единосвязаны на своём продолженном пути, будь оние в тенетах смыслов, аж и едва ли в том различимых. » (ЭС, «Маг», стр. 94/80) – столь, в раз признательно, и вкрадчиво, и вниманно, так и чрез 250 лет после своей первой публикации, ко всем предстоящим, оттоль, упованиям, ажитациям и логоисходам в его Всеевропейски-читающей аудитории обращается сей проницательный, элегантнейший литератор. Литератор, в полном – буквальном и либеральном, – смысле Слова. 27 27 Соотнесение корню слова «свобода», или, правильнее будет сказать, «вольность» (liberty, liberal), применительно Лат. слову «литератор», делается заметно в Англ. языке, начиная с 13 в НЭ, когда помимо прямого значения в смысле писаний и письменности, это использовалось, также, и в плюрально-образном значении «свободного, вольного образования» (liberal education), – кое всё в любом совр. Этимол. Сл. Англ. Языка. – Заглядывая во Время, этак, и дальше вспять, Я, пожалуй, не решусь высказать предположение, что как в манере Клеланда, вышло бы, непременно и однозначно, усматриваемая тогда прямая связь между словами «литера; буква» и словами «либерал, свободный -> щедрый, благородный (12 в) -> человек людей, или для людей (от leudth, арх.). Хоть это и так, что второе значение слова «letter», как «позволителя, произволителя, или пустителя» (даже, если в ином смысле, как «по-пустителя»), имеет свой корень в том самом архи-Английском слове «let» (laetan), которое в ряду разных смыслов, очень соотносится Русскому «пусть» («Пусть» – не может ли быть, как «Путь»? ). …Сие «let», в значении того, чему пусть быть, чтобы остаться , б.м., напомнит ещё о себе в свете всей архи-этимологической «буквальной вольности». – М. Гюбрис.