Вячеслав Бондаренко - Легенды Белого дела

Екатерина Павловна Бредова еще долгие годы надеялась на то, что увезенный из дома хмурым октябрьским днем 1944 года муж вернется. Она упорно обивала пороги всех болгарских ведомств, но никто не мог сообщить ей ничего утешительного. Когда надеяться стало больше не на что, в 1954 году Е. П. Бредова с дочерьми решила переехать в СССР. Не «вернуться», поскольку из этой страны они не уезжали, а переехать на родину, на землю, где родились и жили ее предки; возможно, и найти какие-то следы Николая Эмильевича. Первыми уехали овдовевшая в 1949 года Ольга Николаевна со вторым мужем, выпускником Софийского университета врачом Вадимом Карамышевым, и сыном от первого брака Алексеем; их направили в Омскую область. Татьяну Николаевну с мужем Андреем Макаренко и сыном Николаем распределили в Экибастуз, где в то время не было почти никого, кроме заключенных, их охраны и ссыльных. В декабре 1958 года вдова генерала скончалась на севере Омской области в возрасте 80 лет. Татьяна Николаевна Бредова, в замужестве Макаренко, ушла из жизни в 1981 году в Туле, Ольга Николаевна Бредова, в замужестве Янишевская, — в 2006 году, в Ставрополе. Семья не оставляла попыток прояснить судьбу Николая Эмильевича, и в конце концов ей удалось найти уникальные документы, которые с любезного согласия потомков генерала были использованы при написании этого очерка [460] .

Представители других ветвей семьи Бредовых остались за рубежом. Сестры Николая Эмильевича, Софья Дитерихс и Елизавета Хагондокова, скончались в 1944 году в Шанхае и в 1948 году в Париже соответственно. Последний из братьев Федор Эмильевич после пленения английскими войсками в 1945 году смог выехать в Сан-Франциско, где и умер в 1959-м; в США скончались также его сын Ростислав (1905–1961) и внук Михаил (1940–1982). Жена Федора Эмильевича и его дочь Наталья, в первом браке Макарова, во втором Аначкова, остались в Болгарии. Там же живут потомки сестры свояченицы Н. Э. Бредова Елены Павловны, в замужестве Папа-Федоровой.

В истории Белого дела Николаю Эмильевичу Бредову принадлежит особенная роль. Он проявил себя и как талантливый военачальник, и как опытный военный дипломат, но главное — как вождь Бредовского похода, командующий Отдельной Русской Добровольческой армией, спасший от гибели десятки тысяч человеческих жизней. И надпись на обороте креста «За поход генерала Бредова» — «Верные долгу» — как никогда лучше характеризует высокую и трагическую судьбу этого человека.

Александр Павлович Кутепов принадлежит к числу наиболее известных военачальников Гражданской войны. Но его биография интересна не только этим, Кутепов — своего рода воплощение всего русского офицерства начала XX столетия, в его судьбе предельно сконцентрированы все испытания и достижения, выпавшие на долю его поколения. Представитель провинциальной небогатой семьи, храбростью и военными талантами вышедший в лейб-гвардию, герой двух войн — Русско-японской и Первой мировой, сохранивший верность присяге в революционной Сибири в 1905 году и в кипящем петроградском феврале 1917-го, один из первых добровольцев, первопоходник, командир наиболее известных и результативных соединений Белой армии. В свои 38 лет его сверстники чаще всего были капитанами или подполковниками, Кутепов же к этому возрасту достиг предельно возможного на воинской службе чина — генерала от инфантерии (выше был только генерал-фельдмаршал, но этот чин не присваивался с 1912 года). В отличие от большинства белых военачальников Гражданская война для него не закончилась с уходом из Крыма. Он и пал в бою Гражданской войны, своем собственном, личном неравном бою за РОССИЮ (именно так, заглавными буквами было набрано название страны в одной из его речей 1929 года).

В большинстве источников местом рождения генерала значится небольшой город Череповец Новгородской губернии. Однако петербургский историк А. Ю. Петухов в своем обстоятельном исследовании, посвященном молодости генерала, высказал убедительную версию о том, что Кутепов появился на свет в ныне несуществующем селе Слутка Новгородского уезда Новгородской губернии, расположенном на берегу реки Волхов, в 22 верстах от Новгорода [461] . Александр, родившийся 16 сентября 1882 года, был первенцем в семье личного дворянина Константина Михайловича Тимофеева и его жены Ольги Андреевны; позже у пары родились сыновья Владимир (1885, умер в том же году), Борис (1887), Сергей (1889) и Андрей (1891). Когда Александру было восемь лет, отец скончался, а еще два года спустя тридцатилетняя Ольга Андреевна вышла замуж за сына сельского священника, уроженца Самарской губернии, 34-летнего чиновника по крестьянским делам Корпуса лесничих, губернского секретаря Павла Андреевича Кутепова. 9 марта 1893 года десятилетний Саша Тимофеев, как и его братья, был усыновлен отчимом и получил фамилию «Кутепов» с отчеством «Павлович».

К этому времени Павел Андреевич Кутепов два месяца как служил во 2-м Холмогорском лесничестве Архангельской губернии, и семья жила в уездном городе Холмогоры по адресу: Петербургский проспект, 39. В 1894 году Александр начал учебу в Архангельской гимназии, хотя без особого желания: «Я сам так хотел быть военным, что первое и настоящее огорчение я испытал, когда мои родители отдали меня в гимназию, а не в кадетский корпус» [462] . С полной уверенностью сказать, когда и почему зародилось в мальчике желание связать судьбу именно с армией, мы не можем, но одно известно точно: еще в детстве Кутепов выбрал своим кумиром Михаила Дмитриевича Скобелева, знаменитого «Белого генерала», освободителя Болгарии и героя Ахалтекинской экспедиции, оставившего в русской военной истории след яркий, словно комета. Характерно, что судьба Скобелева глубоко волновала еще одного легендарного белого военачальника, С. Л. Маркова, под командованием которого Кутепову выпало служить в 1918 году.

Учился гимназист Кутепов не блестяще, чему свидетельством многочисленные «тройки» по латыни, греческому, Закону Божьему, арифметике, географии и французскому; в пятом классе он был даже оставлен на второй год за «двойку», полученную по русскому языку. Зато подросток сразу завоевал авторитет среди одноклассников, как благодаря тому, что был на год их старше, так и из-за общей подтянутости, твердости характера, врожденного чувства справедливости. Иногородние гимназисты жили в общежитии, и Кутепова назначили старшим по комнате, точнее, мезонину: «Сразу в этом мезонине был заведен порядок образцовый. Точно было указано время, когда можно шалить и подымать возню, но и в точно положенный час в мезонине должна была наступить тишина. Когда отдавалось приказание — спать, всё сразу стихало. К ослушникам Кутепов применял меры воздействия далеко не те, которые возложены на воспитателей, но плакать никто не смел, так как по горькому опыту многие знали, что порядок и тишина будут быстро водворены самым решительным способом» [463] .