Виктор Гюго - Возмездие. Поэма

Тогда, как дождь ручьем течет по черепам,

И ворон клювом ищет кровавые глаза.

И будущее рушится, как сыплется песок!

Цари сбежали, с моря уж катится поток,

Народы! Горн звучит, заливисто и вольно,

Какое бегство! И войска, тотчас заметив,

Уходят в бурю и в сожженный пепел,

Все в ужасе. – Идем! – Господь промолвил.

А женщина? она мертва.

Мужчина тоже? Да,

И его кости пожирает кот.

И в теплое, дрожащее гнездо

Вернется кто-нибудь? Никто.

Птенцы зря разевают рот!

Пастух-то без вести пропал!

Мертва собака! И шакал

Уж ждет, глаза горят.

А за овчарней смотрит кто?

В том то и дело, что никто.

Жаль маленьких ягнят!

Сам он в тюрьме, в приюте мать,

Страданий не пересчитать!

И дом качает ветром,

И колыбель из лоскутов.

Кто там остался? Да, никто!

Лишь дети в платье ветхом!

И ночью глубокой, угрюмой, холодной,

Тень крылья свои простирает свободно,

В дворцах, охраняемых пушками справно,

Под теплым, из соболя покрывалом,

В кроватях покрытых шелками, муслином,

На облаке мягкой, пушистой перины,

За складками бархатных штор без зазренья,

И в удовольствиях до исступленья,

Под нежные звуки мечтательной арфы,

Где факел с дрожащим пламенем жарким

Не смеет светить на резной потолок,

Вы – граф Мопа, герцог де Сент-Арно,

Сенатор, префект, генерал, заседатель,

Ты, Цезарь, провинции почитатель,

Что грезил империей и создал ее,

Поспите пока!… – Каторжане, вперед!

O, трупы, говорите! Убийцы Ваши кто?

И кто вонзил стилеты в вашу грудь легко?

Сначала ты, ответь, что в темноте застыл.

Ты кто? – Религия. – Меня отец святой убил.

А вы? Мы – честность, добродетель, здравый смысл,

А кто же вас зарезал? – Да, церковь. – Кем ты был?

Я нравственность народа. – А кто избил тебя?

Присяга. – А кто в крови спит на исходе дня?

Я справедливостью была. – Ты помнишь палача?

Судья. – А ты, гигант в доспехах без меча?

Какая грязь прилипла к сиянью смельчака?

Я – Аустерлиц. – А кто убил тебя? – Войска.

Сенат

Играйте, скрипки и свирель!

На радость всех богинь,

И лейся звонко птичья трель.

Маньян пусть спляшет нам кадриль,

Сент-Арно – пасторель!

Подвалы Лилля

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Государственный совет

Огня, огня сюда добавьте!

И фейерверк в сады!

Ворота шире открывайте!

И пойте-ка на все лады!

И дам на танец приглашайте!

Чердаки Руана

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Законодательная Ассамблея

Любовь нас призывает в путь,

И чтоб стать лучшим всяк готов,

Собрать свой мед, здесь почерпнув,

Как пчелки посреди цветов,

Невинность с женских губ!

Брюссель, Лондон, Бель-Иль, Джерси

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Отель-де-Вилль

Империя веселием согрета,

Обедает с вином и при параде.

Фейерверк на Елисейских где-то!

И если пушки требовались дяде,

Племяннику уже нужны ракеты.

Понтоны

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Армия

Сомнений нет! И нету скорби!

Церковный сторож во дворе,

Оркестр похоронный.

И если пылкость в кабаре,

То слава наша – в морге.

Ламбесса

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Судебное ведомство

Пируйте, убеждают пылко!

И друг, собрав свою лозу,

В беседке с радостной ухмылкой,

Имел хмельную гроздь в саду

И в погребе бутылку!

Кайенна

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Епископы

Его Юпитер вел всегда,

Он чтит успех и звездный ход,

Нальем! Священник дотемна

Очистит душу от забот

Стакан свой – от вина!

Кладбище Монмартр

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Господи, помилуй!

Рыданья, крики, скорбный стон.

Зачем заснул во мраке он?

Нельзя, чтобы он умер.

К чему тревожный этот сон?

Совсем он обезумел!

Свобода кровью истекла.

Коль умер ты, она мертва.

Шакалы стерегут твою судьбу,

И крысы, ласки – скверный сброд!

Кто разрешил тебе ложиться в гроб?

Они сожрут тебя в твоем гробу!

И рой народов всех предстал

Как погребальный строй … —

О, Лазарь! Лазарь! Встань!

Пойдем со мной!

Кровавый Париж при свете луны,

Он грезит на братской могиле – увы! —

Трестайону хвала и почет!

Фанфары звучат. Веселей похвалы!

А революции – кляп в рот.

Она нестерпима для праведных душ,

Повергнута наземь, и некто Картуш

Смог больше титанов надутых,

А Эскобар смеется, да взахлеб.

И тянет на тебе, великий мой народ,

Все сабли этих Лилипутов.

Судья в халате, как барышник встарь,

Он продает закон … —

О, Лазарь! Лазарь! Встань!

Пойдем со мной!

В наказанной Вене, в Милане,

В задушенном Риме поныне,

В замученном Пеште тернистом,

Волчица царит – Тирания,

Матерая. Бурая с золотистым.

В том логове по стенам – амулеты,

Она шагает важно по скелетам,

От Танаро до Вислы.

И подрастает там волчат помет,

Но кто ж еду сияющей волчице подает?

Это епископ и палач,

Что кормит дикаря, как лань,

Восславленный король … —

О, Лазарь! Лазарь! Встань!

Пойдем со мной!

Сказал апостолам Иисус:

Любить друг друга – славный путь! —

И вот две тысячи лет почти

Он нас зовет, не пряча грусть,

Показывая руки во крови.

От имени пророка Рим царит.

Из трех святых кругов отлита

Тиара Ватикана;

Круг первый – собственно корона,

Петля от виселиц Вероны,

И кандалы тирана.

Мастай надел тиару – глянь!

Без страха… О, бог мой!

Ну ж, ты, Лазарь! Встань!

Пойдем со мной!

И тюрьмы воздвигли навеки.

Ты слышишь? Беснуются реки,

Окрашены кровью людской;

Плач вдов о родном человеке,

О, спящий, прерви свой покой!

На море корабль, ожидая, стоит,

И матери скорбные плачут навзрыд;

В руках врагов их сыновья;

Скорбят на дорогах в трагический час;

И слезы, по каплям стекая из глаз,

Рождают досаду в сердцах.

А иудеев род скупой

Ликует в час ночной … —

О, Лазарь! Лазарь! Встань!

Пойдем со мной!

Но кажется, проснулся он!

А может, это просто сон,

Жужжание сумрачного роя?

И в улье пчелы, в унисон

Набату пенного прибоя?