К. Секачева - Люди под Дождем. Избранные беседы за 5 лет

Лужков:Кобзон – великий человек.

Дзядко:А у вас есть друзья – не великие люди, Юрий Михайлович?

Лужков:Все без исключения деятели культуры, с которыми я каким-либо образом контактировал в течение свой работы.

Собчак:То есть Церетели, я так понимаю?

Лужков:При чем здесь только Церетели? Церетели, да. Марк Захаров… Галя Волчек, Калягин.

Собчак:Люди, которых вы перечислили, согласно открытой информации, имеют крупные объекты недвижимости в Москве.

Лужков:При чем здесь недвижимость и Церетели? Мы говорим о культуре.

Собчак:Но это связанные вещи. У кого-то театр от города, у кого-то…

Лужков:Ксения, ну зачем вы примитивизируете смысл момента истины, который наступает у каждого человека, когда ему нужно в чем-то определиться?

ТАК ВОТ, Я МОГУ ПЕРЕЧИСЛИТЬ ЕЩЕ ГРОМАДНОЕ КОЛИЧЕСТВО ЛЮДЕЙ, КОТОРЫЕ И ВЫСТУПАЛИ НА ТЕЛЕВИДЕНИИ, И В ОТКРЫТОМ ПЛАНЕ ГОВОРИЛИ О ПОДДЕРЖКЕ МЭРА МОСКВЫ ПОСЛЕ ОТРЕШЕНИЯ.

Желнов:Юрий Михайлович, а Игорь Сечин вас поддержал? Ведь вы же ему вручили орден «За заслуги перед Москвой». Как он повел себя в этой ситуации?

Лужков:Нормально.

Собчак:«Нормально» – это как?

Желнов:Он вам звонил, поздравлял с днем рождения?

Собчак:В вашем «нормально» просто очень много горечи. Вы простите, но так – ненормально.

Лужков:У меня много горечи? Ни в коем случае!

Желнов:Ну, грусти.

Лужков:Грусти? Ну что вы?! Если бы была грусть – я бы сюда не пришел, сидел бы и грустил.

Желнов:Хорошо. Он звонил вам, поздравлял, вы виделись или не виделись?

Лужков:Какое вам-то до этого дело, скажите?

Собчак:Мы журналисты, нам интересно.

ЛУЖКОВ: Я НЕ ХОЧУ НАЗЫВАТЬ ТЕХ ЛЮДЕЙ В ПРАВИТЕЛЬСТВЕ РФ, В АДМИНИСТРАЦИИ ПРЕЗИДЕНТА, КОТОРЫЕ МНЕ ЗВОНИЛИ И ПОЗДРАВЛЯЛИ С 75-ЛЕТИЕМ.

Собчак:Хорошо. Последний вопрос на эту тему…

Лужков:Вы можете понять, что я не хочу этого делать, почему я не хочу этого делать?

Собчак:Мы поняли. Поэтому это последний вопрос на эту тему.

Лужков:Потому что я чувствую, что отношение ко мне остается абсолютно негативным у руководства страны.

Желнов:У Путина тоже?

Лужков:Не думаю, что Путин одинаковым образом относится к ситуации, как, скажем, Медведев.

Собчак:По вашему мнению, Путин вас предал?

Лужков:Нет.

Ляув:У меня вопрос про бизнес Елены Николаевны. Она говорила нам в интервью относительно своего бизнеса: «Какая разница, будет мой муж мэром или нет?» Вы говорили, что если бы вы не были мэром, то, возможно, она была бы гораздо более успешным бизнесменом. Но стоило вам уйти в отставку – и Батуриной пришлось продать бизнес намного дешевле, чем она рассчитывала. Объясните, почему это случилось? Почему предположения, что ваше мэрство мешает ей стать более успешной, не оправдались?

Лужков:Я могу сказать, что Елена – во-первых, талантливейший бизнесмен. Она сформировала свой самостоятельный масштабнейший бизнес. Он связан был со строительством, с производством полимерных материалов, с цементной промышленностью. Она занимала в свое время второе место по объемам производства цемента в европейской части России…

Ляув:Да во всей России.

