Сергей Зеленин - Эволюция

Началась эпопея, получившая неофициальное название среди наших, как — «Хунхузиада»!

Здесь надо пояснить, кто такой этот — так, называемый «хунхуз». В буквальном переводе на русский, это слово звучит как «красная борода». Ну, или «краснобородый»… Это чисто местный термин — скорее, разговорного характера. В китайских же документах и соответствующей литературе, подобную публику, незамысловато называли «разбойниками» или «бандитами» — в переводе на русский язык.

В Маньчжурии и, в граничащих с ней районах Кореи и России, «хунхузами» поначалу называли местных разбойников-«профи», из поколения в поколение живущих своеобразными кланами, в которых «благородное ремесло» передаётся от отца к сыну… Позже, здесь так стали называть всех занимающихся бандитизмом — любого разбойника, независимо от профессионализма или национальной принадлежности.

Хунхузы, вовсе не являлись бандитами-одиночками — а, объединялись в так называемые «братства», со своими «уставами» и, даже — со своеобразной «идеологией». Ну, всё как положено!

Мао, тоже с этого начал — в Маньчжурии появилась ещё одно «братство» с собственным уставом и идеологией!

Одним братством больше — одним меньше, казалось бы…

Изрядной частью банд хунхузов являлись золотоискатели-нелегалы, незаконным образом добывающие россыпное золотишко из песка неисчислимых маньчжурских речушек в труднодоступных для властей местах. От контрабанды золота такие «артели» очень легко переходили к вооружённому разбою, чтобы добыть себе продовольствие, одежду или лошадей.

Другие же банды жили крышеванием таких нелегальных золотоискателей, насильно удерживая их в своеобразных «братствах».

Мао же, умело сочетал и то и, другое…

Местное население, по сути срослось с этими бандами, беспрекословно выполняя все требования крышующих их хунхузов. Оно, не только снабжало «братьев» всем необходимым — но и, укрывало их в случае реального наезда собственного правительства или русской колониальной администрации. И, «мирным», местное население считать можно было довольно условно — при каждой необходимости, хунхузы их «мобилизовали» и, те безропотно шли в бой и на смерть за их интересы. Маньчжурские крестьяне безропотно отдавали уходящим от преследования хунхузам своих лошадей — чаще всего безвозвратно: ведь те, загоняли их без сожаления…

В тактике партизанской войны хунхузы являлись всеми признанными мастаками! Их «братства» всегда действовали небольшими мобильными подразделениями, превосходно знающими особенности местности и очень умело их использовавшими при нападении и в обороне.

Вот и, Мао — месяц за месяцем, год за годом, особенно не торопясь — но и, не упуская ни одной малейшей возможности или благоприятного случая, подгребал под свою «крышу» одно маньчжурское селеньице за другим…

Испокон веков в бандах хунхузов состояли исключительно китайцы-маньчжуры. Однако, всё течёт — всё в этом мире меняется и, к концу девятнадцатого века, в жизни, привычках и даже самом внешнем облике хунхузов, очень многое изменилось!

Из нынешней Монголии, пользуясь ослаблением центрального правительства цинского Китая, частенько стали делать набеги банды разбойников-монголов.

Ну, это всё были только цветочки! Вслед за колоссальными инвестициями, вкладываемыми российским правительством в строящуюся Маньчжурскую железную дорогу, сюда же хлынул поток сомнительных личностей, надеющихся обрести здесь свой «бубновый [106]» интерес! Криминальный элемент из России, чувствовал себя в Маньчжурии, как у себя дома…

Никакого контроля перемещения населения на российском Дальнем Востоке не существовало, въезд-выезд в Маньчжурию был вольным — а, потому не удивительно, что для множество лиц, рыщущих в поисках приключений на собственную задницу или лёгкой наживы, здесь было как салом намазано!

Здесь можно было встретить и, бывших уголовников, «отмотавших» свои срока на Сахалине и, беглых каторжников — оттуда же, с «липовыми» паспортами… Евреев, греков, турок, армян, немцев, французов, англичан… Кого тут только не было! И, все занимались какими-нибудь тёмными делишками, ни перед чем не останавливались и, не ничем не гнушались наживы ради.

Как-то раз, здесь даже выловили банду русских гопников, возглавляемую женщиной-атаманшей!

«Прибыла во Владик банда из Харбина…»

ХАХАХА!!!

«В банде была баба, звали её Мурка…»

Особенно много хлопот администрации доставляли кавказцы — привет из двадцать первого века! Большую их группу привез с собой один строительный подрядчик — но, они вскоре сбежали от него и занялись более привычными для себя грабежами. В основном, «абреки» угоняли или просто отбирали у местных крестьян рабочий скот и продавали управлению транспортом строящейся Маньчжурской железной дороги.

Короче, на территории Маньчжурии, на рубеже эпох царил самый настоящий хаос, вакханалия и беспредел, в самом диком его проявлении!

Надо ещё упомянуть про национальную рознь… В отличии от корейцев к примеру, маньчжуры к другим народам относились свысока и пренебрежительно. Естественно, те им платили тем же.

Вот в таких непростых условиях, пришлось дебютировать нашим «отморозкам»!

Пожалуй, подробно рассказывать про боевые действия и прочее, мне не стоит — я в них не участвовал. Только один раз, имея протекцию Витте [107]от Доктора Смерть, ездил на Дальний Восток с Женькой Мозгаклюем и группой «товарищей», «знакомить» и налаживать взаимодействие Мао с русской администрацией Уссурийского Края и с руководством строящейся Маньчжурской Железной Дорогой — как изначально называли КВЖД.

Кстати, Мао с Витте конкретно снюхался! Удавалось мне перехватывать кое-что из их переписки… Так складно ему про «Желтороссию [108]» по ушам проезжался, аж завидки брали! Так что, кроме моих, Мао имел — скорее всего, какие-то преференции и, от российского министерства финансов…

Вот, пройдоха!

Ну, что сказать? Каждый, вертится как может! Лишь бы он в правильную сторону вертелся-крутился…

После года предварительной подготовки, «братство» Мао взяло на себя «подряд» по охране строящейся магистрали и безукоризненно его выполняло. В отличии от «реала», строители КВЖД работали, как у Христа за пазухой! Даже, во время знаменитого «боксёрского [109]» восстания.

Сам Мао действовал крайне решительно и запредельно жестоко, безальтернативно истребляя окрестных «конкурентов». В принципе, его силы росли достаточно медленно — к моменту восстания «боксёров», новое «братство» насчитывала не более полутора тысяч бойцов. Но, они были спаяны железной дисциплиной, мотивированны идеей восстановлением маньчжурского государства, обучены воевать «по-европейски» — если можно так сказать и, очень хорошо для Китая вооружены и экипированы.