Лужков:Я убежден, что если бы не было вот этого политического аспекта, давления на мэра Москвы, отрешения и соответствующих ориентиров, которые в государстве сразу же складываются, – ее бизнес мог бы и дальше процветать, развиваться, складываться нормально. Возникли две причины. Первая причина – политическая.

Ляув:А что вы имеете в виду? В мэрии, например, мне рассказывают, что Батурину не трогали. То есть она была в шеренге всех остальных строителей, чьи проекты…

ЛУЖКОВ: БАТУРИНУ В МЭРИИ НЕ ТРОГАЛИ. ПРИ МЭРЕ, КОТОРЫЙ ИМЕЛ БЫ ДРУГИЕ, КАК ГОВОРИТСЯ, НАМЕРЕНИЯ, ЕЕ ДОЛЯ В ГОРОДСКИХ ЗАКАЗАХ ПО СТРОИТЕЛЬСТВУ БЫЛА БЫ НАИВЫСШЕЙ! ДОЛЯ БАТУРИНОЙ ПРИ ЕЕ КОЛОССАЛЬНОЙ МОЩНОСТИ БЫЛА 2 % ОТ ОБЪЕМА ГОРОДСКИХ ЗАКАЗОВ. ПРЕДСТАВЛЯЕТЕ СЕБЕ, 2 %?!

Ляув:Но у нее было много инвестиционных проектов, гораздо более доходных.

Лужков:Отвечаю. У нее было много инвестиционных проектов, которые она формировала вне московского городского бюджета, вне связи с московским городским правительством. Она была абсолютно самостоятельна. Если она покупала землю, то на вторичном рынке. Если она строила, то она строила для того, чтобы продавать жилье, детские садики и так далее на вторичном рынке.

Дзядко:Юрий Михайлович, но она же потом получила всяческие разрешения от контролирующих органов, связанных с московскими властями. А огромное количество бизнесменов рассказывают, какого труда стоит эти разрешения получить.

Лужков:Еще большего труда стоило и фирме «Интеко» получить эти самые разрешения.

Собчак:В это сложно поверить.

Лужков:Я могу привести пример, о котором говорили в связи с Химкинским лесом. «Интеко» купила землю в Молжаниновке. Городская власть дала обязательство эту землю обеспечить инженерными возможностями, электроэнергией, подвести коммуникации. Город в течение пяти лет эти обязательства не выполнил, и Батурина вынуждена была эту землю вернуть городу. И сегодня она с городом судится. Скажите, как при мэре, который заботился только о бизнесе своей жены, это могло бы случиться?

Дзядко:Получается, вы работали неэффективно, Юрий Михайлович? Пять лет не могли выполнить обязательства?

Лужков:Отвечаю. Да, плохо. Это, может быть, случалось не только с «Интеко», но «Интеко» никогда никаким образом не выделялась в системе города.

Больше того, я могу сказать: строителей в Москве было громадное количество, сейчас поменьше, идет такое снижение объемов строительства. Причины разные, не будем их обсуждать. Ни один из строителей никогда, даже в разговорах между собой, не говорил: «Вот, смотрите, есть «Интеко»: засилье, поддержка, льготы…»

Собчак:Юрий Михайлович, я вам могу сказать абсолютно точно про разговоры, которые вели бизнесмены во время вашего правления. Утверждали, что, не договорившись с Лужковым и Батуриной, вопрос по строительству в Москве решить невозможно.

Лужков:Исключайте одну фамилию. Первая фамилия названа абсолютно справедливо. Не договорившись с Лужковым, строить в Москве нельзя. Исключено. Но Лужков – это не личность, которая распределяла все эти участочки любимым или нелюбимым. Лужков символизировал собой решения городской власти, которые принимались коллективно, обоснованно, при наличии всех атрибутов, которых требовало государство при принятии решений по строительству. И строительство шло уникальными темпами – по 5 миллионов квадратных метров в год. Это – городские заказы. А доля инвестиционных заказов – она, как говорится, вне волевых функций правительства Москвы, кроме принятия решений, которые бы были связаны с архитектурой, с генпланом, с самой возможностью сделать сбалансированным все строительство в городе Москве.